Он знал, что на меньший процент шас не согласится.

– Вы меня без ножа режете, – вздохнул Томба. – Пятнадцать, но лишь из уважения к вам и вашему благородному отцу… Которого я знал лично.

– Договорились!

– Договорились!

Чуд протянул Магару карточку, и деньги плавно перетекли со счёта на счёт.

– С вами приятно иметь дело.

– С вами тоже.

– До свидания, Магар.

– Увидимся.

Вебер вышел из ломбарда, колокольчик звякнул, дверь закрылась, снаружи послышался шум запущенного двигателя, и примерно через полминуты после того, как машина чуда отъехала от дома, из задней комнаты появился Терс. Остановился, глядя на замершего у прилавка шаса, пару раз качнулся с пяток на мыски, после чего заметил:

– Романтически настроенный мальчик.

Фраза прозвучала приговором.

– Верно, – кивнул Магар, не удивлённый тем, что четырёхрукий сумел описать сложный внутренний мир молодого чуда всего лишь тремя словами.

– И ты его боишься?

– Опасаюсь.

– Его? – Хван постарался вложить в вопрос весь отведённый ему Спящим запас искреннего изумления. – Романтически настроенного мальчика? Ты?

– Я опасаюсь не его, а того, что он может натворить, – уточнил Томба.

– А что он может натворить?

– Именно это ты и должен выяснить. – Четырёхрукий осёкся – вспомнил. – За очень солидный, между прочим, гонорар.

– Я сделал тебе грандиозную скидку, – тут же высказался Терс. – Мои родственники меня не поймут.

– Поймут, ты ведь работаешь на шаса.

– Которому очень нужна помощь.

– Гм… Не важно.

Несколько мгновений мужчины переглядывались, тонко улыбаясь друг другу, после чего хван осведомился:

– Что может устроить романтически настроенный мальчик?

– В том-то и проблема, что всё, что угодно, – вздохнул Магар. – Именно роматически настроенные мальчики безмозгло лезут куда угодно и безмозгло нажимают на любые кнопки, совершенно не задумываясь о последствиях. И ладно бы, если после лазания и нажатия они безмозгло погибали бы в единственном числе… Нет! Как правило, юноши влипают в такие передряги, что достаётся всем вокруг.

– То есть их основная проблема – безмозглость? – уточнил сбитый с толку хван.

– И максимализм.

– Э-э…

– Но главное ты уловил правильно – безмозглость. Взрослые сначала думают…

– Не все.

– Э-э… – На этот раз сбился шас. – Пожалуй. Не все. Но многие.

– Угу, – кивнул Терс.

– Так вот, многие взрослые сначала думают, а потом делают. Эти – наоборот. И поэтому я крайне опасаюсь данного романтически настроенного мальчика. И поэтому я плачу тебе огромные деньги и выполняю все твои прихоти ради того, чтобы узнать, что он задумал.

– Понятно.

Однако по тону чувствовалось, что четырёхрукий не особенно убеждён, и шас решил усилить впечатление.

– Хочу тебе кое-что показать, – произнёс он, выходя из-за прилавка. – Чтобы ты относился к делу серьёзно.

– Я всегда отношусь к делам серьёзно, – изобразил обиду Терс.

– Знаю, знаю… – Томба прошёл по залу и остановился у высоких, под потолок, напольных часов в роскошном корпусе красного дерева. – Когда мой прадед переехал в Ростов, он, естественно, побеспокоился о своей безопасности. В Тайном Городе всё просто и понятно: Великие Дома сами внимательно отслеживают вероятности катаклизмов любого рода и предупреждают их. Или предупреждают подданных. А вот Ростов, к сожалению, в сферу внимания Великих Домов не входит, поэтому моему прадеду пришлось выложить небольшое состояние вот за этот артефакт.

– Это артефакт? – удивился хван, который до сих пор считал часы одним из выставленных на продажу товаров.

– Самый настоящий, – подтвердил Магар, ласково проводя рукой по деревянному корпусу.

– Я не чувствую магической энергии.

– Её расходуется очень мало.

– И при этом артефакт точен?

– Поэтому он и стоил так дорого… – Томба прикоснулся пальцем к стеклу. – Все считают, что часы сломаны, в действительности же они просто указывают приближение полуночи. Нормальное положение стрелок – на одиннадцать тридцать.

Хван машинально бросил взгляд на циферблат и прищурился: артефакт показывал без трёх минут двенадцать.

– Приближаются неприятности?

– И крупные.

– Гм… – Терс потёр подбородок. – Ты в это веришь?

– Разумеется, верю, – удивился идиотскому вопросу Магар. – По правилам, артефакт должен проходить сервисное обслуживание раз в десять лет, я вызывал мастеров из Тёмного Двора в прошлом году, так что сейчас артефакт работает, как… Работает, как часы.

– И указывает на без трёх минут…

– А если они начнут бить полночь, в этот момент лучше быть от Ростова подальше, – тихо добавил шас.

– А когда они пробьют? – не удержался четырёхрукий.

– В любой момент, Терс, в любой. – Магар вернулся к прилавку. – Поэтому я тебя и позвал.

– Почему не уехал?

Шасы славились предусмотрительностью и осторожностью, поэтому вопрос хвана был вполне логичен. А вот ответ он услышал неожиданный.

– Потому, что я сжился с этим городом, Терс, – улыбнулся Томба. – Мои предки выбрали Ростов, город им понравился, а они понравились городу. Здесь живут несколько моих сводных братьев, которые не знают, что они мои сводные братья, несколько моих дядей, которые об этом не знают, и несколько…

– Твоих детей, – догадался хван.

Секунд пять Магар с улыбкой смотрел на собеседника, а затем закончил:

– Я хочу защитить свой город, Терс, и ты мне в этом поможешь.

* * *

– А, мальчик! – Завидев вошедшего в столовую племянника, тётушка Доброслава улыбнулась уголками губ. – Ты голоден?

Она всегда спрашивала об этом, когда Зоран возвращался домой после более чем часового отсутствия, как будто за это время можно проголодаться. Так она проявляла заботу.

– Поешь?

– Нет. – Юноша опустился на стул. – Хотел поговорить.

– Слушаю.

Когда тётя говорила вот так, едва заметно улыбаясь, Зоран чувствовал себя не в своей тарелке. Тёплый любящий взгляд немного раздражал повзрослевшего Зорана, его не покидало ощущение, что Доброслава по-прежнему относится к племяннику как к маленькому ребёнку, от которого можно услышать только милую околесицу.

«И как после всего этого рассказывать ей о моих планах? Нет, она совершенно точно не воспримет мои слова всерьёз…»