Бросок вперед. Движение зигзагом. Несколько быстрых шагов вправо. Разворот – и пошел влево. Стоп! Присел. Ствол автомата по-прежнему смотрит вперед. Взглядом я искал цель, а два бойца моей тройки в это самое время двигались дальше.

Есть! Я заметил, как в полусотне метров от меня приподнимается мишень, и открыл огонь. Короткой очередью снова повалил ее наземь и перенес огонь на следующую. Опять не смазал и был готов метнуть учебную гранату в окоп предполагаемого противника, но неожиданно майор Тенгиев остановил тренировку.

Над лесным полигоном, который находился невдалеке от царского дворца, разнесся пронзительный звук автомобильного клаксона, и я поднялся.

– Господин поручик, опять мы что-то не так сделали? – рукавом куртки утирая с лица соленый пот, спросил Корней Саватеев, отставной гвардеец, который решил послужить родине, отозвался на призыв Тенгиева и стал дружинником великой княгини Ярославы Келогостовны.

Я промолчал, и ему ответил второй боец, Ведогор Самара, отличный боец с небольшим изъяном – одна нога немного короче другой, почему он и не был призван на службу в регулярную армию:

– Ты прав, дядька Корней. Наверное, господин майор снова станет нас жизни учить.

Парни ошибались. Судя по тому что Тенгиев бегом помчался к своей машине, которая снабжена мощной радиостанцией, дело не в нас и тренировка на сегодня окончена.

– Пошли, – бросил я дружинникам и, не торопясь, закинув автомат на плечо, направился в сторону леса, где на опушке собирался наш отряд.

Ровно неделю назад майор Тенгиев получил в штабе Восточного фронта, который раньше был штабом Восточного военного округа, разрешение на создание собственного подразделения, а я встретился с земляками. Всего семь дней минуло, а событий за этот срок произошло немало. Во-первых, Тенгиев за два дня сколотил взвод и смог его вооружить, снарядить, разбить на тройки и выгнать на полигон, а потом приступил к боевому слаживанию. Во-вторых, я снова виделся с земными разведчиками, пообщался с «Фортуной», который приехал в Белоград, признал во мне командира и получил пару цеу. В-третьих, Ярослава Келогостовна улетела в столицу и дворец под Белоградом опустел. А в-четвертых, ромейская армия в очередной раз пробила оборонительные порядки словенцев, вышла на оперативный простор и двинулась на север. Так что остановка тренировки, как мне кажется, связана именно с этим.

Моя тройка влилась в толпу дружинников. Все устали, дело к вечеру, но воины держались бодрячком и перешучивались. Личный состав в основе из ветеранов, которых Тенгиев знал лично, и они подготовлены отлично. Есть снайперы и пулеметчики, профессиональные охотники на людей и связисты, следопыты и минеры. Каждый человек во взводе, в котором вместе с командиром тридцать четыре воина, имел по две-три военных специальности. По тем или иным причинам они не в армии, и Тенгиеву это на руку. Он набрал настоящих головорезов, и будь у нас больше времени, за три-четыре месяца из них можно было сколотить такой отряд, что ромейский спецназ и рядом не стоял. Вот только времени, к сожалению, не было.

– Строиться! – вылезая из автомобиля, зарычал майор.

Построение по тройкам. На правом фланге командирская – два связиста с армейскими рациями «Тон-18» и заместитель командира отряда майор Раймонд Каус, а дальше остальные. Моя тройка восьмая, почти в конце. Я впереди, а за мной Корней и Ведогор.

– Равняйсь! Смирно! – новая команда Тенгиева.

Голова автоматически повернулась направо.

– Вольно!

Можно немного расслабиться.

Дружинники смотрели на командира, и Тенгиев начал:

– Обстановка на фронте резко осложнилась. Командование Восточным фронтом не смогло купировать вражеский прорыв, и моторизованные колонны противника, под прикрытием авиации, высылая вперед спецназ, рвутся к Белограду. Ромеи уже в сорока пяти километрах от города. Они захватили мосты через Белый Двин и вот-вот атакуют Лобатовск. Поэтому командующий Восточным фронтом великий князь Гордей Синегорский принял решение бросить в сражение все резервы. Сейчас в Белограде формируется сводная бригада, и нам оказана честь войти в состав этого подразделения.

«Да ну ее, такую сомнительную честь, – промелькнула у меня мысль. – Оказаться в сбродном войске из интендантов, резервистов, комендачей и дружинников, штабных дармоедов, ополченцев и городских стражников, а потом встретить моторизованный ромейский кулак – мне это не нравится. Хотя где наша не пропадала? Я хотел войны – и вот она. Так что отступать поздно».

– Командиры троек – ко мне! – Майор махнул рукой.

Каждый командир тройки – офицер. Со мной понятно – поручик, а другие – лейтенанты или капитаны.

Мы подошли к Тенгиеву и обступили его полукругом. После чего взгляд майора скользнул по нашим лицам, и он сказал:

– Расклад такой, господа офицеры. Нам в Белоград не надо – это потеря времени. Пойдем сразу на Лобатовск, таков приказ. Сейчас возвращаемся в дворцовые казармы, грузим оружие и боеприпасы, а затем в путь. На сборы сорок минут. На то, чтобы добраться до Лобатовска – еще час с учетом всех возможных дорожных проблем. Вопросы?

– От кого поступил приказ на выдвижение и кому мы подчиняемся? – спросил Каус.

– Приказ от коменданта Белограда генерал-майора Суздаля. Подчиняться станем командиру сводной бригады полковнику Слепневу.

– В Лобатовске кто-нибудь уже есть?

– Рота ополченцев и подразделения 15-й пехотной дивизии, которая отступает от Серебрянки.

– С нами кто-нибудь выступит?

– Да. Рота мотоциклистов и несколько бронетранспортеров. Они будут ждать на шоссе. Остальные подойдут позже.

– Кто старший командир в Лобатовске?

– Неизвестно. Комендант исчез, а дежурный по городу ничего ответить не смог. У меня такая информация.

Каус кивнул и замолчал. Больше вопросов не было, и Тенгиев сказал:

– Разойдись!

Как и другие офицеры, я сделал шаг назад, но майор позвал меня:

– Видов!

– Да, господин майор?

Он слегка улыбнулся:

– Я на тебя наградной лист оформил и завтра хотел устроить тебе сюрприз, вручить в штабе фронта орден. Для начала. Но видишь, как получилось. Вместо награждения – война.

Пожав плечами и тоже улыбнувшись, я ответил:

– Ничего. Вернемся – тогда все ордена мои.

Майор кивнул и направился к автомобилю, а я поспешил к своей тройке, и мы бегом, через лес, направились в казарму.

Сборы были недолгими, и мы уложились в срок. Помимо штабного бронированного автомобиля у отряда имелись автобус и десятитонный грузовик. Все от щедрот великой княгини. Так что нам было на чем добраться до линии фронта, а главное – довезти боезапас и вооружение. И нельзя сказать, что его у нас много, но если сравнивать с обычным пехотным взводом, по огневой мощи мы превосходим его в три-четыре раза. У каждого дружинника автомат и пистолет, нож и три гранаты. А помимо того есть миномет калибром 82 мм с приличным боезапасом, шесть ручных пулеметов и один станковый, четыре десятка одноразовых гранатометов, пять снайперских винтовок и почти сотня мин, не только противопехотных, но и противотанковых. Для начала этого должно было хватить. Встретим ромеев со всем нашим радушием. А дальше что-нибудь подвернется. Начальство нас не забудет, если уцелеем, да и трофеями можно разжиться.