— Где ты была вчера весь день? Так поздно ездила на дом ставить капельницы?

— Нет. Гуляла в парке, который благоустроили недавно возле нашего дома, пока погода располагает.

«Я была в квартире у этой мрази на днях. Она жаловалась, что очень истощена физически и морально, что ей требуется отдых. Она делилась своими намерениями и мечтами, а я внимательно слушала ее бесконечный треп. Словно уставший зверь, она хочет выспаться и набраться сил, понежиться в мягкой кровати до полудня, не строить грандиозных планов на день, а проводить время как бог на душу положит. Из ее разговоров я знаю, что сейчас ближайшие две недели она находится в долгожданном отпуске и не собирается никуда ехать. Вот уже несколько дней она никуда не ходит, ни с кем не встречается, ограничивается короткими пробежками в магазин за продуктами, занимается домашними делами. Своего сына она отпустила в поездку на море, чтоб тот не путался у нее под ногами, не раздражал своим присутствием и не мешал в полной мере наслаждаться покоем в своих владениях в одиночестве.

Мразь в самом страшном сне предположить себе не сможет, что за участь ждет ее в собственном доме. Порой даже в квартире опаснее, чем в безлюдном темном переулке. Мы не ведаем, какие злые деяния и насильственные действия могут совершаться за стенами чужих домов, пока это не выльется наружу, подвергаясь огласке.

Меня привлекают старые спальные районы с однотипными жилыми постройками, расположенные вдалеке от шумных улиц. В отличие от современных застроенных кварталов с богатой инфраструктурой, охраняемым паркингом, пропускной системой, здесь нет ни консьержей, ни видеонаблюдения. Можно зайти и выйти не замеченной. Никому нет дела, кто ты, что ты здесь делаешь. Люди спешат утром на работу, головы забиты мыслями, и в этой унылой суете однообразных будних дней не обращают внимания на притаившегося в кустах хищника, наблюдающего за своей очередной жертвой.

Сегодня было самое подходящее время напасть на эту скотину и застать ее врасплох. Меня манил мерзкий запах ее гнилой души. Мне не терпелось осквернить ее плоть и заставить истекать кровью. Я шла в логово твари, чтоб покарать за ее омерзительные поступки. Стук моего сердца учащался с каждым пролетом лестницы. Я подготовилась к нашей встрече, в руках сумка с моими инструментами. От прикосновений моих рук сталь скальпеля в кармане на ощупь стала теплой, такой теплой, как кровь, которая течет по ее сосудам. Я подошла очень близко к своей цели, только тонкая железная входная дверь отделяла нас друг от друга. Я не поддалась искушению прислониться к ней, чтоб лучше расслышать происходящее внутри жилища добычи. Я не так глупа и умею контролировать свои действия. Отпечатки уха, так же как и следы рук, стоп каждого человека индивидуальны. Я читала эти забавные истории, как некоторых воришек-домушников поймали и смогли идентифицировать по следу этого органа из-за того, что они прижимались ухом к двери, проверяя присутствие хозяев квартиры. Я научилась прислушиваться на расстоянии, мои органы чувств обостряются при воплощении задуманного, когда добыча совсем рядом. Насколько ни была прочна дверь, будь она хоть из надежного металла с семью замками, это не является для меня непреодолимой преградой. Внутри меня особенный ключ, он всегда со мной, он открывает любые двери и подходит ко всем замкам. И имя ему — доверие.

Я слышала ее отвратительный голос, лицемерный смех, тяжелые шаги по коридору, другие неизвестные мне голоса. Я поняла, что мразь не одна. Я расстроена. Когда я позвонила ей на работу в юридическую компанию, ее болтливая коллега поведала, что она взяла еще одну дополнительную неделю отпуска за свой счет. К ней незапланированно приехали родственники из другого города для проведения медицинского обследования в Москве и остановились у нее на неопределенный срок.

Я разочарована… Мои желания не были исполнены. Я ушла сегодня ни с чем, приговор не вынесен виновной, возмездие Немезиды не свершилось. Мне нельзя ошибаться, я не должна быть поймана. Моя миссия еще не исполнена, и я не сверну со своего истинного пути. Мне предстоит покарать еще многих монстров за их злодеяния, пока слуги богини Фемиды — правоохранительные органы бездействуют и не восстанавливают справедливость. Я мирюсь с этими обстоятельствами, но не отступлю от своего. Ничего, я готова подождать, тем слаще будет моя месть. Я подарю этой твари еще несколько дней на земле, чего, конечно, она не заслуживает. Наслаждайся ими, потому что потом я буду ликовать над твоим убиенным окровавленным телом и радоваться победе над еще одним чудовищем. Я вернусь, когда нам никто не помешает, когда ты будешь одна.

2 сентября

ВН».

15. Стечение обстоятельств

Подходил ноябрь. Наступили короткие и холодные дни, все чаще шли мелкие дожди, от чего земля стала грязной и сырой. Деревья сбрасывали последние листочки, изредка небосклон затягивали туманы тусклой пеленой. Все тоскливее и грустнее становилась осень. Такое же пасмурное, унылое настроение было и у Ники. Вере удалось убедить Тимура и доказать ему свою верность. Влюбленные продолжали встречаться, их отношения оставались такими же теплыми и нежными. Ника не могла найти себе места. Каждый день она испытывала двоякие чувства: то ненавидела саму себя за свои поступки, то жалела, что такая печальная доля, как неразделенная любовь, выпала ей. Если влюбленные приходили домой, то Ника спешно покидала жилище, чтоб только не остаться с ними вместе. Скрытая ненависть к влюбленной парочке грызла сердце Нике, как роющий ходы в сладком яблоке фруктовый червь. Тимур вел себя как ни в чем не бывало и не подавал вида, а Нику это поведение приводило в ярость. Головой она понимала: он растоптал ее чувства, посмеялся над ней, но в глубине души снова хотела ему отдаться полностью, раствориться в его взгляде, разлиться в его объятиях. Ника металась между мыслями, то считая, что во всем виновата Вера, которая является преградой между ней и Тимуром, то терзаясь угрызениями совести перед сестрой, что поступила по отношению к ней несправедливо и предательски. Порой ей хотелось кричать от боли, рассказать Вере про близость с Тимуром. Но боялась, что таким образом она точно потеряет любимого и вдобавок наживет себе врага в лице сестры, лишившись ее доверия на всю оставшуюся жизнь. Поэтому в отчаянии молчала и мучилась в одиночку, продолжая тихо рыдать ночами в подушку. Убеждаясь в очередной раз, что Тимур был прав, она действительно дура, которая в данной ситуации сделала плохо только себе, а влюбленные вели прежнюю безмятежную