Сначала упал первый зонд, показавший «морду акулы» в пластах снега и песка. Сил его эграна оказалось недостаточно для маневрирования над рыхлой кучей космического «мусора». Он не разбился, камеры зонда продолжали работать, но взлететь уже не смог.

Та же участь постигла вторую станцию, опустившуюся до высоты в несколько сот метров.

Тогда решили не опускать дроны ниже километра. Их запас на борту корабля был невелик. Из шести роботов оставалось четыре, а работы впереди был непочатый край.

– Всё равно придётся приземляться, – сказал Богатырёв, когда попытки подвести зонды к «акуле» провалились.

– Вы хотите сказать, прибичеваться? – пошутил Анатолий. – Земли тут нет, только лёд, песок да камни.

– Нет, корабль останется на прежней высоте, – сказал Денис. – Капитан, подготовьте катер, мы спустимся к этой куче космических отходов и на месте обследуем находку.

– Как прикажете, – не стала возражать Аурика. – Только прошу учесть, что антигравы катера могут не справиться с перепадами гравитации Бича.

– Благодарю за заботу, постараемся не рисковать понапрасну. Депешу на базу: мы на месте, обнаружили на Биче искусственный объект, предположительно – космический корабль.

– Я пойду с вами! – безапелляционно заявил Богатырёв. – Нужно взять образцы материала, измерить все параметры объекта и оценить его возраст.

Денис хотел ответить отказом, но передумал. Риск изначально был заложен в программу деятельности членов экспедиции, а слово учёного всё-таки имело большой вес в этой ситуации.

– Хорошо, Валентин Теофилович, готовьтесь. Капитан, мы выходим.

Сборы были недолгими.

Шестопал не стал возражать против участия коллеги в разведрейде, хотя и поворчал насчёт соблюдения объективности исследования.

В транспортном отсеке «Енисея» кроме роботов разного назначения и беспилотников было два катера класса «драккар», способных как быстро летать, так и применять оружие при необходимости (оба предназначались для ВКС), и оба могли вместить до шести человек каждый.

Группа Дениса и Богатырёв заняли места в кабине, сосредоточенные на предстоящей встрече с неведомым.

Аурика пожелала им удачи.

Егорыч отсчитал положенное количество секунд, и драккар, похожий на пятиметровый слиток металла без каких-либо деталей и наростов, вылетел в распахнувшийся провал космоса.

И только почуяв, как напряглись мышцы живота, а в голову вторглась странная пелена, заставившая дрожать кости черепа и пульсировать сосуды мозга, Денис понял, что вне защитной зоны корабля им придётся очень несладко.

«Ниагара» оправдала своё название почти на сто процентов. Как и её тёзка – река, она вела себя дерзко и независимо, хотя и подчинялась воле человека, заставившего эту совершенную силу служить его замыслам.

Путь от Луны до Бича Божьего занял у космолёта сутки.

Китайцы добрались до объекта за тридцать два часа. Индийцы на «Ганге» – за двадцать шесть. Русские на «Енисее» – всего за шесть часов, и прибыли к Бичу раньше всех, хотя стартовали позже. Но об этом экипаж «Ниагары» ещё не знал.

Настроение у астронавтов было хорошее. Обошлось без особых происшествий, системы корабля работали без сбоев, и лишь однажды случилась задержка, когда сделали промежуточную остановку у Сатурна: вышла из строя одна из видеокамер переднего обзора. Её заменили. Выяснилось, что она была контрафактом, сделанным в Китае. Как видеокамера оказалась установленной на совершенно секретном аппарате Министерства вооружений США, можно было только гадать.

В пятидесяти тысячах километров от Бича корабль прекратил сближение, и астронавты принялись изучать космическое чудо, вызывающее удивление и подспудный страх. Несмотря на малую толщину летящей суперструны, её длина поражала воображение. Никто не представлял себе, как обращаться с этой удивительной конструкцией. Никто не знал, какие опасности она в себе таит.

В течение нескольких часов компьютер корабля по имени Нокс собирал информацию от запущенных к Бичу бесплотных устройств, часть из которых была потеряна, захваченная притяжением феноменально тонкой, а также феноменально длинной и не менее феноменально массивной нити, увешанной гроздьями межпланетного и межзвёздного вещества.

Капитан «Ниагары» полковник Рэй Харрисон посовещался с экипажем, выслушал соображения единственного на борту эксперта по астрофизике и космологии Эдвина Балмера и принял решение сблизиться с Бичом на минимально возможное расстояние.

– Работаем по протоколу «ЧС». О любых нестандартных явлениях, ощущениях и предположениях докладывать немедленно! Скафандры не снимать ни при каких обстоятельствах!

Экипаж вразнобой доложил о готовности работать в режиме чрезвычайной ситуации, и корабль двинулся к белой линии Бича, перечеркнувшей чёрную пропасть космоса перед «Ниагарой».

Подошли на расстояние в десять тысяч километров до Бича, уравновесили скорости.

С этой дистанции Бич выглядел не слишком эффектно и грозно, и лишь его длина, почти в десять раз больше расстояния от Земли до Луны, заставляла пристальнее вглядываться в него в ожидании каких-либо сюрпризов.

Запущенные к Бичу беспилотники начали облёт экзотического длинномера на большой высоте. Ниже восьми-десяти километров им опуститься не удалось. Тяготение «тонкой серебряной паутинки» было настолько мощным и «кривым», что эграны зондов не справлялись с нарастанием гравитационного поля, и те падали. Потеряв два аппарата, Харрисон отказался от опасного сближения исследовательской техники с объектом, и зонды зависли над покрытой «окислами» трубой на высоте, которая позволяла им не опасаться падения.

Несколько часов потратили на изучение участка Бича длиной около сотни километров.

Квантово-оптические усилители изображений работали превосходно, и астронавты смогли детально рассмотреть «космическую нить», покрытую замёрзшими газами, снегом, водяным и метановым льдом, а также россыпями мелких камней и песка. Местами толщина осевших пород достигала десятка километров и больше, но были видны и совсем тонкие участки метрового диаметра и меньше, так что иногда казалось, будто нить-труба разорвана. Такие провалы встречались довольно часто, достигая километровой длины и превращая Бич в потерявшее бусины ожерелье, странным образом сохранявшее линейную ориентацию.

Трижды система наблюдения «Ниагары» фиксировала слабые неяркие вспышки, возникающие на трубе Бича. Последняя произошла всего в паре километров от вертикали, соединявшей зонд и Бич, и стала понятна причина вспышек. Бич нёсся сквозь облако астероидов пояса Койпера и натыкался на ледяные глыбы и планетоиды, разбивая их фонтанами сверкающих ледяных кристаллов.

Затем один из беспилотников двинулся вдоль оси Бича к его середине («Ниагара» зависла над участком трубы на расстоянии, равном одной трети всей длины Бича), и в рубке управления родилась сенсация: камеры дрона обнаружили среди кучи глыб камня и льда, образовавшей эллипсоидальной формы желвак величиной с три Эвереста, цепочку идеально ровных треугольников размером с волейбольную площадку каждый. Треугольники отсверкивали в свете звёзд слоем инея, осевшего на эти образования, и складывались в геометрическую конфигурацию явно искусственного происхождения.