Однако он не стал извиняться и убираться, а продолжал выпрашивать. На критику он не обратил никакого внимания, а все время хныкал, почему его другу нельзя поехать с нами и почему я не ответила ему еще на улице.

Он шел за мной по пятам до самого туалета и продолжил кричать даже через дверь, когда закрылся крючок. Я редко беру детей на колени во время еды и не бужу никого без причины, если они мирно спят в постели. Основные потребности человека следует уважать, но когда вы живете в одном доме с другими, существуют определенные правила игры, которые нужно соблюдать! Мне нестерпимо это бесконечное нытье, надо вести себя более культурно. Лучше бы сын прибрался в комнате! Однако он схватил свою куртку и побежал мне навстречу с криком: «Мы уже можем ехать? Родители Лассе его отпустили».

Я сосчитала до десяти, прежде чем сказать: «Нет». Для начала мне хотелось поужинать. Кроме того, в поездке мне пришлось бы отвечать за другого ребенка и даже за него платить, а мне не хотелось ни того, ни другого. На мое возражение мальчик ответил: «Но я уже убрался в своей комнате!» Говорю ему: «Вижу, вижу. Но вы ведь пользовались моим компьютером». Тогда он закричал: «Извини, это было недоразумение! И ты ведь не хочешь все обсуждать при открытых дверях!»

Все продолжалось в том же духе, а когда я принялась готовить еду, он сказал: «Не понимаю, зачем ты еще злишься! Все уже убрано!»

Я возразила, что вовсе не обязана улыбаться, когда ему хочется. Не он решает, когда все снова в порядке, поэтому мне можно быть недовольной и злиться сколько угодно, если он нарушил сразу три правила. «Прости» вовсе не волшебное слово, после которого можно забыть разом все обиды. Кроме того, его назойливое нытье убило всякое желание проявить деликатность.

Когда я вернулась в кухню и немного успокоилась, его друзья поняли, что сегодня не будет бесплатных развлечений, и ушли домой. Сын то и дело подходил к двери и спрашивал, злится ли еще мама. В определенный момент, когда чаша терпения переполнилась, мне оставалось только сказать последнюю фразу из моего репертуара: «Убирайся! Я не хочу еще десять минут отвечать ни на какие вопросы».

Понимаете? Все эти методики ведения переговоров, которые рекомендуют теоретики воспитания, стали настоящей чумой, форменной заразой. Детям, оказывается, больше не нужно ставить себя на место других людей, потому что все очень просто: «Я же извинился и прибрался в комнате, значит, жизнь снова прекрасна и мы можем поехать в парк аттракционов».

При этом самые банальные вещи и просьбы (например, убраться в своей комнате или не совать нос в чужие дела) воспринимаются как необоснованные. Я вполне могу понять, когда теряются всякие мелочи, однако как может пропадать что-то для него ценное? Четыре года подряд он ломал или терял свои часы. А мы отказывались покупать новые. В начале каждого учебного года он получал их в подарок, но через несколько недель они портились или куда-то пропадали, так что до каникул ему приходилось обходиться без часов.

У него есть сотовый, который стоит больше 100 евро. Он несколько лет выклянчивал его, но уже много раз забывал в самых разных местах. И извлек только один урок: потерянные вещи как бы сами собой возвращаются, потому что добрые люди за этим следят. Я сбилась со счета, сколько раз он терял треники и плавки за все эти годы.

К тому же он забывает элементарные и сами собой разумеющиеся вещи: положить в рюкзак завтрак, который я ему готовлю; поставить тарелку в посудомойку после еды (мы учимся этому уже года четыре); говорить «Привет», когда он возвращается с улицы; смывать воду в унитазе и потом вымыть руки. Или не бросать свои кроссовки в коридоре прямо у двери (я даже не требую, чтобы он ставил их в шкафчик для обуви – только поставить в сторону!) или же – куда уж проще, чтобы он закрывал за собой эту самую дверь! Наверно, нужно придумать, как иначе обращаться с ребенком.

Вы говорите, что неправильно обвинять детей, устанавливая им границы и правила поведения, и считаете, что каждый родитель сначала должен узнать свой собственный характер и определиться с самим собой. Однако я прекрасно себя знаю! Я понимаю, когда наступает предел моему терпению, а по отношению к сыну не позволяю себе недомолвок!

Когда он начинает ныть, а я в туалете, или он тянет время и не хочет ложиться спать, хотя давно пора, как же мне еще реагировать на такое поведение?! Ясно как дважды два четыре, что ничего хорошего в ответ он не услышит и его просто прогонят. Ведь указаны же часы, когда можно обращаться ко мне, а если позже, то это непорядок. Однако он и дальше продолжает вести себя как слон в посудной лавке! Я чувствую себя магнитофоном, который снова и снова выдает один и тот же текст, как это было и сегодня: «Тебе уже все сказано. Ответ “нет”, и не собираюсь объяснять, почему не одалживаю денег».

Я не отношу себя к новым консерваторам и не одобряю их стиля воспитания, при котором растят послушных детей, а получаются из них взрослые невротики. Однако не понимаю, почему мальчик одиннадцати лет с интеллектом выше среднего не закрывает за собой дверь. Или не держит рот закрытым, хотя ему ясно дали понять, что никаких дискуссий по данному вопросу не будет. Или не кладет плавки в пакет, уходя из бассейна.

Вы можете мне поверить – я хорошо понимаю свою ведущую роль. Однако мы все равно так часто ссоримся, что жить вместе становится просто невозможно. И потом, до боли обидно и раздражает, что он своим нытьем заразит и других наших детей.