Эшли тоже прислонилась ко мне, увидев моё блаженное выражение лица. И хотя бывшая рабыня и привыкла к плохой жизни, довольно сложно отказать себе в удовольствии, особенно, когда его дают просто так.

— Эшли…

— Да?

— А ты умеешь читать или писать?

— Нет.

— А научиться хочешь?

— А можно? — Эшли мой вопрос застал в расплох. Хоть мы и ходили в город, я не говорил ей, что изначальной целью была покупка бумаги и чернил для учебы.

— Конечно. Я даже могу научить тебя языку моего мира.

— А… — Эшли, раскрыла рот от удивления. — А-антон, т-ты правда это сделаешь?

Её удивление быстро переросло в восторг такого уровня, которого не было даже когда она узнала, что я попаданец.

Для Эшли мой мир был каким-то особенным, недосягаемым местом, где всё прекрасно. И сейчас, я даю ей возможность хотя бы прикоснуться к тем знаниям, которые доступны только тем, кто родился в моем мире.

— Только это секрет, ты не должна никому рассказывать про этот язык.

— Я поняла! — Эшли быстро закивала головой.

"Хах, ей даже объяснять ничего не нужно."

И вот на этой ноте начались наши уроки русского языка.

* * *

Уж не знаю, это я ли такой хороший учитель, или Эшли очень умная, но прогресс нашего обучения шёл семимильными шагами — не прошло и недели, как Эшли уже научилась читать азбуку, а ещё через несколько дней у неё получилось прочитать несколько слов по слогам.

Суммарно, прошло чуть меньше месяца, с момента начала обучения, как она научилась полностью читать русский текст. Ну, кроме сложных слов, слов-исключений и прочих особенностей русского языка, которые поймёт только тот, кто прожил в этой стране всю жизнь.

Ну а после чтения, конечно же, началось обучение письму.

Вот тут уже Эшли не смогла продемонстрировать былую скорость обучения. Буквы-то писать она научилась, а вот грамматика, орфография и пунктуация у неё были на уровне пятилетнего ребёнка, а именно никакими. Впрочем, винить ее не за что, ведь порой даже взрослые люди допускают такие ошибки, что ты их можешь спутать со школьником.

Справедливости ради, в этом есть и моя вина — я и сам уже не помню все правила и использую их даже не задумываясь, а Эшли как раз нужно объяснять, почему здесь это слово пишется так, а здесь уже по другому.

Мне и самому пришлось сильно попотеть, чтобы составить базовые правила русского языка и научить Эшли следовать им.

Именно на этом моменте я начал замечать, что энтузиазм Эшли постепенно начал падать — скучные и унылые правила даже меня уже задолбали, ей это дело тоже скоро надоест.

Поэтому, я стал учить её другим предметам, которые обычно преподаются в классах 1–4, но конечно же, самым интересным предметом оказался окружающий мир.

Я в очередной раз убедился, что навык учителя работает только тогда, когда я сам понимаю преподаваемый предмет.

Эшли увлечённо слушала мои рассказы об устройстве мира и радовалась, когда на собственных опытах убеждалась в их правдивости.

Всё было хорошо, пока наше обучение не дошло до умножения и деления. Как ни крути, но мозг маленькой девочки не мог справляться с той нагрузкой, которую я ей давал. Поэтому, я сократил количество уроков, заменив часть из них на обычный отдых и убийства монстров.

В таком темпе Эшли продолжала учиться, хотя и не так молниеносно, как раньше.

"На самом деле она уже почти нагнала детей своего возраста из моего мира, причём за такой короткий срок. Не удивлюсь, что через пару лет она окончит программу девятого класса."

Навык учителя все же, был слишком читерным. Аристократы, имеющие кучу денег на учителей вполне способны обучить своих детей так хорошо, что лет в 15 в моем мире их бы взяли на бюджет в Оксфорд.

Но даже такие нищие как мы можем получать преимущества от системы и это очень хорошо.

Вот так мы и жили, пока не наступила осень.

Она пришла совершенно неожиданно — ещё вчера были прекрасные тёплые летние дни, а сегодня холодный ветер принёс нам кучу опавших листьев, которые заполонили всю нашу базу.

Теперь, помимо обучения, нам пришлось тратить много времени на уборку осенних листьев, а ещё на рытье погреба — так как через три месяца начнёт выпадать снег, нам нужно заготовить запасы на зиму.

Фермер-торговец не обманул — картошка и пшеница действительно плодоносят килограммами, вот только сьедаются они очень быстро.

Дело в том, что картошка, выращенная из семян, была не только крупной, но ещё и очень вкусной. Никакие рагу из овощей не шли ни в какое сравнение с одной лишь этой картошкой. А когда я запекаю её с мясом…В общем, едим мы её в реально огромных количествах.

С пшеницей дела обстоят не лучше — всё добытое зерно я прогоняю через жернова, которые мы с Эшли сделали из камня, а из полученной муки пекутся лепешки, без которых мы уже не представляем обычный приём пищи.

Варёная картошка с мясом, картофельное пюре с фаршем и грибами, пирожки с мясом, жареная картошка с ребрышками, ягодный компот — и это мы съели только сегодня!

Я по максимуму раскрыл свои навыки кулинарии, используя рецепты своей мамы и бабушки, которые без шуток, могли превратить даже гречку во что-то реально вкусное.

Конечно, старался я не для себя — Эшли для меня была важнее. Хоть она и постоянно повторяла, что съест всё, что я приготовлю, но по ней часто было видно, какое блюдо ей нравится больше, а какое меньше. Если кратко, то ей действительно нравится вся моя еда, вот только привыкнув к картошке и лепешкам, уже сложно возвращаться к обычному супу из диких овощей — его она ест уже не с таким удовольствием, как раньше.

В общем, живётся нам очень даже неплохо. А что самое хорошее — Эшли наконец стала забывать о мести работорговцам. Все её мысли были заняты учёбой, которая закончится ещё очень не скоро.

Я заметил, что Эшли больше нравится математика, да и учится она ей быстрее, чем правописанию. Бывает, мы за день исписывали и десятки листов, решая одни лишь задачи. Это довольно странно, ведь судя по расе, она не должна любить точные науки. Но, видимо, система не может контролировать все.

Сам я к математике отношусь нейтрально-положительно. Как ни крути, но в этом мире без неё я даже арбалет нормально произвести бы не мог. Расчёты,