– Они – стадо, но чтобы обратить на себя внимание этого стада, заставить их бояться до полусмерти, нужно сильно попотеть. Пойми, убийства во Внешнем Мире происходит каждый день. Смертью сейчас никого не удивишь. Потому нужно выделяться. Мстить и карать так, чтобы мир содрогнулся. Чтобы это убийство осталось в веках. Ты знаешь историю о нерадивом слуге Шекеле, который таскал у хозяина деньги?

Линд кивнул.

– Его хозяином был я. Это по моему приказу гаденышу отрезали язык, содрали кожу и посадили в муравейник. Смотрю, память об этом жива и поныне. Вот как нужно мстить. Потому мы и выжидаем. Не сидим и не прячемся, как ты выразился, а наблюдаем. Ищем болевые точки. Я хочу, чтобы эти двое мучились и молили о смерти. Понял меня?

Дождавшись кивка, Хафиз демонстративно повернулся к парню спиной.

– Вот и отлично. Иди вниз и подумай об этом на досуге. И не смей больше голосить на улице. Пока я сплю, лучше не вылезай туда вообще.

«…Моя история так же банальна, как и сотни других. Это рассказ о жизни и смерти, любви и предательстве… Хотя в первую очередь, наверное, о смерти. Слишком много существ я убил в бесконечной и непереносимой ненависти, стараясь погасить накопившийся гнев, залить кровью свои страхи… Впрочем, не подумайте, это не исповедь раскаявшегося грешника. Отнюдь. Я ни капли не сожалею о содеянном и, даже если бы представилась такая возможность, не изменил бы ни единой секунды своего прошлого.

Правда, некоторых я бы посильнее ударил…»

(Хафиз Хорсоф. Парвиз «Наставление»)

«…Укушенный проявляет все большую страсть к сырому мясу с кровью, от солнечного света покрывается волдырями. Следует закрыть в темном помещении без окон и, дождавшись, пока он ослабнет, трижды вознести молитвы Манве.

В случаях, когда больные не поддаются лечению, рекомендуется прекратить их мучения при помощи заостренного стального стержня, внедренного в левый желудочек сердца, во избежание продолжения эпидемии…»

(«Большая лекарская книга», Исраз, 2015 год)

«…Поговаривают также, что зараза в Зуннар пришла с Исраза, земли высших эльфов, и началась с одного эльфа. То ли наслал кто проклятье диковинное, то ли постарались дху, но стал этот малый сам не свой – бродил везде и принюхивался к мясу сырому. А потом дня через три смотрят – сидит, обсасывает кусок посочнее, и все клыки скалит, подойти не дает. Поместили его в специальный дом, где за ним лучшие лекари ухаживали, да только не помогло это – обрел он невиданную силу и сбежал, покусав всех докторов. А которые покусанные были, тоже заразились и давай на здоровых прыгать. Там, у себя-то, эльфы эти справились, конечно, перебили всех вампиров к чертовой бабушке, вот только парочка все-таки смылась в Ущелье Кошмаров, чтоб к дху присоединиться. Думали, те с ними темными пещерами да рабами поделятся. А ехали туда ни больше ни меньше, как по земле Зуннарской…»

(Народное предание)

Линд сидел в кресле, обитом черным бархатом, и нервно барабанил пальцами по лакированному подлокотнику. Хафиз задумчиво смотрел в окно, за которым наконец сгущались летние сумерки.

– Когда он придет, в конце концов? – пробормотал Линд, постепенно приобретая привычку говорить с самим собой, так как большая часть его вопросов попросту не удостаивалась ответа. Но, видимо, сегодня был особый день.

– Терпение, маленький жрец. Все, чему суждено, сбывается рано или поздно. – Его голос был нетороплив, что свидетельствовало о хорошем расположении духа.

Линду данная ситуация была совсем не по душе. Фыркнув, он уставился в блестящий, практически стерильный пол.

– Иногда необходимо ждать, и я не люблю, когда глупые мальчишки пытаются меня торопить. Куда спешить, скажи мне? – спросил Хафиз, продемонстрировав бесстрастное, похожее на маску лицо. От подобного зрелища по спине парня забегали мурашки.

– Н-н-никуда… – растерянно пробормотал он. В последнее время милорд многое спускал ему с рук, очень многое, но когда он смотрел вот так, лучше было заткнуться.

– Правильно, – подтвердил вампир, рассеянно махнув рукой. Сумерки нагоняли на него беспричинную меланхолию, от которой он приходил в восторг. Как он однажды сказал, ему давно не приходилось испытывать какие бы то ни было чувства, кроме скуки и ненависти. Снова впав в беззаботное состояние, он все же заметил, что Линд уставился на него с нескрываемым любопытством.

– А… чем провинился этот человек? – раздался вопрос, которого вампир ждал с наслаждением. Холодно улыбнувшись, он откинул голову назад и проговорил:

– Он – сын своего отца. Этого вполне достаточно. – Заметив недоумение парня, Хафиз отмахнулся: – Скоро сам все поймешь. Он уже поднимается сюда…

Дашир Ах’шари крадучись поднимался по лестнице на второй этаж своего дома, расположенного на улице Султанов города Ас’шарада, и нервно теребил кисточку на поясе халата. Сегодня был тяжелый день, спать хотелось невыносимо, но он хотел еще раз проверить сохранность тайника с Сокровищем. Последняя ступенька скрипнула под его ногами, золоченый ключик легко провернулся в замочной скважине, дверь открылась, и… Он вздохнул с облегчением. Комната была пуста, и все лежало на своих местах.

В следующее мгновение с потолка упала тень, вцепившаяся в горло так, что он практически перестал дышать.

– Здравствуй, Ах’шари. – Над ухом раздался мягкий вкрадчивый голос, и похолодевшая спина ощутила что-то острое под лопатками. – Давно не виделись.

– Мммнгггфффф!!!! – безуспешно попытался позвать на помощь Дашир, но так и не смог издать ничего более членораздельного.

– Тише, мой старый друг. Тысячу лет назад ты был менее говорлив.

– Тысячу лет назад?! – не сдержался Линд, вытаращив глаза на невзрачного мужчину, извивавшегося в объятиях Хафиза.

– Именно. Этот трусливый смерд, называвший себя Аджуни, главным жрецом Однии, тысячу лет назад выгнал меня с моей родины и… – вампир содрогнулся от горя, – …убил моего друга и соратника Фархада. Беззащитного, смертельно раненного. Он со своими подручными истязал его и наслаждался, правда, Аджуни? Магический взрыв сделал из Фархада урода, но магам этого было мало. Повесить, проткнуть его сердце и позволить солнцу иссушить его тело в назидание остальным… Правда, Аджуни?! – Он тряхнул хлипкого мужчину в своих объятиях. В его черных глазах блестели слезы, отчего Линд впал в полнейшее недоумение. Чтобы Хафиз плакал? Это было неожиданно, тем более человек в его объятиях совершенно не смахивал на древнего жреца.

– Милорд… – осторожно проговорил он, указав на жертву. – Взрыв произошел больше тысячи лет назад, а этому мужчине еще сорока не исполнилось. Быть может, вы ошиблись?

Словно поддакивая ему, Дашир закивал головой.

– Я точно знаю, кто он и что с ним нужно сделать, – фыркнул Хафиз и швырнул хозяина дома в кресло в углу кабинета. – Только попробуй заорать, и я выпью всю твою грязную кровь до последней капли. – Для пущей убедительности он оскалился, заставив Дашира вжаться в подушки.