Сабрина, по мнению Лолы, вела себя действительно странно – страдала забывчивостью, говорила мало и казалась удрученной. Но, с другой стороны, и это можно было понять, ведь прошло уже столько времени, а о Беа так ничего и не слышно. Возможно, она чувствовала и свою вину, как старшая, которая не смогла уследить за кузиной.

Проверив ближайшие переулки, они вышли на площадь. Туристы почти перестали обращать внимания на Лолу и ее повязку, так захватило всех зрелище величественной лестницы, спускающейся к фонтану.

Лола обожала Рим, и, если бы не пыхтящая рядом Сабрина и не проблема с лицом, как будто изрешеченным пулями, она была бы счастлива пройтись по римским закоулкам. Как было бы здорово показать Пино Вечный город!

Они опустили руки в прохладную воду фонтана на площади, и Лола вспомнила, что последний раз она была здесь зимой, когда выпал пушистый снег и принес такую сумятицу и неразбериху в итальянскую столицу, что многие не смогли доехать до работы, а школы были закрыты. Снег здесь выпадал примерно раз в шесть-восемь лет и, вызвав панику у горожан и радость у детей, быстро и благополучно таял. Да что говорить про Италию, когда в Москве каждую зиму повторялось одно и то же – первые снегопады всегда были поразительной неожиданностью для коммунальных служб, и водители, чертыхаясь и матерясь, буксуя на каждом светофоре и простаивая в пробках, тратили на дорогу в три раза больше обычного времени.

Тогда она приехала на площадь Испании специально, чтобы заснять Рим в снегу – маленькие сугробики лежали прямо на цветах, растущих в горшках вдоль старинной лестницы, и на разлапистых листьях пальм. Балконы и целые сады, примостившиеся на крышах, покрылись белыми шапками, а дети и туристы, смеясь, перебрасывались снежками. Это было так забавно, что, снимая площадь на любительскую камеру, она представляла, какое любопытство и удивление вызовет ее фильм у друзей в России.

– Вы все время гуляли вместе или все-таки Беа отходила куда-то? – Лола решила вернуться к намеченной теме и еще раз уточнить одну из не дающих ей покоя деталей.

– Гуляли вместе, но и отойти Беа тоже могла. Как-то она заходила в туалет в баре, а я ее ждала на улице, но это было каких-то десять минут. А так, чтобы надолго… может, было пару раз… – задумчиво выговорила Сабрина. «Так, интересно, – подумала Лола, – это что-то новое, надо уточнить».

– А куда она уходила, знаешь?

– Один раз утром я проснулась, а ее уже нету. Появилась, правда, через полчаса, может, минут сорок… сказала, что за мороженым сгоняла. А второй раз, когда пошопиться пошли, я в один магазин, а она в другой, и договорились встретиться на улице через час… Я, правда, сама опоздала, но ее прождала еще столько же, а когда она прибежала, вся запыхавшаяся такая, сразу бросилась оправдываться, что, мол, в «Заре» застряла.

Ничего особенного не было в рассказе Сабри, ведь ее сестра на самом деле могла просто задержаться в магазине, но по тому, как та умолкала, невпопад делая паузы, у Лолы создалось впечатление, что она что-то недоговаривает.

– А потом, – продолжала Сабрина, – позвонить или оставить свой телефон Сандро или кому-то другому Беатрича, конечно, могла совершенно спокойно, да так, что я ничего и не заметила бы.

А вот это верно, про себя согласилась Лола, ведь достаточно просто договориться по мобильному о встрече. Или еще проще, в таком многолюдном городе, как Рим, Беа могла легко познакомиться с кем-нибудь, обменяться номерами, с тем чтобы потом этот человек заехал за ней в Аверану. Очень возможно, что это был Сандро. Как гипотеза это предположение имело право на существование, и Лола тут же поделилась ею с Сабри.

– Как считаешь, возможно такое?

– Запросто, – сразу же подтвердила Сабрина, – именно так и я думала, только мне перед мамой Беа неудобно, что не уследила.

– Послушай, – Лоле пришла в голову еще одна идея, – ты уже говорила, что номер машины вы не запомнили, а где она стояла? И вообще, в центр можно въезжать только по пропускам, а для того, чтобы его получить, там нужно жить или работать, да и то в государственных учреждениях.

– Тачка стояла тут же, в переулке, офигенно большая, блестящая. Я еще подумала, как он ее поставил, ведь если кто с другой стороны поедет, разъехаться будет очень трудно.

– А потом у пьяцца Навона он искал место или припарковал сразу же где-то рядом? – допытывалась Лола.

– Да, мы подъехали совсем близко, так что в проходе между домами уже была видна площадь, мы вышли, и он оставил машину там же, – спокойно ответила Сабрина.

Вот это уже зацепка! Ну не бог весть какая, но все же, полиция могла бы поднапрячься и среди всех машин с пропусками найти ту единственную, хозяина которой зовут Сандро.

«Ну да, конечно, разбежались», – осадила себя Лола. Во-первых, может, его и зовут-то не Сандро, и имя он для девчонок придумал, а во-вторых, полиция совсем не любит лезть без серьезной надобности к хозяевам машин с пропусками.

«Надо дать задание Дане, чтобы опять связалась с полицией по своим каналам, может, что-то появится новое перед программой. А сегодня, скорее всего, не мой день, и ничего нового мы не нароем, а времени совсем не осталось…»

Голова побаливала в месте удара, а жара и общий гул, в который слились голоса туристов, начинали раздражать, и Лола решила, что надо заканчивать это шатание по городу и ехать домой, срочно принять душ и уже рвать на студию, готовиться к программе.

40 дней назад

Вернувшись из Рима, Беатрича почувствовала себя совсем взрослой, и даже мама заметила перемену. Cо своими ровесниками она почти перестала общаться, а в компании Сабри уже не казалась таким тихим зверенышем с глазами лани, а скорее стала похожа на пуму, выслеживающую добычу и всегда готовую к прыжку. Она больше не выглядывала из-за плеча Сабри, а смотрела нагло и прямо на мужчин из их группы, хотя все они были намного старше ее. Ей очень понравился Рим и не только потому, что они там здорово оторвались, и она впервые ощутила потрясающее чувство своего женского превосходства. Этот город, античный и по-современному шумный одновременно, она до этого видела только по телевизору и читала о нем в учебниках.

Она давно мечтала уехать из Авераны, и Рим стал той мечтой, которая смогла вытеснить из ее головы даже мысли об Ивано. Ей нравилось буквально все – бесчисленное количество блестящих автомобилей, сигналящих мотоциклистам, сирены «Скорой помощи» или полицейских машин, то и дело разрезающие воем уличный шум, как будто каждый час здесь кто-то находился при смерти или происходило преступление. Как надоела ей тишина родного городка и как здорово было потолкаться среди смеющихся туристов и, выйдя на одну из площадей, застыть от восхищения! А как радовало ее, что, проходя по улицам, они не видели ни одного знакомого лица, которому надо было отвечать на приветствия, и Беа поняла наконец, каково это – «затеряться в толпе». Ей так захотелось жить в большом городе, где ее никто не знал, и позволить себе делать все, что хочется, – все равно никто не передаст маме или тете. А сколько всего можно посмотреть! Не то что в Аверане, где все одно и то же и все уже известно до тошноты! А сколько клевых профессий там можно выбрать! И она вспомнила свою давнюю мечту стать балериной.