Неделю за неделей Челси проводила в малюсеньком больничном кабинете. Стеллажи вдоль одной из стен были заставлены ридерами, а вдоль другой выстроились холодильники, в которых хранились образцы крови. Кровь брали у зараженных пациентов, которые проходили лечение в больнице. Челси разогревала образцы до рабочей температуры, набирала кровь в картридж, вставляла его в ридер и проверяла на наличие вируса.

И снова работу приборов нельзя было назвать стабильной. Ридеры выдавали сообщения об ошибках, или сервер в Пало-Альто возвращал отрицательные результаты, когда было очевидно, что сдавший кровь человек был заражен. Некоторые ридеры вообще отказывались запускаться, а Санни продолжал винить во всем плохую связь. Челси все это расстраивало и подавляло. Она задавалась вопросом, что она вообще там делает.

Гэри Френцель и его коллеги-ученые из «Теранос» объяснили ей, что эффективнее всего H1N1 — так назывался вирус свиного гриппа — выявляется по мазку из носа, а попытки выявить его в крови — сомнительная затея. Челси упомянула это в разговоре с Элизабет накануне отъезда, но та отмела все сомнения: «Не слушай ты их, они вечно ноют».

Челси и Санни провели несколько совещаний с представителями мексиканского Минздрава, чтобы рассказать о проделанной работе. Санни не знал ни слова по-испански, так что говорила только Челси. В процессе совещания на лице Санни сменяли друг друга выражения озабоченности и раздражения. Санни явно боялся, что она скажет мексиканцам о проблемах в работе системы «Теранос», и его страх доставлял ей огромное удовольствие.

В то время в Пало-Альто уже поговаривали о сделке на поставку четырех сотен ридеров, которую Элизабет якобы заключила с мексиканским правительством. Выручка от продажи такого количества приборов пришлась бы сейчас очень кстати. «Теранос» давным-давно потратила пятнадцать миллионов долларов, которые были собраны на первых двух этапах финансирования. Да и те тридцать два миллиона, которые Генри Мосли смог собрать на третьем этапе осенью 2006 года, подходили к концу.

А Санни тем временем отправился в Таиланд, организовывать следующий форпост для раннего выявления и борьбы со свиным гриппом. Эпидемия захлестнула Азию, и на Таиланд пришелся главный удар вируса, десятки тысяч человек заразились, двести уже умерли. Но, в отличие от Мексики, официальный статус деятельности «Теранос» в стране был не определен. По офису ходили слухи, что прямых связей с местными властями у Санни не было и он раздавал налево и направо взятки, чтобы получить образцы крови инфицированных. Коллега Челси из отдела работы с клиентами сопровождал Санни в этой поездке и уволился на следующий же день по возвращении — и в офисе решили, что эти слухи небеспочвенны. Сама Челси как раз приехала из Мексики, и таиландские новости напугали и расстроили ее. Она прекрасно знала, что американский Закон о коррупции за рубежом прямо запрещает дачу взяток представителям иностранных правительственных органов и компаний и его нарушение было уголовным преступлением, за которое можно было получить внушительный тюремный срок.

Но даже если отвлечься от перспектив уголовного преследования, были и другие аспекты работы в «Теранос», напрягавшие Челси. И главным раздражающим фактором был Санни. Своим поведением он распространял атмосферу страха в компании. Увольнения и раньше были нередки, но в конце 2009-го — начале 2010 года Санни принялся лично выгонять неугодных. В оборот вошло новое

выражение — «убрать сотрудника». Так говорили об уволенных: «Санни убрал его», вызывая ассоциации с мафиозными разборками в Бруклине семидесятых годов.

Особенно боялись Санни ученые. Единственный, кто имел смелость с ним спорить, был Сет Михельсон. Накануне Рождества Сет заказал для своей команды футболки-поло с надписью «Теранос Биоматематика» — он подумал, что это будет неплохим корпоративным подарком, который сплотит их, и оплатил заказ из собственного кармана. Когда Санни увидел футболки, он пришел в ярость. Санни был недоволен, что с ним не посоветовались, и, кроме того, он утверждал, что теперь руководители других отделов, не сделавшие подарков своей команде, выглядят плохо на фоне Сета. До «Теранос» Сет работал в Roche, крупной швейцарской фармацевтической компании, руководил отделом из семидесяти человек с ежегодным бюджетом в двадцать пять миллионов долларов. Он решил, что не позволит Санни читать ему лекции по менеджменту, поэтому ответил также на повышенных тонах.

С тех пор Санни невзлюбил Сета и всячески пытался ему досадить, что, естественно, заставило Сета задуматься о поисках новой работы. И вскоре он ее нашел в компании из Редвуда под названием Genomic Health. Сет пришел с заявлением об увольнении в кабинет к Элизабет. Оказалось, что Санни тоже был там, он прочел бумагу и буквально швырнул ее Сету в лицо.

«Я тебе не дам уйти!» — закричал он на Сета.

«У меня для вас плохие новости, сэр: в 1863-м президент Линкольн отменил рабство», — невозмутимо ответил тот.

В результате Санни практически вышвырнул Сета из здания. Свои книги, журналы и даже фотографию жены с рабочего стола тот смог получить только через несколько недель. Да и то ему пришлось прибегнуть к помощи нового юриста компании, Джоди Саттон, и одного из охранников, чтобы они помогли ему попасть в здание поздно вечером, когда Санни не было на месте.

Одним пятничным вечером Санни ухитрился поссориться и с Тони Наджентом. Санни принялся указывать, что делать, и кричать на одного из молодых подчиненных Тони, доведя его до нервного срыва. Тони не мог это так оставить и встал на защиту своего человека. Диалог быстро перерос в перепалку, и, не на шутку разошедшись, Санни принялся кричать, что он делает одолжение всем присутствующим, тратя свое время на эту компанию, и что его должны ценить значительно больше.

«Я заработал достаточно, чтобы обеспечить семью на семь поколений вперед. Я тут исключительно по доброй воле!» — орал он в лицо Тони.

«А у меня ни гроша нет, но я тоже могу развернуться и уйти в любой момент!» — отвечал Тони так же громко.

Чтобы ситуация совсем не вышла из-под контроля, пришлось вмешаться Элизабет. Дейв Нельсон был уверен, что после этого Тони уволят и уже на следующий день у него будет новый начальник. Однако невероятным образом Тони пережил противостояние и остался в «Теранос».

Челси пыталась жаловаться Элизабет на Санни, но та ее не слушала. Казалось, ничто не может пробиться сквозь ее очарованность этим человеком. Они были неразлучны. Стоило Элизабет выйти из кабинета, как Санни выскакивал из соседнего и присоединялся к ней. Иногда он провожал ее до туалета в другом конце здания, что вызывало шуточки сотрудников: уж не нюхают ли они там кокаин вместе. За полгода работы в «Теранос» Челси растеряла весь энтузиазм и начала думать об увольнении. Она ненавидела Санни. Эпидемии свиного гриппа в Мексике и Таиланде шли на убыль, и соответствующие проекты явно сдувались. Компания кидалась от одной плохо продуманной идеи к другой, как ребенок с дефицитом внимания. Ко всему прочему бойфренд Челси жил в Лос-Анджелесе, и каждые выходные ей приходилось садиться на самолет, чтобы навестить его, и эти постоянные перелеты туда-сюда ее убивали.