В комнате погас свет. Я с удивлением обернулся на стрёкот кинопроектора. Перед нами опустился белый экран. На экране появилось нечёткое изображение языков пламени. — Такие бои и сейчас снимают на плёнку, для передачи атмосферы и энергии, задействованной противниками. А тогда, другого варианта не было.

Изображение на экране сфокусировалось и стало видно, что перед нами костёр на светлом песке. Мистическую атмосферу в подвальном помещении добавляло полное отсутствие звука, только стрёкот проектора. Камера, смещаясь в сторону, показала чёрное зеркало водной глади, остановилась на круге из восьми факелов, воткнутых в песок. В круг огня вошли двое: первый — среднего роста, коренастый, со странной походкой и движениями; второй — высоки, худой, держался прямо и с брезгливостью смотрел на приближающегося противника. Губы обоих мужчин шевелились, но звука не было.

— Это немое кино? Или звук утратился со временем? — Славе было явно неприятно происходящее на экране.

— Со звуком можно смотреть, только достигнув третьего круга посвящения в мракоборцы. — Голос Микоша был весел и звонок. — Ну, кто может описать, у кого из бойцов подселение? — После продолжительной паузы голос Микоша стал немного раздражительным. — Ну, Мартин, ты должен ощущать энергию противников.

Я начал описывать, то, что сразу бросалось мне в глаза: оба поединщика непрофессионалы в рукопашной; стойки у них странные, как будто они не собираются драться кулаками, а будут закидывать друг друга словами и слюной.

— И это всё?

— Их тела не тренированы, но дух у обоих, как у чемпионов гладиаторских игр. — Выдавил я из себя последнее, пришедшее на ум. — Жизней забрали много, но…

— Кто ещё?

— Мне кажется, у худого подселение. Если посмотреть на него, то он похож на египетского бога с пёсьей головой. Анубис, кажется. — Слава сидел бледный, говорил и вытирал, тёкший ручьями, пот. Поймав мой удивлённый взгляд, он слабо мне улыбнулся.

— Ты прав, только не сам Анубис, а его низкоэнергетическое состояние — Инпу. — Говоря это, Миклош не отводил от меня пронзительный взгляд. — Неужели травники ничему тебя не научили, даже домашнее задание не давали?

— Травники? — Я посмотрел отстранённо на застывшее изображение Худого, скосил глаза, опустил веки. Картинка на экране обрела чёткость. Я вздрогнул от неожиданности. Начал тихо говорить, чтобы не спугнуть видение как севшего на руку мотылька. — Мне казалось, что поединщики не в фокусе или у оператора дрожат руки. Мой мозг отказывается принимать это существо. Он уже не человек?

— Антон? — Микош казался в свете проектора, если не демоном, то опытным магом, вызывающим сильных духов из земных глубин.

— Это не поединок. — Голос Антона был сухим как ветер пустыни, его губы искали влаги на кончике его языка, но не находили. — Это казнь. Худого приговорили, а палачом назначили…

— Молодец, смотрим дальше. — Вновь застрекотал проектор. Этот стрёкот оставался единственным звуком, связывавшим меня с реальностью, такой, какой я её помнил, любил.

Камера ушла вниз и увеличила пламя одного из факелов. Для меня было облегчением смотреть на яркое пламя, как будто оно могло очистить мою память от образа человека с головой добермана, пробивающейся через вечно улыбающийся человеческий череп без плоти. И вот свет факела заслонило пятно плоти, которая заняла с начал весь экран, потом она сформировалась в человекоподобное существо в центре экрана. Мои глаза видели человека, и мозг воспринимал его также, но опять была какая-то муть, отсутствие фокуса. Это расфокусировка сознания не позволяла мне разделить образы на отдельные картинки и собрать их в одну не получалось.

— Кто начнёт первым? — Микош остановил проектор.

— Мерзкая, противная гиена. — Славу била мелкая дрожь, ему было отвратительно то, что он видел на экране, но он не мог оторвать взгляд. — И её видно всю, от кончика хвоста до носа. Поэтому Крепыш идёт так странно, ему хочется встать на четвереньки (гиена), но он должен быть готов встретить врага прямо (человек).

— Как ни странно, но у Крепыша всё в порядке. — Антон говорил, закрыв глаза, вслушиваясь в тишину, такую пронзительную после стрёкота проектора. — Раньше у него возможно и были проблемы, сейчас он в гармонии с собой и миром. Крепышу не нравится не только противоестественное состояние Худого, но и его даяния. Я почему-то уверен, что он осведомлён о том, кто такой его противник и чего от него ждать. Худой, напротив, вызывает болезненное чувство раздвоения сознания. Выглядит человеком, потерявшим связь с этим миром и забывшим дорогу к себе.

Описание происходящего на экране Антом и Славой дало моему сознанию команду на корректировку, и оно послушно сложило 2+2. Результатом стала картинка симбиоза человека и пятнистой гиены. Человеческое тело являлось материальным носителем духа, когда-то живой гиены. Эти тела дополняли друг друга как водопад. Скала сама по себе естественное явление, но и падающая вода её не портит. Это шло вразрез с оставшимся в моей памяти образом уродства Худого. Выглядывающая из его плоти собачья голова выглядела пришитой, искусственно внедрённой в энергоструктуру человека. При взгляде на Худого, было такое ощущение, что этого монстра создавали для компьютерной игры «Quake II», а не для реальной жизни.

— Этот симпатичнее. — Высказал свои предпочтения я. — Моя ставка на его победу, так как мне, будет приятнее жить в этом мире, зная, что такой мерзости, как Худой, мне не придётся встретить в тёмной подворотне.

— Пока ваше сознание принимает увиденное, — Микош, говоря это, отключил старый кинопроектор, включил более современный, — мы разберём то, что вы видели. Попытаюсь вам объяснить, как это происходит, в чём отличие между внедрением и подселением. — Новый поток света вывел на экран изображение Худого и Крепыша, рядом друг с другом. — Сейчас мы будем проходить учебный материал второго круга, возвращаясь к основам и базе первого круга. Вот на этом изображении энергополя и тонкие тела здорового человека. Можно даже сказать «идеального» человека. — На экране отобразилась контуры тела человека, вписанные в овал, изображающий свечение. — «Идеального» потому, что свечение равномерно по всему объёму энергетического тела. Такое редко, практически никогда, вы не встретите в реальной жизни. Чаще всего, в энергококоне, связывающем энергию и тонкие тела человека, существуют так называемые «карманы», тёмные пятна пробоя и зацепок в энергии человека. — На картинке произошли изменения, теперь в плавном овале появились червоточинки, неестественные вкрапления, вызывающие ослабление свечения. — Наличие «карманов» в энергетическом теле человека объясняется разными школами по-разному, суммируя все эти знания, можно сказать, что они появляются в связи с прошлыми кармическими жизнями человека, условиями его пребывания в этой реальности, в наше время, ответом окружающего мира на действия