Сильвия поняла.

– Как это – не набирается? – возмутилась она такимтоном, каким обычно говорила со своими молодыми художниками – не то агент, нето мамаша юного дарования. Многих ее подопечных приходилось так подстегивать.Мало кто из них отдавал себе отчет в своих возможностях. Самым лучшим обычно иприходилось объяснять, что к чему. – Сам взгляни! – Сильвия сталаосторожно перебирать холсты у стен.

Все картины были хороши, как и те, что еще были в работе.Законченные полотна словно светились изнутри – одни мягким светом, как отсвечи, другие будто полыхали огнем. Такого света она не помнила ни у одного изсовременных живописцев. Пожалуй, такого эффекта достигали только старыемастера. И в то же время его картины были вполне современны. Техника у Греябыла великолепная, немногие теперешние художники так работали. Сильвия знала,что Грей учился в Париже и в Италии, как и ее дочь, так что школа у него былавесьма основательная.

– Грей, мы должны найти тебе галерею, что бы ты там ниговорил.

Сильвия сейчас вела себя так, как и он когда-то с одной изсвоих многочисленных подружек – пытался найти ей галерею, агента, заказы, арезультат был нулевой. Ему-то самому никто не помогал, разве что Чарли. Но Грейникогда и не хотел ни от кого зависеть, даже от друзей и от дорогих ему людей.

– Сильвия, мне не нужна галерея. Честно. Просто ненужна, и все.

– А если все получится? Неужели не согласишься простовстретиться и поговорить?

Она упрямилась, но такая она нравилась ему еще больше. Ей небыло от этого никакой выгоды, она искренне хотела помочь ему. Он улыбнулся икивнул. Сильвия уже знала, кому надо будет позвонить. Было по крайней мере тригалереи, которые могли бы заинтересоваться работами Грея. А если как следуетпоискать, можно выйти и на другие, солидные, преуспевающие галереи,выставляющие серьезные работы. Не такие, как у нее, и не те, что в большомколичестве появились в Сохо. Ему нужна совершенно другая аудитория. И,возможно, не только в Нью-Йорке, но и в Лондоне. У серьезных агентов навернякабудут связи в разных городах.

– Не бери в голову, Сильвия, – проговорилГрей. – У тебя своих забот по горло. Я не хочу доставлять тебе хлопот. Ятолько хочу быть с тобой. Больше мне ничего от тебя не нужно.

– Одно другому не мешает, – с улыбкой отозваласьСильвия. Она хорошо знала, что художники, как правило, никудышные бизнесмены ине способны сами вести свои дела. Для этого и существуют дилеры. И Грею нужентакой. Сильвия твердо решила не оставлять его без помощи. Она знает почти всехсвоих коллег в Нью-Йорке. У нее такая прочная и незапятнанная репутация, чтоперед ней легко открываются любые двери. А после того, как она откроет для негонужную дверь, все будет зависеть только от него. Она только выведет его нанужных людей, это вполне благодарная цель, даже если в конечном итоге ониостанутся всего лишь друзьями, имевшими мимолетный роман.

Сильвия посмотрела на часы. Был уже почти полдень, делаждали ее. Она поцеловала на прощание Грея, тот обещал вечером ей позвонить, иона поспешила вниз. Грей прокричал ей вслед:

– Спасибо!

