– Ты какой-то слишком медленный, Зук! Этот кусок скалы и то проворнее тебя! – кричал Фрэско, тяжело дыша.

– Да неужели?! – кричал ему в ответ Зук. – Почему же тогда он катится позади меня?

С этими словами Зук ускорился и начал бежать прямо перед, катящимся на всей скорости, валуном.

– Не впечатляет! – прокричал Фрэско, и вначале заняв место рядом с Зуком, начал намеренно сокращать расстояние с валуном.

Он бежал прямо перед ним, буквально в нескольких шагах от несущейся, каменной глыбы. Зук быстро оглянулся и смеясь помахал головой, одновременно выражая и восхищение, и осуждение за такое безрассудство. Затем устремился навстречу ветру и реке ещё быстрей.

В какой-то момент шум ветра нарушил резкий, пронзительный вопль, сопровождаемый хрустом и каким-то хлюпающим, чвакающим звуком. Как будто раздавленная гроздь ягод. Звуки оборвались так же резко, как и возникли, но острым осколком врезались в сознание Зука. Интуитивно вильнув в сторону и освобождая путь валуну, он резко оглянулся, а затем и вовсе остановился, шокированный увиденным.

Недвижимое тело Фрэско лежало невдалеке, измазанное красно-коричневой кашей земли и крови. Приблизившись к нему на непослушных, потяжелевших лапах, Зук обнюхал Фрэско и понял, что тот ещё жив. Это было невероятно, учитывая, что задняя часть его тела была полностью расплющена. Только позже ему стало понятно, что были повреждены только хвост и задняя лапа, когда Фрэско затянуло под валун.

Зук не слышал громкого всплеска, когда валун достиг наконец вод реки. В тот момент он вообще мало что соображал. Он лишь тащил Фрэско за шкирку зубами, время от времени останавливаясь и зовя на помощь. Селение было совсем рядом, поэтому сородичи быстро откликнулись. Фрэско был в ужасном состоянии и мало кто верил, что он вообще выживет, потеряв столько крови. Долгое время он был без сознания, даже тогда, когда сородичи отделяли от тела остатки его конечностей. Впрочем, так было даже лучше для Фрэско. Для всех.

Придя в себя, он не мог поверить в произошедшее. Не мог смириться с утратой. Ведь он потерял не просто конечности, он потерял возможность быть полноценным охотником стаи. Потерял эту возможность навсегда.

Поначалу Зук навещал его, но тот каждый раз отмалчивался и не хотел с ним разговаривать. И однажды прямо высказал ему, что это он, Зук, виноват в случившемся. Что это была его идиотская идея с этим бегом наперегонки. Что он хотел лишь сдвинуть валун с места и всё, а Зуку вечно нужно было больше. Вечно нужно было сделать не так, как делают обычно. Что теперь Зук сможет наслаждаться охотой, в то время как он, бесполезный калека, будет гнить в селении до конца своих дней.

В глубине души Зук и правда винил себя за это, поэтому не спорил. Поэтому молча просто оставил Фрэско в покое. Он понимал, что ему тяжело и что все эти обвинения, лишь способ унять свою внутреннюю боль. Что со временем всё утрясётся и он восстановится.

Но со временем ничего не прошло и не утряслось. Фрэско просто больше никогда не обвинял Зука прямо, но холод, исходящий от него, ясно давал понять, что он ничего не забыл и всё так же винит Зука в произошедшем. Возможно даже не только он один, ведь Зук замечал на себе косые взгляды других членов стаи. А может ему просто казалось.

В итоге они отдалились друг от друга и приспособились к жизни в стае. Каждый по-своему. Один – находя утешение во внутренних делах стаи. Другой – отдаляясь от этой стаи всё дальше и дальше, пропадая в лесах.

* * *

Зук вынырнул из глубин своего сознания и вернулся в пещеру. Она была всё так же огромна, как и раньше. Всё так же величественна.

Нужно было искать способ выбраться отсюда.

Он прислушался к своей интуиции, но она почему-то молчала.

«Ладно», – подумал он.

– Эй!

– Эй! Эй. Эй. Ээй. Эй! – ответило ему эхо.

Его взгляд остановился на водной глади озера и жажда нахлынула на него с новой силой. Зук даже усмехнулся про себя. Он так давно ничего не пил, и со всеми этими стремительными событиями даже не обратил внимание, что наконец может утолить её. Вода была ужасной на вкус, но в тот момент его это не особо беспокоило. В общем-то, не беспокоило вообще.

На мгновение он остановил взгляд на своём отражении в воде. Что-то странное было в его глазах, что-то, одновременно чужое, и в то же время знакомое. Зук прищурился и слегка склонил голову набок.

– Что ты такое? – спросил он своё отражение.

Отражение лишь наморщило нос и ничего не ответило.

– Рыба-то хоть есть тут у вас? Можно тогда и пожить остаться здесь, на некоторое время.

Отражение склонило голову в другую сторону и засмеялось.

– Ну и иди к чёрту, – сказал Зук, и махнул лапой.

Он внимательней начал рассматривать пещеру. Выбраться через отверстие сверху не представлялось возможным, этот вариант он даже не рассматривал всерьёз.

«Эта пещера не единственная, я чувствую это», – наконец подала голос интуиция.

– И что ещё ты чувствуешь?

«Что должны быть ходы, соединяющие их. Что эти ходы могут привести к поверхности».

– Или, наоборот ещё глубже.

«У тебя есть другие предложения?».

– Да, можно нырнуть в озеро и попробовать добраться до дна.

«Зачем?», – ему показалось искреннее недоумение в голосе интуиции.

– Чтобы узнать, есть ли там вообще дно.

Некоторое время интуиция молчала.

«Тебе может не хватить воздуха, чтобы это узнать».

– В таком случае, я узнаю нечто другое.

«Например?».

– Например, что за гранью смерти. Видишь? Можно убить двух зайцев одновременно.

«По-моему ты просто начинаешь раскисать и ищешь оправдания, чтобы не двигаться дальше. По-моему, ты просто сдался!».

– Это очень, очень мотивирующая речь. Нет, правда, хорошая попытка.

Он потрогал лапой сталактит. На ощупь оказалось ничего необычного.

«А как же твой туманный остров, Зук? Вот так просто возьмёшь и бросишь его поиски?».

Зук задумался и усмехнулся. Собственное сознание перехитрило его. Это было и приятно, ведь на этот раз это всё-таки подействовало на него. И в то же время, поведение расщеплённого разума начинало надоедать и раздражать. Он больше не чувствовал контроля над самим собой. Не чувствовал себя – самим собой.

С ним что-то было не так. Во всём этом что-то было не так.

«Конечно не так, ты сумасшедший. Вот и все дела», – подсказала интуиция.

– Даже если и так, это какое-то странное сумасшествие.

«Откуда ты знаешь, какое сумасшествие странное, а какое нет? У тебя есть