— Чего вам надобно-то?

— Чтобы твои ищейки след взяли от могилы. Мне нужно знать, куда тело унесли.

— Тело? — повторил эхом староста.

— Тело, тело, — нетерпеливо произнес я. — Если есть могила, значит есть и тело. Пошли быстрее. Или просто отдай нам собак, если они послушные.

— Конечно послушные, барин, али вы забыли?

— Чего забыл? Я месяцами из дома не выходил, чего я помнить должен? Я рад, что имя собственное помню.

— Да, с вашим-то горем. Простите, что напомнил, Максим Бернардыч. Уж я с вами схожу.

Виктория не стала возражать, и старик заковылял следом за нами, ни капли не удивляясь тому, что мы с первого раза нашли разрытую могилу в лесу за деревней. Трактирщик нам не соврал — возле могилы практически не было следов. Моя спутница вытащила фонарик и высветила им несколько дорожек следов.

— Ого! — удивился староста. — Что за диво! У нас некоторые мужики хуже баб сплетни распускают. Я и не думал, что это правда.

Ищейки уже водили носом и поскуливали.

— Мертвечину чуют, — пояснил староста. — След взяли.

— Так спускай! — скомандовала Виктория.

— Вот что за бабы пошли нынче, — проворчал старик и отпустил обеих ищеек. — Ходят тут с оружием, командуют. Когда закончите, постучите мне в окошко! — и отправился домой, а мы — бегом за собаками.

Те неслись, петляя между деревьями, но общее направление было понятно — они возвращались обратно в деревню, только не к трактиру или дому старосты, а ближе к реке, к последнему ряду домов. Оттуда несло рыбой и сыростью, но уж никак не мертвечиной. И все же собаки знали свое дело.

Небольшая улочка заканчивалась тупиком — узкий проход между домами упирался в стену здания из красного кирпича. Собаки покружили немного между домами, а потом одновременно принялись царапать дверь одной избушки.

— Войдем? — спросил я Викторию, но та как-то странно смотрела на домик.

Я повернулся: дом, как дом. Ничего особенного. Потемневшие бревна, наличники с облупившейся краской. Крыша ровная, стекла целые. Старая изба, но крепкая.

— Что такое? — я шагнул ближе к ней, но она сама опередила меня и направилась к двери. — Эй!

— Они не должны были привести нас сюда, — негромко сказала она. — Не должны.

Я ощутил какую-то непонятную дрожь, когда она толкнула дверь в темную избу. Еще одна загадка из темноты. Или всего лишь тело моего бедного родственника из другой вселенной?

Глава 16. Бесполезная игрушка

В избушке было темно, хоть глаз выколи, пока Виктория не щелкнула фонариком. Луч света охватил небогатое убранство домушки, а вместе с ним и тело, в неестественной позе перекинутое через стол.

Собаки шумно обнюхивали каждый угол и немногочисленную мебель, которую раскидали по полу, вероятно, во время драки. Вскоре в проеме позади нас показались двое ребят, подотставшие за время гонки с собаками.

— Кто это? — спросил я, когда Виктория склонилась над телом, внимательно всматриваясь в лицо жертвы.

— Наши. Странно только, что он один, — пробормотала она.

— А должно быть сколько? — настороженно спросил я, тоже осматриваясь по сторонам. Собаки в домике начали поскуливать и проситься наружу — парни закрыли за собой дверь.

— Это Йон.

— Кто, прости? Что за имя такое?

— У него родители мигранты. Ирландцы, — быстро пояснила Виктория.

— А... Соболезную.

— Все в порядке. Было бы, останься он в живых. А вот второго нет вообще, — она ту же развернулась и луч света от ее фонарика принялся метаться в помещении, отыскивая скрытые места. — Он мог спрятаться. Или его могли похитить, — она принялась рассуждать вслух.

— Или он мог зарезать своего напарника и свалить в туман, — предположил я.

— Нет, это не Андрей, — она резко покачала головой. — Он левша, а резали правой рукой. И все же собаки привели нас сюда. Хотя тела нет. А, вот и подпол.

Она присела, подцепила пальцами кольцо люка и подняла его, посветив в погреб. Затем также быстро встала:

— Здесь тела нет, — повторила Виктория. — Но оно здесь было. Значит те, кто выкопали твою копию, знают и о наших делах.

— Может, им просто повезло? — сказал я, хотя и сам не верил этим словам. Слишком хорошо таинственный противник знал все наши ходы до этого. — Ведь эти дома ближе всего стоят к реке. Принесли, перегрузили в лодку — уплыли.

— Лодка! В этом ты прав, пожалуй. Это объяснило бы отчасти... — тут она оборвала себя. — След!

Собаки завыли еще громче и принялись драть дверь. Виктория оставила одного из бойцов заняться телом:

— Ни одной капли крови остаться не должно. Завтра сюда прибудут новые люди, — раздавала она последние указания, после чего выпустила собак в улицу.

Те понеслись с такой скоростью, словно не след брали, а мчали за добычей. К счастью, Виктория, как и оставшийся с нами боец, бегали очень неплохо. Я за ними едва поспевал, но видел хотя бы фонарик впереди себя и знал, куда надо двигаться. Собаки же явно бежали к реке, где и потеряли след, жалобно взвыв у кромки воды.

— Интересно, далеко ли нам предстоит забраться, — я всмотрелся вдаль, где ничего, кроме черноты не увидел.

— Возможно очень далеко. Главное, чтобы не начался дождь, — она высветила лодку, привязанную к причалу неподалеку. — Залезайте. А ты, барон, если уж взялся помогать, будешь грести.

— Но я не умею.

— Научишься. И старайся не перевернуть. Иначе мокрая одежда и утонувшее оружие окажется меньшей из всех наших бед.

— А вы умеете мотивировать, — заметил я саркастично, но Виктория юмора не поняла:

— Иначе бы здесь я не работала, — и первая залезла в лодку.

Плавать я не любил. Совсем. А Клязьмой меня еще в детстве пугали. Так что даже в лодке мне очень неуютно. И когда в последний момент на резкий свист обе ищейки сиганули внутрь, легкое покачивание тут же отозвалось неприятным бурлением в желудке.

— Антон, дай нашему барону весло.

— Пожалте, — буркнул боец, сунув мне деревяшку прямо в ладони.

— И? — я покрутил его в руках и сунул широкой частью в воду.

— Сюда, — Антон засунул