— Ты хоть представляешь что за бардак ты здесь устроил? — вопрошал Грахус. Мускулистый мужчина стучал двумя пальцами по второй ладони каждые несколько слогов, затем с обвинением направлял их в сторону Тави в конце каждого предложения.

— Мера муки, рассчитанная на каждого Легионера, — это точная величина, Подтрибун, а не объект произвольных корректировок, осуществляемых юнцами на стадии начала их службы.

Последовала пауза, в течение которой Грахус набирал воздух для следующей тирады, а Тави успевал вставить "Да, сэр". Он изучил ритм речей Грахуса уже к концу второго дня.

— Вот почему мы, прежде всего, должны использовать стандартизированные маркированные мерные чаши.

— Да, сэр.

— Своими дурацкими заменами ты испортил мне всю статистику, на приведение учета в порядок понадобится больше месяца, Подтрибун. Я имею полное право выпороть тебя за этот проступок. Я могу обвинить тебя в растрате бюджетных средств.

— Да, сэр, — в очередной раз повторил Тави.

Глаза Грахуса уже и так были сужены. Сейчас же они превратились в щелочки.

— Мне, похоже, послышалось неповиновение в твоем голосе, Подтрибун?

— Сэр, нет, сэр, — возразил Тави — только несогласие.

Взгляд Трибуна потемнел, — Говори.

Тави начал говорить спокойным тоном.

— Большинство ветеранов жаловались своим центурионам, что они получают меньше меры хлеба на обеды. Когда обращения стали постоянными, центурионы переадресовали эту жалобу Первому Копью. Он вмешался. По стандартной процедуре Первое Копье обратился к Подтрибуну Снабжения. Я был первым, кто ему попался.

Грахус покачал головой.

— У тебя есть мысли по этому поводу?

— Да, сэр. Я изучил ситуацию, и судя по всему, какая-то часть муки теряется на пути между складом и столовой. — Тави остановился на мгновение и сказал. — Я начал с проверки точности мерных чаш. Сэр.

Лицо Грахуса покраснело от злости.

Хотя чаши выглядят как стандартные, это на самом деле подделка, сэр. Фактически в них входит девять десятых от того, сколько должно быть. Я попросил одного из кузнецов изготовить несколько чаш нужного размера, сэр, пока мы не сможем заменить их стандартными.

— Понятно, — сказал Грахус. Верхняя губа его покрылась бисеринками пота.

— Я полагаю, сэр, что кто-то намеренно подменил мерники подделками и присвоил излишки муки с целью получения выгоды, возможно, воры были настолько бессовестны, что продавали остатки собственному Легиону. — Тави пожал плечами. — Если вы захотите, чтобы я предъявил официальные обвинения, я повинуюсь вашему решению. Но, по моим оценкам, суммы денег, вырученной в результате этих махинаций, едва ли хватило бы на серебряное кольцо или новые сапоги. Я думаю, мы пресекли это прежде, чем мог бы быть нанесен реальный вред.

— Достаточно, Подтрибун, — произнес Грахус дрожащим голосом.

— Конечно, — продолжил Тави, — если вы захотите обвинить в этом меня или назначить для меня дисциплинарное взыскание, капитан будет обязан начать расследование. Я уверен, что он сможет абсолютно точно определить кто, что и у кого крал, сэр. Наверное, так будет даже лучше.

Лицо Грахуса побагровело. Он закрыл глаза и нервно постучал серебряным кольцом на левой руке по своему нагрудному знаку. Подошвы его новых сапог скребли об пол, когда он переступал с ноги на ногу.

— Подтрибун Сципио, вы определенно испытываете мое терпение.

— Прошу прощения, сэр, — ответил Тави, — это не было моей целью.

— Именно это и было твоей целью, — прорычал Грахус, — тебе повезло, что я не вогнал тебя в землю по самые уши прямо на этом месте.

У входа в здание склада кто-то вежливо кашлянул и постучал по дереву.

— Добрый день, господа, — произнес Маэстро Магнус, с улыбкой входя внутрь. — Надеюсь, я не побеспокоил вас.

Пристальный взгляд Грахуса источал яд, и если бы взгляд мог убивать — Тави был бы уже давно мертв.

— Конечно нет, центурион, — пробормотал он, до того как Грахус смог ответить. — Чем я могу помочь?

— Приветствия от капитана Цирила, Трибун. Сможет ли подтрибун Сципио присоединиться к нему на тренировочном поле?

Тави нахмурился, глядя на Магнуса, но лицо старого Маэстро ничего не выражало. — С Вашего разрешения, сэр?

— Почему нет? — сказал Грахус спокойным тоном, — Я пока подумаю, как лучше использовать твою энергичность. Например, для улучшения санитарных условий.

Тави удалось не хмуриться при Трибуне, но он почувствовал, как его щека задергалась от нервного тика. Он отдал честь и отправился с Магнусом.

— Что там с мерными чашами? — проборматал Магнус, когда они чуть отошли.

Тави поднял бровь.

— Ты знал об этом?

— То, что Трибуна Снабжения собирает сливки со своего Легиона — обычное дело, — сказал Магнус. — Но обычно они заметают следы тщательнее. Грахус недостаточно хитер для этого.

Они проходили один аккуратный ряд за другим. За ту неделю, как они прибыли, селедки хотя бы научились устанавливать палатки. Тави хмуро глянул на Магнуса.

— Капитан знает?

— Естественно.

— Тогда почему он ничего не делает с этим? — задал вопрос Тави.

— Потому что Грахус, может быть, и мошенник, но он очень опытный офицер снабжения. Он нужен нам. Если бы капитан начал официальное расследование, это обесчестило бы Грахуса, похоронило бы его карьеру и положило конец его пребыванию в Легионах — из-за пары побрякушек и новых сапог.

Тави скривился.

— Поэтому капитан смотрит на всё это сквозь пальцы.

— Он не легат, Тави. Он — солдат. Его задача — создать и поддерживать Легион в боеспособном состоянии. Если для этого ему придется закрыть глаза на неосмотрительность некоторых своих офицеров — он готов заплатить эту цену.

— Даже если это означает урезанные пайки для Легиона?

Магнус улыбнулся.

— Но они не получают урезанные пайки, Подтрибун. Чашки были заменены, проблема устранена.

— Первое Копье, — Тави вздохнул. — Это Капитан послал его ко мне.

— Он не делал ничего подобного, — Магнус улыбнулся еще шире. — Хотя я, возможно, неправильно понял некоторые замечания, которые он сделал, и для большего понимания поделился своими мыслями с Валиаром Маркусом.

Тави хмыкнул и задумался на мгновение.

— Это была проверка, — сказал он. — Он хотел посмотреть, как я на это отреагирую.

— Многие встали бы на путь шантажа, чтобы получить долю прибыли, — ответил Магнус. — Сейчас капитан знает, что ты честный. Порывы жадности Грахуса были устранены. Легионеры получают полный паёк, и Легион — по-прежнему имеет своего Трибуна Снабжения. Все в выигрыше.