И в этот момент Энни с замиранием сердца подумала: «А что, если речь идет о Ветвистом Дубе?» Ее пальцы крепко стиснули подлокотник кресла-качалки, в котором она сидела: у нее возникло ощущение, что внутри все оборвалось. Но этого просто не может быть: она ведь ни разу, ни единым словом не обмолвилась о нем. Да и, кроме того, из всех команчей он будет самым последним, кто подойдет к резервации ближе, чем на пушечный выстрел.

– Но я не думаю, что…

– Ах, дорогая, я знала, каким это будет для вас потрясением. – Кора подошла к Энни сзади и, стараясь ее успокоить, положила ей на плечо руку. – Дорогая моя, схвачен индеец по имени Молодой Бык.

– Молодой Бык? Но… – Энни даже потеряла дар речи. – Но ведь он… Ах, боже мой, этого не может быть!

Кора кивнула головой:

– Подполковник говорит, это самое малое, что он может для вас сделать после того, что вам пришлось выстрадать.

– Но почему же сначала не спросили у меня?! Я бы сказала подполковнику Дейвидсону, что… Скажите, его уже привезли сюда?

– Да. Но подполковник никому ничего не говорил, пока дело не будет сделано.

– Но это несправедливо, ужасно несправедливо!

Быстро отложив в сторону письменные принадлежности, Энни вскочила с места и подбежала к окну. От того, что она увидела, у нее похолодело внутри. Там, посреди плаца, двое солдат пытались стащить с лошади Молодого Быка, но хотя его руки были в кандалах, он отчаянно сопротивлялся. Дело кончилось тем, что один из солдат, усмиряя индейца, сильно ударил его рукояткой пистолета по темени.

– Нет, он не заслужил такого, – вполголоса произнесла она. – Я должна этому помешать.

И она бросилась к двери.

Кора, сбитая с толку поведением своей гостьи, совершенно растерялась, но все-таки успела крикнуть ей вдогонку:

– Что вы делаете? Вы ведь не собираетесь выскакивать на улицу?

– Я должна их остановить! – бросила Энни через плечо.

– Постойте! Вы же простудитесь до смерти! Накиньте хоть шаль! – И вдруг до Коры дошел смысл ее слов. – Остановить? Вы что, с ума сошли? Хотите сделать из себя посмешище? – И она решительно прокричала: – Энни, вернитесь!

– Но они же ошиблись!

– Его притащили сюда ради вас!

Обхватив себя руками и ежась от холода, Кора поспешила за Энни:

– Подождите!

Но слова ее развеялись на студеном ветру, и прежде чем Кора смогла догнать молодую женщину, та успела добежать до группы солдат, кольцом окружавших индейца, и, пробившись в центр кольца, воскликнула, к смятению Коры:

– Отпустите его! Вы сами не знаете, что делаете!

При виде Энни Молодой Бык, сверкнув черными глазами, рванулся к ней и угрожающе поднял закованные в кандалы руки, словно собираясь ударить ее. Двое солдат схватили его сзади и заставили опустить руки. Некоторое время он яростно на нее смотрел, затем гневно спросил:

– Значит, так ты отплатила мне за мою доброту, Далеко Бредущая Женщина? Ты только посмотри на себя. Сначала ты обманула меня, а теперь говоришь неправду им! Толстый Лось был прав – ты принесла нам одни несчастья! Меня ослепила жалость к тебе, хотя мне надо было убить тебя! – закончил он с презрением.

Слова команчского вождя причинили ей боль. Едва сдерживая слезы, она протянула к нему руку и, то и дело запинаясь, сказала на его языке:

– Да, это правда – я действительно могла разговаривать и в меня не вселялись духи, но мне было страшно! И я не знала, что найду доброту в Молодом Быке. У меня не было оснований этого ожидать. Я видела на копье Молодого Быка столько скальпов, и все они были сняты с белых людей, а мне так хотелось жить. Но ты разрешил мне остаться. Ты жалел и кормил меня.

– Я не тронул ни волоска на твоей голове, ни о чем тебя не просил, и вот как меня за это благодарят.

Проглотив комок в горле, она закивала головой.

– Я скажу им об этом. И я скажу им, что Молодой Бык – мой брат, – пообещала она. – Я также скажу им, что ты не причинил мне вреда, – ее рука легла на холодное железо на его запястье. – Клянусь тебе.

Дейвидсон, который в этот момент приближался к ней, ожидая услышать слова благодарности, содрогнулся, увидев, что она дотронулась до индейца, и холодок смутных опасений пробежал по его спине. Нарушив приказ Шермана, он рисковал навлечь на себя его недовольство и даже собирался солгать ему, сказав, что его люди схватили команчского вождя за пределами резервации. И вот теперь, когда ему удалось успешно завершить операцию, она говорит, что они совершили ошибку. Он чувствовал себя преданным. И в нем начал закипать гнев. В этот момент его увидела Энни.

– Подполковник Дейвидсон, – сказала она. – Я, конечно, благодарна за то, что вы хотели мне помочь, но это не тот человек. Абсолютно не тот.

– Разве это не Молодой Бык? – спросил он резким тоном.

– Да, это он, но… – пораженная гневом в его голосе, она не сразу решилась продолжать, понимая, как трудно будет подобрать слова, которые смогли бы убедить этого сурового человека в том, что он совершил ошибку. – Это не Молодой Бык убил моего мужа, подполковник. И не команчи из племени пенетака напали на нашу ферму. Тот военный отряд состоял в основном из квахади и нокони, если не считать двух-трех воинов из кайова. Но ни одного человека из племени пенетака там не было. Этот человек невиновен.

На скулах подполковника заиграли желваки – в нем бушевала такая ярость, что он не сразу нашелся, что сказать.

– Чего-то я не понимаю, миссис Брайс, – едва сдерживая себя, произнес он наконец. – Разве это не тот человек, который держал вас в плену, и разве вы не были найдены в его стойбище? Вы же не хотите сказать, что находились там по собственной воле? И что с вами там по-человечески обращались?

Среди собравшихся, наблюдавших за этой сценой, воцарилась мертвая тишина, и она почти физически ощутила исходящую от них враждебность. Защищая Молодого Быка, она подвергала себя их единодушному осуждению. Она вскинула подбородок и не дрогнув выдержала исполненный негодования взгляд Черного Джека Дейвидсона.

– Именно это я и хочу сказать, – без уверток ответила она.

Такого Дейвидсон не ожидал услышать.

– Вы посмотрите на него – он же настоящий дикарь! – разгневанно произнес он. – На его руках кровь бог знает скольких белых людей! Как же вы могли… – он даже задохнулся от возмущения.

– Но моей крови он не проливал, – спокойно ответила она. – Я была брошена на произвол судьбы – индеец по имени Ветвистый Дуб оставил меня умирать посреди пустыни. Я была совершенно одна, без еды, без воды, и много дней брела сама не зная куда. Нашли меня индейцы племени пенетака. Среди них были такие, кто хотел убить меня, но я притворилась умалишенной. И тогда, боясь сидящего во мне злого духа, они поступили так же, как и Ветвистый Дуб, решив бросить меня там, где нашли, обрекая этим на верную смерть. Но Молодой Бык не дал им этого сделать. Он разрешил мне следовать за ним и его семьей.