Правда, последний почти сразу же ее и опустил.

— Ну, ты чего? — толкнула его локтем Юлианна.

Ей пришлось сидеть рядом с Даном, а Шарлотта села с Кариной. Мальчик нахмурился, когда его толкнули, но сдачи не дал.

— Я ошибся, — сказал Дан. — Я не знаю.

— Да ладно вам, Данчик, — пропела сзади Эсми, — вы, наверное, просто стесняетесь, что знаете травы. Все-таки травология ведь — она для девочек, да?

— Вовсе нет, — ответил Дан, обернувшись к Эсми, — лучшие в мире травники все равно мужчины. А просто я подумал, что вижу мяту, мелиссу и лаванду…

— Но это они и есть, — удивленно сказала Карина. — Я отлично их знаю! И мы, видимо, будем готовить успокаивающий отвар. Или микстуру от кашля.

— Сонное зелье, — поправила госпожа Гербера. — Но молодой человек, который решил провести свободный урок с нами, прав: это не лаванда. Это южный драконоголовик. Вы можете отличить его от лаванды по форме цветков и по запаху. Лаванда тоже обладает сильным успокаивающим действием, но для настоящего сонного зелья лучше использовать драконоголовик.

— Но сочетать его с мелиссой незачем, — сказал Дан. — Сонное зелье можно сделать из него одного!

— Вот тут вы ошибаетесь, молодой господин Эльсиндор, — улыбнулась госпожа Гербера. — Да, все три растения — мелисса, мята и драконоголовик — успокаивающе действуют на нервную систему. Но драконоголовик сам по себе слишком силен. В больших дозах он вызывает привыкание, и класть его в зелье лучше совсем немного.

— А когда его немного, он плохо усыпляет? — спросила Генриетта.

— Недостаточно хорошо успокаивает, — кивнула Гербера. — Есть и еще одна причина, по которой травницы добавляют в сбор несколько аналогичных трав. Это гармония ароматов и вкусов. В это зелье при желании можно еще добавить мед. Он согревает и расслабляет. Ну, а теперь мы будем потихоньку смешивать травы в нужных пропорциях.

Юлианна снова заскучала. Травы предстояло мелко порезать для подсушивания. Естественно, никто не будет прямо здесь и сейчас варить настоящее зелье и пробовать его на одноклассницах, хотя это и было бы по-настоящему весело!

— Ты кладешь слишком много мелиссы, — заметил Дан.

— А ты суешь в мою работу слишком длинный нос, — ласково ответила Юлианна.

— Все потому, что ваша эта глупая учительница танцев ушибла пальцы на ноге, — буркнул Дан.

— Ой, а ты как будто не рад, — фыркнула Юлианна.

— Рин очень рад, — ответил Дан, — а вот я больше люблю танцы, чем травоведение.

— А чего тогда он не пришел сюда?

Дан пожал плечами.

— Вы ведь уже все с зонтиками, да? — спросил он. — Так что ничего плохого не будет, если вы узнаете? Рин готовит кражу зонтика.

— Не кражу, а похищение, — поправила с соседнего ряда Карина.

— И что вы хотите предпринять? — коварно спросила Юлианна, которая очень даже подумывала о том, что ей пригодился бы зонтик новой конструкции.

— А зачем тебе знать? — не повелся Дан.

— Ну, вдруг я помочь хочу? — Юлианна смела всю накрошенную траву в бумажный пакетик, где ей предстояло сушиться. — Мы же теперь… ну… друзья?

— Перемирие — не дружба, — ответил Дан.

Юлианна не сразу нашлась, что ответить, а потом момент уже был упущен.

— Но ночью мы точно полезем красть этот зонтик, — чуть позже сказал Дан.

— Приглашаешь? — шепотом спросила Юлианна.

— Разве что только тебя. К чему бродить по пансиону большой толпой?

— В прошлом году в спальнях было меньше народу, чем в учебном корпусе, — прошептала Юлианна, — даже старшие девочки выбрались на прогулку. Так что толп тебе не избежать. Если и делать вылазку, то в учебное время, поверь. Кто как не мы с Шарлоттой и Кариной стащили зонтик?!

Дан посмотрел на Юлианну недоверчиво.

— Я слышал, — сказал он, — что зонтик украла только Шарлотта.

— Вовсе нет, Данчик, — сказала с соседнего ряда Карина, — можешь в следующий раз даже плюнуть на ту, кто тебе это рассказала.

Сзади как-то подозрительно зафыркали. Юлианна обернулась, увидела красную от возмущения Эсми и задумчиво протянула:

— В Эсмиральдочку лучше не плевать. Она ведь ответит. А слюни у нее ядовитые.

— Ну, Юлианночка, погоди, — сказала Эсмиральда.

Но тут подошла госпожа Гербера и спросила, уж не ссорятся ли они.

— Нет, что вы, — ответил Дан. — Мы просто советуемся, как лучше сушить травы! Знаете, меня учили делать суховей.

— Суховей? — удивилась госпожа Гербера. — Кто это мог учить такому? Это довольно опасное заклинание. Вообще в пансионе опыты со стихиями не одобряются.

Но видно было, что она заинтересовалась.

— Я применял суховей пару раз, — небрежно ответил учительнице Дан, — чтобы высушить одежду.

— Ух ты, — вскричала Юлианна. — Я бы посмотрела! Это ж я только слышала, но не видала никогда. Наверное, круто уметь повелевать стихиями?!

— Это очень сильная и интересная магия. Но в кабинете, где полно сухих трав, я бы таким не занималась, — сказала Гербера. — Это может привести к воспламенению…

Но Дан уже дунул, а одновременно сделал пассы руками. Юлианна узнала два последовательных жеста: направления и усиления. «Еще можно руну Айя, — успела подумать Юлианна, — для усиления и закрепления эффекта!»

Это все, что она успела. Потому что перед нею и Даном моментально вспыхнули бумажные пакетики. Запахло горелым драконоголовиком, а этот запах, если вы его раз почуяли, потом уже не разнюхать. Будет еще дня три казаться, что все провоняло этой приставучей пахучей травой!

Юлианна не знала точно, какой такой «кастрюльной» крышкой воспользовалась Шарлотта несколько дней назад, и наобум создала простой силовой щит, которым и прихлопнула пламя на столе.

— Фух, — сказала она. — Ты такой же балда, как Шарлотточка. Ну вот точно споетесь.

— Молодой человек, — госпожа Гербера, — вы только что заработали пять часов работы в кухне.

— О нет, — простонала сзади Эсмиральда, — только не на кухню…

Но ее уж никто не слушал. Урок закончился.

— Ты просто хотел покрасоваться перед Юлианной, — сказала Шарлотта, когда воспитанницы покидали класс травоведения.

— Вот еще, — обиделся Дан, — красоваться перед Юлианной. Я ее терпеть не могу.

Юлианна, которая шла сзади с неразлучной книгой в обнимку, попыталась наподдать мальчику ногой. Но не достала.

Генриетта и Карина догнали их в коридоре.

— А вы слышали, что зонтик уже украден? — спросила, слегка запыхавшись, Генриетта.