Потом кивнул на бокал Эвы:

— Добавить?

Любопытный взгляд мисс Прайн метнулся от Лауры к боссу и слегка смягчился.

— М-м-м… нет, благодарю вас… Сэм.

Потом она неловко извинилась и исчезла.

Лаура забавно вздернула брови:

— Какое счастье, что я не ревнивая!

— У тебя нет поводов для ревности, — быстро сказал он.

И это была правда. Эва Прайн, Аннабель… Никакого сравнения с Лаурой.

Столы со сверкающим серебром и ароматным разноцветьем закусок заняли дальний конец зала. Слева от них обслуживающий персонал размещал пышущие жаром блюда. До гостей доносились дразнящие ароматы китайской кухни.

Чтобы избежать неловких ситуаций, Бишоп предложил Лауре пройти к столам.

Она сморщила носик:

— Я пока не голодна. А ты?

— Могу подождать.

Вообще-то он мог подождать и до дома. Ему очень хотелось уехать прямо сейчас. Но как это будет выглядеть? Лучше задержаться… на какое-то время.

— Хочешь потанцевать?

Зеленые глаза Лауры заблестели.

— Ты тоже узнал?

— Что узнал?

— Мелодию. Это наш свадебный вальс.

Бишоп напрягся и вспомнил. У него потеплело в груди. Однако никто не танцевал.

Лаура предложила:

— За теми французскими дверьми есть внутренний дворик.

Бишоп улыбнулся:

— В таком случае могу я пригласить вас на танец?

Они пробрались через толпу и оказались в тихом внутреннем дворике. Журчал фонтан. Бледно-желтый молодой месяц висел среди мерцающих звезд. Как будто они одни на всем белом свете. Бишоп вывел Лауру в центр выложенного крупной галькой пола, обнял и начал медленный танец.

Она положила голову ему на плечо. Их окутал аромат цветов. Бишоп прикрыл глаза и прижался щекой к затылку Лауры, впитывая волшебство единения. Только бы оно подольше длилось!

Лаура взглянула на него. Глаза у нее были мечтательные, губы влажные и слегка приоткрытые.

— Ты сегодня совершенно невероятно выглядишь, — признался он.

На ней было черное вечернее платье на бретелях с глубоким вырезом на спине. На шее — сверкающее ожерелье. Но Лаура выглядела потрясающе и в невзрачных шортах. Или в чем-нибудь другом. Или без ничего.

Она была из тех женщин, которые никогда не утрачивают красоту. Это много больше, чем классическая фигура и огромные глаза с длинными ресницами. Лаура в любом возрасте будет блистать.

— Ну что, не жалеешь, что женился на мне?

Она соблазнительно улыбнулась.

Свет в ее глазах говорил, что она допытывается неспроста, не ради комплимента.

Сохраняя беспечное выражение лица, Бишоп поинтересовался:

— Почему ты спрашиваешь?

— Там много красавиц.

— Самая красивая женщина танцует со мной.

Лаура засияла от счастья. Это была не пустая лесть, Бишоп обдумывал каждое слово.

Опять прижавшись к нему, она смотрела на звезды:

— Ты когда-нибудь думал, что мы будем делать через десять лет? Через двадцать?

Он честно ответил:

— Я больше сосредоточен на сегодняшнем дне.

— Интересно, как много мы увидим? Сколько разных праздников отпразднуем? — Она опустила взгляд и встретилась с его глазами. — Интересно, будем ли мы так же влюблены, как сейчас?

У Бишопа заколотилось сердце. Черт, он даже не знает что сказать.

Лаура тихо полюбопытствовала:

— Ты счастлив, Сэм?

Он испугался, что не сможет говорить:

— Разве я не выгляжу счастливым?

Она легонько стиснула его руку:

— Да. И мы всегда будем вместе. Знаешь, после того как на следующей неделе я встречусь с невропатологом и он даст мне исчерпывающие…

— Давай сначала получим заключение врача, — прервал ее Бишоп.

Но Лаура все-таки закончила:

— Я думаю, мы сможем поговорить о ребенке.

Бишоп сжал зубы и отвел глаза. Стоит ли удивляться, что она опять подняла этот вопрос, если учесть романтическую обстановку, окружающую их?

— Мы поговорим об этом, когда вернемся домой.

— Я не хочу торопить тебя, но когда-то нам придется обсудить это.

— Лаура, здесь неподходящее место.

Она вздрогнула, и Бишоп мысленно выругался. Он ведет себя покровительственно и снисходительно, а ему ли не знать, как серьезно Лаура относится к вопросу о ребенке? Однако необходимо отложить разговор. Пока к ней не вернется память.

Или все-таки?.. Что было бы, если бы Лаура опять забеременела, но на этот раз родила бы в срок и здорового ребенка? Нет, учитывая ее состояние, идея ужасная.

Бишоп не желал развода. Ему не забыть тот день…

Музыка смолкла. Кто-то взял микрофон:

— Все, все, все! Настало время торта!

Лаура теребила бриллиантовую сережку — два года назад он подарил ей эти серьги к свадьбе.

— Мы поговорим позже. Обещаю, — повторил Бишоп.

Лаура грустно улыбнулась. Она не верила ему.

Все собрались у круглого стола, на котором стоял огромный торт со свечами. Послышалось предложение:

— Задуй их, Уиллис, а то он сгорит дотла!

Уиллис рассмеялся. Кто-то выкрикнул:

— Спич!

Уиллис поднял руки, и крики наконец стихли.

— Во-первых, я хотел бы поблагодарить вас всех за то, что приехали. Три десятка лет — о, это, конечно, веха. Но я получаю радость от каждого шага на своем пути. Лучшим в моей жизни был день, когда я встретил свою супругу.

Он протянул руку зардевшейся жене, притянул ее к себе и сердечно поцеловал.

Кто-то воскликнул:

— Ты на старости лет становишься слезливым, Уиллис!

— Я стану еще слезливее. У меня есть сообщение. — Он с любовью прижал к себе миниатюрную жену. — У нас с Хэйли будет ребенок.

Все закричали, зазвенели бокалы, а Уиллис с женой обнялись, как молодые влюбленные.

У Бишопа ослабли колени. Он искоса бросил взгляд на Лауру.

У нее блестели глаза от непролитых слез. Она перехватила его испытующий взгляд и постаралась беспечно рассмеяться:

— Я так рада за них!

Она опустила голову, и он прочел ее мысли: «Я хочу, чтобы мы тоже были счастливы».

Бишоп погладил Лауру по спине. Они прекрасно потанцевали, а теперь можно и уезжать. Он уже собирался сказать об этом Лауре, когда к ним подошел Уиллис. Он раскланялся с обоими: