Тут же застучали автоматические турели. Контузионные пушки работают по принципу создания ударной волны. Очень удобное противопехотное средство, так как бьет широким конусом, разрывает мягкие ткани и сосуды и заставляет детонировать боеприпасы. Судя по картинке, пушки скорее доставляли левитаторам противника неудобство, не нанося существенного ущерба и просто отбрасывая «монетки» назад.

– Летуны, по моей команде резко развернетесь правым бортом к противнику с одновременным снижением высоты и снова ляжете на прежний курс! – мысленно объяснил Найдер пилотам и добавил вслух для своих: – Братва, делай как в замесе под Талангором!

Бойцы схватились за магические жезлы, вставляя их в специальные разъемы на оружии. Исключительно теоретически я знал, что сейчас омоновцы накачивают легкие пульки рельсотронов какими-нибудь сложными чарами по своему выбору. Они встали на колено напротив люка, приготовившись к стрельбе.

– Готов! Готов! – отчитались Троллян и Стебок.

– Летуны, давай!

Бронеплита люка отъехала в сторону, а левитатор резко повернул вправо. Наш, казалось бы, неожиданный маневр вряд ли застал противника врасплох, но тут разом сверкнули рельсотроны, и «Таран» снова лег на прежний курс. С экрана исчезла отметка одного из левитаторов, а второй начал отставать, отказавшись от преследования.

– Под Талангором было веселее, – недовольно пробурчал Троллян.

– Хорошо стреляете, – отметил я.

– Фигня, – отмахнулся Найдер. – Простые чары левитации с автодоводчиком на пуле и нервное ускорение восприятия, чтобы быстро прицелиться и выстрелить. Ладно, летуны, возвращаемся на базу!

Помимо меня и Тины Агеровой, в комнате для исполнения приговора присутствовали маги-дознаватели из трех структур: Гильдии Магов, Имперской Службы Безопасности и Стражи Порядка. В их задачу входило выпотрошить память преступницы, чтобы приобщить материалы к следствию. Все доказательства были уже собраны и подшиты к делу. Для чтения памяти было достаточно одного нашего мага, но присутствие двух других из конкурирующих структур требовалось по закону.

Темная комната буквально давила на глаза, заставляя приглядываться к происходящему и напрягать зрение. Небольшое помещение было насквозь пропитано эманациями страха, боли и злобы. Так стены запечатлевали всю сущность преступников, попадавших сюда. Гнетущее чувство все сильнее одолевало очередного смертника, приговоренного к казни, нарастая с каждой новой жертвой. Здесь было так неуютно, что я с надеждой ждал скорейшего завершения процесса.

Приговор, на правах хозяина, читал маг из нашего Управления, но сначала Агерову привели в сознание. Находившаяся в стазисе женщина дернулась и замерла, удивленно осматриваясь. Она вскинула руки, готовясь закрыться магией, но у нее ничего не вышло. Лицо исказилось злостью, и бывшая красавица стала похожа на мерзкую кикимору. Скорее всего, она осознала, где находится и что все это означает. Руки бессильно опустились. В полумраке было не различить ее слез, но я отчетливо слышал, как она всхлипнула.

– Тина Агерова, маг Гильдии, вы готовы выслушать приговор? – спросил маг Стражи таким равнодушным тоном, как будто ему все это надоело и он только и ждал конца.

– Да, – обреченно произнесла женщина.

– В результате следственно-розыскных мер, предпринятых следователем Стражи Порядка суб-лейтенантом Летовым, установлена ваша вина в убийстве гражданина Империи Хинлау господина Дарх Мауда. Все необходимые доказательства собраны и предоставлены следствию присутствующими здесь магами: старшим инквизитором Вороновым, архимагом Зендером и гранд-капитаном Торном…

Далее все также шло по инструкции.

…Дознаватель рассказывает приговоренному о способе, которым тот будет казнен. Объясняет, почему так. Потом интересуется, есть ли у него возражения или рационализаторские предложения, касающиеся способа казни. Все эти действия специально направлены на то, чтобы доставить преступнику моральные мучения. Это традиция – приговоренный должен пропитать стены камеры своими страданиями. Можно и пытку устроить, но мараться никто не желает, а джиннов-палачей уже пятьсот лет как не используют – запрещено законом. Другое дело – немного поиздеваться, зачитывая приговор. Это проще… Хотя вот стоит архимаг Зендер из Ордена Канора Мудрого. Он с удовольствием перекусит душонкой Агеровой, высосав всю ее энергию досуха, словно вампир. Наверняка он даже жалеет, что не может повлиять на ход казни. Вряд ли его устраивает, что такая энергетически насыщенная душа бессмысленно сожжет сама себя, зараженная смертельным вирусом.

И самое страшное для приговоренной, что у нее не будет посмертной жизни на той стороне. Ее сознание вместе с душой не перейдет в мир снов. Не будет шанса возродиться в новом теле… Это тяжелое наказание, так как организм, лишенный биоэнергетической защиты, начнет медленно разрушаться. В камере даже оставят еду и воду. Трудно угадать, что первым выйдет из строя в этом некогда совершенном теле. Никто не знает, от какой болезни умрет женщина, так как природный иммунитет просто потеряет свои свойства. Преступница может сгнить заживо, а может просто задохнуться, или ее сердце остановится. Не проживет она без биоэнергетической защиты души в этих стенах…

– У вас есть что сказать суду напоследок?! – Резкий тон Торна вывел меня из задумчивости.

– Не вижу смысла, – прошептала Агерова. – Хотя… Я хочу поговорить со следователем.

Я вздрогнул от неожиданности.

– Хорошо, – согласился дознаватель. – Тогда позвольте откланяться – нам еще ловить ваших подельников, засевших на Луне. Оставляем вас наедине.

Агерова опустилась прямо на пол, обхватив себя руками за плечи крест-накрест. В камере не было мебели, кроме стола и холодильника с месячным запасом продуктов.

– Лучше не сидеть на холодном полу… – начал я и осекся.

Какая ей теперь разница? Все равно ведь умрет. Через месяц, два, три… главное, что будет осознавать все происходящее. Если повезет, то тронется умом раньше, чем начнет гнить заживо.

– Лейтенант, помоги умереть быстро. Оставь что-нибудь, – услышал я тихий голос и посмотрел ей в глаза.

Теперь на меня смотрела осунувшаяся женщина, неожиданно постаревшая. Темные круги под глазами, впалые щеки и узкие, плотно сжатые губы. Даже роскошные волосы теперь казались какой-то неухоженной паклей, беспорядочно торчащей во все стороны.

– Вы можете сами убить себя. Подумайте как, но все равно от судьбы вам уже не уйти.

Она поднялась, гордо вскинула голову и подошла ко мне.

– Жаль, что так получилось, лейтенант. Повезло тебе… – Она провела рукой по копне волос, распустив волосы, ее глаза кокетливо блеснули. – Хочешь?

Я тут же напрягся, подозревая неладное. Рука убийцы взметнулась, целясь мне в шею, но я инстинктивно поставил жесткий блок, отбивая удар. Раздался металлический звон – это по полу запрыгала тяжелая металлическая заколка, которой она пыталась меня убить. Лишенная магических способностей, она стала обычной женщиной и теперь не могла вылечить поврежденную руку. Огромный синяк наливался на внутренней стороне предплечья.