— Спасибо, с удовольствием, — с удивлением ответила Аманда.

Ужин с Хэнком Мюрреем в «Горшочке лобстеров» прошел настолько хорошо, что на следующий вечер, в субботу, она отправилась с ним в «Морскую пену».

И хотя Аманда сочла Хэнка идеальным кавалером для сорокалетней незамужней женщины, тем не менее не намеревалась пускать его в свою жизнь. Редко какой мужчина удостаивался подобной привилегии, и только единственный в жизни имел для нее значение. Он уже давно умер, а боль со временем так и не утихла, но, кроме нее, это никого больше ни касалось. В финансовом плане у нее все было благополучно — в кормильце она не нуждалась. Аманда не могла сказать почему, но у нее возникло такое чувство, что Хэнк не настолько состоятелен, насколько полагалось управляющему крупным торговым центром. Он с легкостью оплачивал счета в ресторанах, однако Аманде показалось, что Хэнк с радостью воспринял ее предпочтение классических блюд новомодным изыскам для гурманов.

Приобретение Фрэнки и Уинстона три года назад было хорошо продуманным ходом — симпатичные животные в витрине магазина привлекали всех зашедших в «Басквош-молл». Никому из других арендаторов не позволили приводить в торговый комплекс животных, а все благодаря выгодному коммерческому предложению, которое она сделала его владельцам — жутким скрягам. Свой вклад внесло и безупречное воспитание питомцев. Дома же кот и собака стали для нее отличной компанией. Правда, теперь, с появлением Хэнка, кое-что в ней изменилось. К тому же Хэнк вел себя иначе, чем большинство мужчин; он не делал ни малейших шагов к интимным отношениям. Казалось, он предпочитал держаться на дальней орбите и не приближаться, дабы не обжечься.

В воскресенье вечером Аманда заработалась допоздна, хотя Хэнку ничего об этом не сказала. Они ничего на вечер не планировали, так как он был занят подготовкой к открытию нового магазина, находящегося всего в трех секциях от ее «Стеклянного мишки Тедди». Прежде там располагался довольно мрачный магазинчик по продаже пылесосов, он не приносил доходов — в «Басквош-молл» люди приходили не за такими покупками. Сейчас помещение наполнялось самобытными товарами американских индейцев: одеяла, керамика, картины, ювелирные украшения из серебра и бирюзы. Хэнк возлагал на новый ассортимент большие надежды, и Аманда понимала почему. Купить индейские товары по эту сторону Скалистых гор было непросто.

В одиннадцать часов она закрыла магазин. По дороге к служебному лифту Аманда заглянула в заднюю комнату индейского магазинчика, чтобы поприветствовать Хэнка, но там было слишком людно и шумно — суетящиеся рабочие, жужжащие инструменты, сваленный товар и материалы для оформления.

Только дойдя до своего небольшого уютного «мерседеса», женщина поняла, что ключи от машины оставила на рабочем столе в задней комнате магазина. Проклятие! Как она ухитрилась забыть? Вопрос чисто риторический. Причина была в обернутой в коричневую бумагу коробке, которую она впихнула себе в сумку. Когда поняла, что коробка лежит прямо на ключах, она достала коробку, вынула ключи, положила коробку обратно, а ключи взять забыла. Вот проклятие!

Новая охрана начнет работать с завтрашней ночи, однако проходящие в индейском магазинчике работы производили столько шума и так освещали все вокруг, что путь к собственному магазину практически не вызывал опасений. Чего бояться? Трудности вызывали только ящики, провода, инструменты и фрагменты оборудования для магазинов, заполнявшие неосвещаемый служебный коридор.

Аманда включила лампочку, расположенную прямо над дверью из магазина в коридор: ключи были на месте — там же, где она их и оставила.

Из магазина раздался звук бьющегося стекла, который она ни с чем не спутала бы. Возмущенная женщина начала действовать не задумываясь. Бросив на пол свою большую кожаную сумку, она метнулась к стеклянному занавесу, одновременно пронзительно крича, чтобы привлечь на помощь тех, кто работал в индейском магазинчике. Одетая в темное фигура с лыжной маской на голове стояла у дальнего конца прилавка, окруженная осколками того, что раньше было — она точно могла это сказать — уникальной чашей от «Оррефорс», созданной в единственном экземпляре датским дизайнером Бьорном Виинбладом. Над головой вандал держал столь же штучное произведение — вазу от «Коста-Бода»[11], сделанную в виде сюрреалистического кота.

Ей помешал прилавок. Пока она бежала вдоль него, чтобы обойти, неизвестный бросил вазу, но не на пол, а в нее. Крик женщины сменился стоном боли, так как тяжелая ваза попала ей в бок. Аманда остановилась, а фигура тем временем помчалась к большим раздвигающимся дверям магазина. Пока в заднюю комнату магазина вбежали рабочие, вандал припустил в недра торгового центра и растворился во тьме.

«Хэнк! Где же Хэнк?»

— Аманда, — раздался его голос. — Что ты здесь делаешь?

— Заработалась, — ответила она, часто и тяжело дыша, и застонала. — Он задел меня! Где ты был?

— В своем кабинете. Ходил за планом.

Тут включили свет в магазине, и Аманда поняла, что ее стекло опять находится в большой опасности, но теперь ему угрожали набежавшие спасители.

— Пожалуйста, осторожнее! — умоляюще закричала она, поднимаясь с помощью Хэнка. — Мистер Мюррей сам со всем разберется. Спасибо, спасибо вам за то, что пришли.

«Я говорю, как счастливая хозяйка после званого ужина», — подумала Аманда и опять застонала от боли. Кто-то подставил стул, и женщина опустилась на него, присев боком. Рабочие начали уходить.

— Луис, вот твой план, — сказал Хэнк, показав на скрученный в рулон лист бумаги на полу, и обратился к Аманде: — Подождешь, пока я позвоню в полицию с твоего телефона?

— Помоги мне, я пойду с тобой, — ответила женщина.

Ее просьба была ему почему-то приятна.

— О, Аманда! — Он даже рассмеялся. — Что вандал сделал на этот раз?

— Разбил чашу Бьорна Виинблада, уникальную, — пожаловалась она, держась за его ремень, в то время как Хэнки придерживал ее за талию, помогая идти. — Он бросил в меня кошку от «Коста-Бода». Она, наверное, тоже разбилась. Это так ужасно!

— Он мог тебя убить, — рассерженно заметил мужчина, как можно аккуратнее устраивая Аманду на стуле. — Сначала вызовем «скорую», а потом полицию.

— Только пусть врачи идут через служебный коридор! — встревоженно воскликнула она. — Я не хочу видеть каталку в своем магазине. — И после небольшой паузы добавила: — Как и сержанта Джонса.

Хэнк снял телефонную трубку.

— Я тоже, — сказал он.

Звонок застал Кармайна дома. Как капитан полиции, он был всегда на связи, однако вместе со своими двумя лейтенантами они дежурили в вечернее время по очереди. И еще на нем были дежурства Эйба до его возвращения из Хартфорда. Так что сегодня было как раз дежурство Кармайна.

— Капитан Дельмонико.