— Офигеть. Так она ещё и женская! — оттягиваю края рубашки, ищя подвох.

— Ну, она унисекс. Но если бы вы надели пиджак сверху…

— Так я ещё и виноват?

— Ну… — тянет бесстыдное существо.

— Сначала косяк с кофе. Потом с рабочим столом. Плюсом цветок и испорченная рубашка. А виноват я? — понижаю голос до вкрадчивого холода, снова начиная картавить. Когда эмоции зашкаливают, контролировать речь становится сложно. — А теперь, внимание, вопрос: что за сплетни обо мне ходят?

Те кто давно работают со мной, знают, что следует за такой тональностью. А вот одна неадекватная помощница узнает об этом только сейчас.

Она ненадолго прикрывает глаза и шумно выдыхает.

— Извините.

То есть даже оправданий не будет?

— Ты уволена. На это раз — безвозвратно, — отрезаю я. — У тебя есть пятнадцать минут, чтобы собрать всю свою хрень, что ты притащила из дома и свалить. Клянусь богом, увижу тебя еще раз — возьму на душу грех.

Прохожу к столу, опускаюсь в кресло.

— Свете скажи, чтобы снова пересела сюда из приемной. Свободна.

Девчонка не сопротивляется, не противоречит, даже слова в свою защиту не вставляет. Коротко кивает головой и выходит за дверь.

Когда через полчаса я выхожу из кабинета, на месте синего чулка сидит привлекательная Света и улыбается мне в приветливые тридцать два зуба. Никаких блесток, никаких косых медведей и кустов в горшке. Никакого треша или возбуждения.

Наконец, все вернулось на круги своя.

* * *

— Малой, поработаешь воскресным папочкой? — звенит голос сестры в конце рабочего дня.

— Без проблем. Завози оболтусов в воскресенье.

Выключаю компьютер и встаю из-за стола. За окном уже темень, на часах почти девять, сегодня обойдусь без турне по станциям метро. Больше всего хочется домой и пива.

— Ты лучший мужчина на свете, ты знаешь?

— Не устаю это себе повторять. Жаль не ведется никто.

— Потому что нет тебя достойных!

— Ты ещё и машину у меня отжать хочешь, что так расплылась в комплиментах?

— Ну, на полдня всего, Лёш. На ногти съездить, потом подкраситься. Ну что я, часто прошу?

— А Андрей что?

— В командировке еще неделю, на своей поехал.

— Ладно, бери. Надеюсь, до вечера справишься, а не как в прошлый раз. Я укладывать пацанов не умею.

— Это отличная тренировка! Не все же с ними в телек пялиться, надо родительство с разных сторон прощупать, пригодится. С таким опытом да тебя любая с руками и ногами возьмёт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты только что заливала, что нет меня достойных, — усмехаюсь ей в трубку, заводя машину.

— Рано или поздно найдется та самая.

— Не так-то просто ее отыскать… — пространно отвечаю я.

И снова перед глазами лисичка. Ноги, волосы, губы. И джинсы. При чем тут джинсы? Ах да, синий чулок…

Все смешалось в голове, не отчленить одно от другого. Затянуло, запутался. Как распутывать буду?

— Ладно, мелкий, жди ораву в воскресенье часам к десяти. Люблю тебя!

— И я тебя, мегера.

К дому подъезжаю совершенно разобранным. Захожу в магазин с одной целью, а у кассы в итоге оказываюсь с бутылкой совершенно иного. Тоже пенится, но с совершенно иным вкусом. Вкусом того сладкого дня…

На лестничной клетке сталкиваюсь с соседом. Молчаливый бородатый Влад, с хорошо поставленным ударом, совсем не вызывает у меня симпатии. Хотя бы потому, что пускает в ход кулаки задолго до того, как ситуация прояснится. Первая наша встреча вышла вообще… болезненной. Но его шустрая подружка с малиновыми волосами не оставляет попыток наладить соседско-дружеские отношения.

И вот к чему это все привело.

Подсунула мне жирную свинью в виде криворукой подружки, а мне снова искать помощницу. Потраченное время, силы и нервные клетки, которые человеческий организм ещё не научился генерить!

Влад окидывает меня взглядом и молча протягивает ладонь для рукопожатия. Я так же безмолвно ее пожимаю.

Вставляю ключ в скважину, поворот, ещё один, дверь с тихим щелчком открывается.

— У нас в субботу новоселье, — доносится мне в спину. — В семь.

— Это приглашение?

— Принимать не обязательно, — хмыкает он.

— Да не смотрел я на твою девушку, пока она раздевалась. И не трогал я ее, — произношу эту фразу уже двадцатый раз, не меньше, но все равно вижу, как заходятся желваки на скулах у соседа.

— Забыли.

— Ну, ок. Тогда я приду.

Радостным ответом мне служит хлопок соседской двери. По ходу, не забыли. Только ради этого шоу к ним загляну. Глядишь, и спарринг-парнера искать не придется.

Агния

— Ну что, Дегу? Твоя жизнь тоже кажется тебе отстоем или твой маленький мирок — беличий рай?

Мохнатая морда отрывается от веток, которые я притащила со двора — прости полувековой каштан — и упирается в меня своими черными глазками-бусинками. Жесть. Степень моего одиночества достигла пика и мне чудится, что животные начали меня понимать. Скоро наряжусь в сарафан и пойду петь в лес, призывая птичек заплетать мне косы.

Подкидываю очередных вкусняшек маленькому энерджайзеру и со вздохом обращаю свой взгляд во двор. Дождь под стать настроению: льет наотмашь, рассыпается лужами по земле. Апатия в очередной раз стискивает хомут на горле. Почему все так сложно?

Ведь так не у всех. Большинство моих бывших одноклассниц уже либо в декрете, либо на пути к карьерным высотам. А я… заперта в маленькой обшарпанной однушке, за которую мне нечем платить, лишилась работы, которая мне не особо и нравилась, и совершенно потеряна для противоположного пола.

И тут даже не знаешь, что лучше: бывший, который никак не отпустит, или настоящий, который даже не запомнил меня.

Хотя, что толку рассуждать, когда оба глубоко в отношениях и все не со мной.