– Держу пари, это были латиносы! Поверьте мне, милочка, уж я-то знаю этих бандитов! Давайте-ка я налью вам еще кофе.

Не успела Джей отказаться, как дымящийся напиток снова появился в ее кружке.

– Я слышала, вы приехали к нам в город, чтобы навести справки о вашем брате. Кажется, он серьезно болен? – Миссис Долл сочувственно поцокала языком. – Надо же, из самого Бостона приехать сюда ради брата!

Джей напряглась, но потом облегченно вздохнула, вспомнив, что сама расклеила объявления по всему городу, да и рыжеволосой внучке все рассказала.

Однако она решила прощупать миссис Долл.

– Мой брат – приемный сын, а недавно очень тяжело заболел. Необходимо найти его кровных родственников. Он был усыновлен с помощью доктора Хансингера, когда тот руководил клиникой.

– Ах, милочка, – с еще большим сочувствием вздохнула хозяйка, – это было так давно. Бедный доктор Хансингер, у него болезнь Альцгеймера. – Миссис Долл многозначительно постучала пальцем по лбу. – Теперь он уже ничего и никому толком не может рассказать.

– Я слышала, он попал в автокатастрофу, – с деланным безразличием заметила Джей.

Миссис Долл печально поджала губы.

– Нет, нет, это болезнь Альцгеймера. Теперь он совсем как младенец – ничего не помнит, никого не узнает…

– Но ведь в клинике работали и другие врачи и медсестры. Должен же хоть кто-нибудь из них помнить о том, что происходило тогда…

Хозяйка всплеснула руками.

– Все давно разъехались по всему свету. В нашем городе наступили тяжелые времена. Когда-то здесь успешно работали консервные заводы – помидоры, шпинат, виноградный сок, виноградное желе… а потом они все постепенно закрылись, и люди стали уезжать в поисках лучшей жизни.

– Но ведь не все уехали, – возразила Джей.

– Милочка, вы видели центральную часть Кодора? Вернее, ту часть, которая прежде называлась деловым центром города? Когда-то здесь проживало больше тысячи, теперь же число жителей не превышает четырех сотен, причем половина из них не говорит по-английски. Если бы не птицеперерабатывающий комбинат, мы бы тут уже давно отдали концы.

– А когда открылся этот комбинат?

– Лет пять назад. У людей появилась работа, но не совсем такая, какую бы они хотели иметь. Вот почему сюда понаехал этот сброд из Мексики…

Джей больше не желала выслушивать шовинистические высказывания миссис Долл и попыталась вернуть беседу в изначальное русло:

– А вы? Вы жили здесь, когда существовала клиника доктора Хансингера?

Миссис Долл закатила глаза, словно изумленная таким предположением.

– Я? Нет! Я приехала сюда всего пятнадцать лет назад! Этот дом мой муж получил в наследство. Он потратил на ремонт все наши сбережения, потом заболел и умер. У меня не осталось ничего, кроме отремонтированного дома. И я решила превратить его в скромный источник дохода.

– Но может, вы знакомы с кем-то, кто жил в этом городе в те времена, когда здесь существовала клиника доктора Хансингера? С кем-нибудь, кто мог бы рассказать мне о кровных родственниках моего брата?

– Ах, милочка, – вздохнула хозяйка, подкладывая на тарелку Джей свежего печенья, – люди не хотят говорить об этом.

– Почему? – спросила Джей, незаметно переложив печенье на стеклянное блюдо.

– Это дела очень давних времен, – философски отозвалась миссис Долл.

– Не таких уж давних, если мой брат нуждается в своих кровных родственниках. Я должна спасти его и найду их!

Миссис Долл положила руку на плечо Джей:

– Милочка, вам никогда не приходило в голову, что мамаши этих отданных в приемные семьи детишек вовсе не хотят, чтобы их нашли? Ведь именно поэтому они и приезжали рожать в клинику доктора Хансингера. Эти женщины желали сохранить в тайне то, что они произвели на свет внебрачных детей.

В кухню вошла внучка хозяйки. На этот раз ее рыжие волосы не были заплетены в косички, а были туго стянуты в конский хвост.

На ней были джинсы и просторный блузон для беременных с матросским воротником.

– Завтрак готов? – мрачно осведомилась Брайт.

– Почти, милочка, – засуетилась миссис Долл. – А пока сядь-ка и попей молочка. Это нужно для косточек твоего малыша.

– Плевать мне на его косточки, – грубо ответила внучка, однако села и окинула Джей оценивающим взглядом.

– Брайт ждет ребенка, – сказала миссис Долл. Брайт сердито посмотрела на бабушку, но та, проигнорировав ее взгляд, ловко открыла духовку и вынула оттуда дымящийся пирог с заварным кремом – высокий, пышный, румяный, само совершенство! Брайт снова уставилась на Джей.

– Ага, – она похлопала себя по животу, – Брайт ждет ребенка. А то никто и без того не видит, что я беременна!

– Когда должен родиться малыш? – ласково спросила Джей.

– Не так скоро, как мне хотелось бы.

Миссис Долл поставила пирог на решетку, чтобы он немного остыл, и подошла к внучке. Положив свои большие руки ей на плечи, она стала умело массировать их.

– Брайт, – сказала она, – мисс Гаррет не понимает, что незамужние матери никогда не хотят заботиться о рожденном вне брака ребенке. Они жаждут покончить с нежеланной беременностью и начать новую жизнь. Но ведь это правда, милочка? Скажи сама, это правда?

– Беременность – самое худшее в моей жизни! – с чувством воскликнула Брайт. – Я ненавижу это состояние, ненавижу!

– Но ведь ты не можешь ненавидеть своего ребенка, – мягко возразила ее бабушка. – Ты любишь его и хочешь, чтобы его жизнь была гораздо лучше твоей. Потому ты и решила отдать его в хорошую семью.

– Я не люблю его! – У Брайт задрожал подбородок. – Это чудовище! Там, внутри, он питается мной, пьет мою кровь, укорачивает мою жизнь!

– Ну-ну, – начала успокаивать внучку миссис Долл, продолжая массировать ей плечи. При этом она посмотрела на Джей с таким выражением, словно хотела сказать: “Теперь вы понимаете, что я имела в виду?”

Джей услышала, как в гостиной зазвонил телефон. Обрадовавшись предлогу уйти с кухни, она быстро встала:

– Спасибо за все, миссис Долл. Я сыта.

Торопливо идя по коридору, Джей вспомнила ужасные слова будущей юной матери, называвшей своего ребенка чудовищем, и думала о том, что, наверное, то же самое испытывала по отношению к Патрику и его мать. Или ее мать по отношению к ней самой.

Войдя в гостиную, Джей плотно закрыла за собой дверь и сняла трубку.

– Мисс Гаррет? – прозвучал нерешительный женский голос.

– Да, это я.

– Я узнала, что вы приехали в Кодор разузнать кое-что о клинике доктора Хансингера. Возможно, я смогу вам помочь.