Сильвия улыбнулась в ответ, помахала рукой и исчезла. Вофисе галереи царил обычный ажиотаж. Двое художников возбужденно обсуждалиближайшую выставку. Клиент негодовал по поводу задержки с доставкой купленнойкартины. Кто-то звонил и наводил справки относительно размера взимаемыхгалереей комиссионных. Человек, который должен был монтировать ближайшуювыставку, попал в аварию на мотоцикле, сломал руку и надолго выбыл из строя. Навторую половину дня у Сильвии была назначена встреча с художником, готовящимкаталог очередной выставки. Подошел срок сдавать рекламный модуль для журнала«Артфорум», а фотограф до сих пор не привез нужные снимки. До четырех часовСильвия не присела. Но как только справилась со срочными делами, сразупозвонила насчет Грея. Арт-дилеры, к которым она обратилась, доверяли еерепутации, вкусу и мнению. Двое из тех, с кем она говорила, попросили прислатьслайды. Третий сегодня должен был прилететь из Парижа, и она оставила емусообщение на автоответчике с просьбой перезвонить. После этого она сразунабрала номер Грея. Она была сама деловитость. Грей был поражен, но, посчастью, слайды у него были. В противном случае Сильвия была готова прислать кнему своего фотографа.

– У меня их горы. Это единственное, что нужно?

– Пока да. – Сильвия сказала, что через полчасаподошлет к нему курьера, чтобы забрать слайды.

– Вот это да! У тебя, я смотрю, дело серьезнопоставлено!

– Когда речь идет о моих друзьях – да. Я делаю это,потому что хочу, чтобы тебя наконец нашла удача.

– Она меня уже нашла. В Портофино. А остальное – мелочижизни.

– Ну вот и предоставь эти мелочи мне, – ответилаона, и Грей заулыбался.

– Если ты настаиваешь… – Он купался в знаках еевнимания, это было совершенно новое для него ощущение. Грей боялся одного:чтобы Сильвия не подумала, что он ее использует. Но он с упоением наблюдал ее вработе. Да и в жизни тоже. Сильвия явно не из тех женщин, кто пасует передтрудностями, она не мирится с поражениями и неудачами. Для нее это стимул,чтобы засучить рукава и с новой силой приняться за дело.

Ровно в половине пятого на пороге его студии появился посыльныйи забрал слайды, а в начале шестого Сильвия уже переправила их вместе ссопроводительными записками арт-дилерам, с которыми говорила о Грее. В шестьчасов Сильвия покинула галерею, а когда вернулась домой, раздался звонок.Звонил Грей, приглашал вместе поужинать, хотел сводить ее в итальянскийресторанчик по соседству.

Заведение оказалось симпатичным, с уютной обстановкой ичудесной кухней, да и цены – сравнительно невысокие – приятно удивили. Она нехотела, чтобы Грей на нее тратился, но и унижать его и платить самой тоже былобы не слишком красиво. Сильвия уже предвидела, что скоро им предстоит частоужинать вместе и не только в ресторанах. После ужина Грей отвез ее домой иостался ночевать. Похоже, что у них начал устанавливаться новый жизненный распорядок.

Наутро они вместе готовили на кухне завтрак, а еще черездень Грей, который так и не добрался до дома, приготовил завтрак сам и принесей в постель, сказав, что теперь ее очередь нежиться в подушках. Ее никогданикто так не баловал, но с Греем все было не так, как раньше. Он был словнобольшой ребенок и так искренне радовался, когда Сильвия выражала своюпризнательность. Сильвия боялась думать о будущем, загадывать наперед и строитьпланы. Им просто было хорошо вместе, здесь и сейчас. И в интимном плане они такмного давали друг другу, они оба были достаточно зрелы и искушены в сексе идостаточно опытны, чтобы думать об удовольствии партнера. В их отношениях небыло и намека на эгоизм. После стольких ошибок на жизненном пути и Грей, иСильвия подошли к тому этапу, когда понимаешь, что самую большую радостьполучаешь, доставляя удовольствие другому, будь то в постели или в делах, вглавном или в мелочах. Они были как доброе вино, которое с годами делаетсятолько лучше – еще не старое, оно уже достаточно зрелое, чтобы игратьживительными оттенками полноценного вкуса. Возможно, существа юные, например,дети Сильвии, не поняли бы их, но они были в том самом идеальном возрасте,когда ценишь каждое мгновение жизни, полное любви и самоотдачи. И не беда, что такоесчастье посетило их только сейчас. Главное, что оно есть – счастье Сильвии иГрея.