Я уже хотела спросить, что мы слушаем, но тут уловила это.

Несколько нот музыки. Это был ксилофон, я на таком играла в детстве. Я подавила шумный выдох, пытаясь узнать мелодию. Ноты звучали, словно их приносил ветерок, и песню не было слышно целиком.

— Колыбельная, — тихо сказал Декс. Я скривилась от света в его руке, когда попыталась повернуться к нему. — Слушай.

Он был прав. Я уловила мотив, и после этого мне захотелось уйти отсюда. Мы прошли пятнадцать футов туннеля, а у меня уже не было сил.

Конечно, я этого им не сказала. Я ощущала взгляд Декса.

— Идемте, — быстро сказала я. Я оглянулась на Ребекку, та медленно кивнула. Я видела, что музыка интриговала ее, и она пыталась это объяснить логикой. Лучше бы она передала логику мне, чтобы и я была спокойнее.

Мы пошли, мелодия утихала, и вскоре осталось только наше дыхание и стук сердец.

— Ладно, — медленно сказал Декс, остановившись. Он посветил вперед, но там был лишь бесконечный туннель серых стен, уходящий во тьму. Я боялась темноты впереди, ко мне вернулось то же ощущение, что сегодня, когда я смотрела на здание. Словно впереди что-то скрывалось и смотрело на тебя.

Он посмотрел поверх меня на Ребекку.

— Попробуем здесь или на втором этаже?

— Что попробуем? — спросила я, кожу покалывало. — Здесь? Нет. Не сегодня. Лучше сделать это после тура завтра, чтобы знать, с чем мы имеем дело.

— Что-то здесь с нами, — сказал он тише. — Не ощущаешь?

Сзади раздался громкий скрежет. Декс тут же посветил вниз, озаряя дверь на первый этаж.

Она закрывалась. Медленно.

Словно ее толкал кто-то с другой стороны.

— Боже, — охнула я, дверь со стоном закрылась, запечатав нас в проходе.

Дверь закрылась с такой силой, что Ребекка ожила. Она пошла вниз так быстро, как только могла, мы с Дексом поспешили за ней, озаряя путь.

— Ребекка! — позвала я, мы догнали ее. Она безумно шарила руками по стенам, искала силуэт двери. Как и на другой стороне, ручки не было, как и других признаков двери.

— Вот, — Декс вручил мне свет и камеру. Он сказал светить на стену, начал водить по ней руками. Он нашел неровность в бетоне, толкнул плечом, и дверь приоткрылась. Мы ожидали свет из коридора, но было темно. Ужасно темно. Свет, похоже, выключился.

— Я выхожу, — сказала Ребекка, когда Декс надавил на дверь и открыл ее. Хотя выглядело просто, я заметила, какой тяжелой была дверь. Как она закрылась сама?

— Испугалась? — спросил Декс.

Ребекка пронзила его взглядом, он помог ей выбраться в коридор.

— Испугалась? Если ты думаешь, что я хочу застрять в этом туннеле еще раз, ты ошибаешься, — она стояла на фут над нами, вытирала ладони о штаны. — Вы идете на второй этаж или отложите поход на другой раз?

Декс пожал плечами, слишком беспечно для случившегося. И как вообще закрылась дверь?

— Тебя не тревожит то, что кто-то закрыл дверь? — спросила я, подавив дрожь. — Кто-то может быть на первом этаже.

Она укуталась в кардиган, заправила волосы за уши.

— Это ветер, — мы с Дексом переглянулись, но не стали спорить.

— Что ж, малыш, — Декс забрал камеру и взял меня за руку. Он успокаивающе сжал мою руку. — Попробуем завтра или проверим второй этаж сейчас?

Я хотела домой к Жирному кролику, лежать на диване, пить вино и смотреть Netflix. Я не хотела стоять в мертвом желобе, идти на второй этаж без одного члена команды.

Пора было вести себя храбро:

— Мы сможем пройти минут двадцать? А когда время выйдет, пойти обратно?

— Мы можем все, что хочешь, — он шагнул ближе, прижался ко мне. Даже в тусклом свете я видела тепло в его глазах, его желание защищать меня было сильнее всего. — Ты это знаешь, — он склонился и нежно поцеловал меня.

Ребекка кашлянула.

— Ладно, я вас оставлю, — мы разделились и увидели, как она вытащила айфон. — Будильник зазвонит через двадцать две минуты, даю две минуты вам на шалости в туннеле. Потом я позвоню, хорошо?

— Менеджер года, — сказал Декс, подняв руку в тосте. — Придержишь дверь на всякий случай?

Она улыбнулась, словно это была ее идея.

— Уже. Увидимся.

Она ушла во тьму коридора, радуясь, что побудет без нас. Я глубоко вдохнула и посмотрела на Декса. Он строил мне глаза, я ощущала его эрекцию бедром.

— Даже не думай, — предупредила я, тряхнув головой. — Я не согласилась бы, даже если бы у тебя было два члена.

Он улыбнулся.

— Звучит как вызов. Это можно устроить, — он брал в Новый Орлеан дилдо, так что я не удивилась. Но стукнула его по груди. Хотя я была рада перепалке. Так было проще забыть, где мы и что происходит.

— Время уходит, — напомнила я.

Он прикусил губу, скользя по мне взглядом.

— Я говорил тебе, как ты привлекательна, когда боишься?

— Зараза.

— Тебе это нравится.

— Я люблю тебя, зараза ты или нет. А теперь или мы идем на второй этаж, или я иду за Ребеккой, ложусь спать и делаю вид, что и не приходила сюда.

Декс поклонился и указал на проход.

— После вас, — я застыла на месте, он прижал ладонь к моему плечу и мягко развернул в нужную сторону. — Если не хочешь быть за мной.

Ни за что. Я сжала фонарик и пошла решительно вперед, в этот раз подниматься было проще. Ступеньки были широкими, следующая начиналась после шага по предыдущей. Я была впереди, смотрела перед собой на тьму за светом.

Я хотела видеть силуэты, фигуры людей у стен. Я почти их видела, они были почти реальными, но это были игры света. Хотя… я хотела, чтобы это были игры света, но проверять не хотелось.

Декс вдруг замер, я смотрела на тени еще миг, не шевелясь, стараясь заметить движение.

Одна из теней отошла от стены.

— Нашел! — тихо воскликнул Декс.

Я прижала ладонь к груди, чуть не закричав, и посмотрела на него. Он водил ладонями по стене, ему требовался свет. Я сначала осмотрела туннель. Тень были еще там, неподвижные, просто тьма без света.

Я успокоила себя и посветила на стену, Декс начал толкать, а я помнила о тьме за мной, кусающей за пятки, касающейся пальцем лопаток. Сердце колотилось громко, напоминая гадкий дабстеп.

Он толкнул изо всех сил, и цемент стал подаваться, из трещин поднялось облако пыли и пропало в туннеле.

Он заглянул в пустоту, ничего не говоря. Я смотрела, как вздымается и опадает его спина от дыхания. Я хотела спросить, что не так, но не успела, он отпрянул и улыбнулся.