− Ну еще бы, − ответил вместо меня другой. − Ректор, конечно, суровый мужик, но зато настоящий чемпион. И герой, к тому же. Так что я тебе даже завидую. Вдруг он предложит тебе несколько индивидуальных тренировок, ну, чтобы не особо отставать от других. Я бы не отказался. Это ж такая честь!

− Тоже мне, размечтался! Чтобы сам Орин-аль-хан и предложил тренироваться у него! Тут нужно просто сказочное везение.

− Не забывай, что он сейчас магистр Орин. И обучать адептов − его работа.

− Вот он и обучит тебя, на магинженерной графике. Еще замучаешься к нему на пересдачи бегать, − это произнес уже женский голос.

Я с удивлением подняла голову и увидела, что к нам подошла Наэлиэн.

− Найдется местечко? − спросила она у окружающих меня андров.

Те моментально подвинулись, освобождая ей место рядом со мной. Через несколько мгновений перед ней появилась нетронутая тарелка с едой, которые андры по цепочке передали с другого конца стола. Какая забота, что и говорить. Теперь, когда с одной стороны от меня сидел Рин, а с другой Нали, я чувствовала себя чуть более спокойно. Хотя бы потому, что они, в отличие от андров, не нависали надо мной горой мышц, слегка нервируя меня этим.

− Задержалась на занятии по стендовой стрельбе, − объяснила мне свое опоздание Нали.

− Она тоже входит в учебную программу на техническом факультете? − с плохо скрываемым волнением спросила я.

− Нет, это факультатив. Очень интересный, рекомендую. Многое из того, что мы проходили на магинженерной графике, там можно применить на практике.

Услышав это, я непонимающе посмотрела на Нали. В моей голове решительно никак не укладывалось, каким образом могли быть связаны между собой графика и стендовая стрельба.

− Постой, ты ведь раньше никогда не изучала магинженерку? − Нали посмотрела на меня.

− Нет, как-то не доводилось, − я покачала головой.

− Тогда понятно. На магинженерной графике проходят, в том числе, направление и проецирование магических потоков. А на занятиях по стрельбе дается возможность осуществить это на практике. Это так увлекательно, воплощать в жизнь свои теоретические расчеты.

Сделав мне такой небольшой экскурс в учебную программу, Нали принялась за еду. Я же сидела в легкой прострации, продолжая есть скорее на автомате, чем из чувства голода. Божечки, это же нужно мне было так попасть! Судя по тому, что я только что услышала, технический факультет был больше похож на филиал какого-то военного вуза. Хотя, возможно, это касалось только набора этого года, и, конкретно, моих одногруппников, которым не терпелось узнать время их дополнительных тренировок. Мне же было любопытно другое. Чем было обусловлено, что практически все первокурсники технического факультета были андрами, да еще и, как я поняла, недавно приехавшими из Орана? Определенно, что-то тут было нечисто. И…

И я вдруг поймала себя на мысли, что хочу разобраться в этом. Случайно или нет, но я была втянута в какую-то игру. И участвовать в ней, не зная правил, мне совершенно не хотелось. Пусть это был и не мой родной мир, но жизнь была моей собственной. И тратить ее впустую я не собиралась. А, раз так, то мне следовало приступить к активным действиям.

Сверившись с расписанием, я увидела, что сегодня во второй половине дня занятий у моей группы не было. Уж не знаю, чем планировали заниматься в это время мои одногруппники, и о чем думала администрация, оставляя этих здоровенных и крайне активных адептов не занятыми, мне было неизвестно. Я же хотела стать сильнее, но вовсе не таким способом, какой бы, полагаю, выбрали мои одногруппники. Подтягиваться на турнике и укреплять мышечный каркас я не собиралась. Потому что слабой и беспомощной я чувствовала себя не из-за плохой физической формы, а тогда, когда не обладала информацией. И это мне очень, просто ну очень сильно не нравилось.

Решив не откладывать этот вопрос на когда-нибудь, сразу после обеда я отправилась в библиотеку. На стеллаже при входе были выставлены, как я могла предположить, самые нужные книги. Я могла бы даже сказать популярные, но не имела никакого представления о том, насколько адепты здесь тяготеют к получению знаний из материальных источников. По моему собственному педагогическому опыту, обучающиеся были счастливы, если для успешной подготовки к экзамену им не требовалось ничего, кроме написанного ими же конспекта. Ну и не слишком объемной методички авторства преподавателя изучаемого курса. Впрочем, по нынешним временам, если студент вел конспект и даже имел в своем распоряжении методичку, то он слыл если не за одаренного, то за продвинутого уж точно.

Название книг в стеклянной витрине поражали своим разнообразием.

«Правила внутреннего распорядка адептов магистериума».

«Сто и один способ не завалить магинженерную графику».

«Из адептов в выпускники: как не вылететь из магистериума и закончить его с отличием».

Словом, какой литературы здесь только не было. Меня лично больше всего заинтересовало подарочное издание «История университета в лицах». И, думаю, можно было легко догадаться, почему именно. Я бы с превеликим удовольствием ознакомилась с биографией магистра Орина-аль-хана. Ведь, как известно, кто предупрежден, тот вооружен. Впрочем, никакой гарантии, что в книге будет какая-то информация о ректоре, не было. Еще более маловероятно было то, что информация эта была бы правдивой. А потому я решила пока не отвлекаться на не учебную литературу, и отправилась прямиком в зал каталогов.

Картина, которая предстала перед моими глазами, радовала меня легким привкусом ностальгии. Потому что все тут было очень похоже на то, как выглядел зал каталогов моего родного университета, когда я только пришла туда учиться. Нет, интерьер здесь был, конечно, значительно богаче, краска не осыпалась со стен, а сквозь рассохшиеся оконные рамы не проникал колючий ветер. Но вот высокие шкафы, заполненные множеством длинных узких ящиков с карточками, были точно такими же. Все серьезно и строго, практически также, как и во времена открытия строения атома. А это, я вам скажу, было больше ста лет назад. И никаких тебе новомодных штучек вроде зала открытого доступа, куда не придешь со своей книгой, электронного каталога, в котором без двух высших образований не разберешься, и штрих-кода вместо обычного читательского билета, который, почему-то, работал через раз. Конечно, я была вовсе не против технического прогресса, совсем даже наоборот. Вот только прогресс этот работал весьма избирательно, и некоторые области деятельности если и не обходил стороной, то взаимодействовал с ними крайне специфическим образом. Куда уж как лучше было услышать от почтенного библиотекаря, что «вы заполнили формуляр не по правилам, и его необходимо переписать», чем «система зависла, и я не могу посмотреть, на каком стеллаже находится нужная вам книга».

Я остановилась перед одним из шкафов-каталогов и стала внимательно рассматривать надписи на нем, желая разобраться в принятой здесь системе учета. Удавалось, если честно не очень, потому что каждая ячейка, помимо краткой подписи, была снабжена одним или несколькими специальными символами, которые моему мозгу виделись чем-то вроде иероглифов, к изучению которых у меня никогда не было склонности.