– Нехорошо так о покойнике, – усмехается Королек.

Катька по-бабьи ойкает, из проницательной и неглупой моментально превращаясь в примитивную и скудоумную, и тут же в ее синих глазенках зажигается поганенький огонечек любопытства:

– За что же это его?

– Следствие установит, – казенной фразой уклончиво отвечает Королек.

Катька тотчас отстает, словно услышав исчерпывающее объяснение, и захлопывает за нами дверь.

– Что за снимок ты ей показал? – интересуюсь я.

– Одного пацаненка, которого, как Владика и Ксюшу, сначала истязали, а потом угрохали… А сейчас давай так. Все объяснения завтра. Посидим на моей любимой скамеечке, и я вывалю в твои пытливые ушки все, что нарыл. «То будет повесть бесчеловечных и кровавых дел…», – так, если помнишь, благородный Горацио подвел итог тамошней заварушке. Предупреждаю: на изячный детектив эта пакостная история не тянет…

Вечером, серым и сирым, когда намереваюсь уснуть, уютно укрывшись одеялом, – звонок. Нинка:

– Только что выперла Воланда. Присосался, тля мелкая. Мне еще Анна глаза на него открыла. В бане. Помнишь? Я тогда такой разгон ему устроила, небось, мало не показалось. Но он, хитрован, как-то отбрехался, умаслил. Ну я и поверила, подумала, а вдруг Анка ошибается? А сегодня была у бабки-целительницы, мне ее верные люди присоветовали, так она и говорит: милая, бросай ты своего мужика, он тебя глазит… или как там?.. неважно. В общем, турнула я голубчика. А сейчас лежу одна в кровати и реву… Одной-то пло-охо!

И Нинка всхлипываниями подтверждает сказанное.

* * *

Сидим с Корольком на скамейке, созерцая мрачноватый пруд, который вдали, за погрузившими в воду слоновьи ноги мостами, теряет городской лоск и становится рекой.

– «В гранит оделася Нева, мосты повисли над водами», – торжественно декламирует Королек (ветер шевелит его волосы цвета выгоревшей соломы). – Обычно строчки стихов перепутываются в моем не слишком интеллектуальном черепке. А тут точно знаю – Пушкин, Сан Сергеич. Конечно, наша запруда ни в какое сравнение с Невой не идет, но тоже вода, и гранита навалом.

Но это так, вроде предисловия. Приступаю к основной части сочинения. Надеюсь, ты поняла, что в случае с твоей Адой я подозреваю убийство.

С чего все началось? У бабули поселилась некая девчоночка и прожила некоторое время. Месяц, два, три, неважно. А затем произошло следующее: старушка отдала концы при довольно странных обстоятельствах.

– Но ведь никаких следов насилия не обнаружено.

– Много ли божьему одуванчику надобно! Это здорового бугая колют, рубят, режут – ништяк, живехонек, голуба, назло мировому империализму. А ей слегка пережал дыхалку – и капут. Гляди: Катенька заметила, что паренек забежал в подъезд и вскоре выкатился. Следовательно, он только заглянул в квартиру, придушил баушку и смотался, не зная, что у той на конфорке закипает чайник.

– Только без подробностей, пожалуйста, иначе мне самой плохо станет. Послушай, а что если старушку убила девочка, которая у нее квартировала?

– Не похоже. Бабуля явно ждала чужого человека. Жиличке либо варят обед, либо не кормят вообще, а тут выставили на стол конфетки да печенье. Однако оставим пустые домыслы и зададим себе вопрос: из-за чего ухлопали баушку? Первое, что приходит на ум, – деньги. Но в квартире не обнаружено никаких следов грабежа. Второе: твоя Аркадьевна владела некой секретной информацией. Ну это уже из области шизоидного бреда. Третье: она кому-то мешала. Но кому? С соседями практически не общалась, близкой родни не имела. Так что же у нас остается? – Королек глядит на меня с хитринкой, как экзаменатор на студентку.

Собираю в кулак все свои мыслительные способности и выдаю:

– Квартира!

– Во! Ради такого куша можно и на душегубство пойти. А теперь оставим твою конкретную бабулю и взглянем на ситуацию с высоты птичьего полета. Представь, что речь идет не об одной, а о десятках, сотнях квартир. Это же деньжищи немереные!

Рассмотрим примерную схему преступления. Имеется банда, которая специализируется на убийствах божьих одуванчиков с последующим присвоением их жилья. У нее есть связь то ли с управлением по соцзащите, то ли с жэками, не суть важно. Первым делом выясняются адреса одиноких стариков. А затем появляются: а) девочка, назовем ее условно менеджером, б) нотариус и в) убийца.

Менеджер внедряется к старичку или старушке. Его задача такова. Во-первых, он должен выяснить, прописан ли в квартире кто-то еще; во-вторых, засветиться, чтобы видели соседи. Через какое-то время нотариус оформляет липовое завещание, по которому имущество в случае кончины бабушки (или дедушки) переходит к девочке-менеджеру. После чего на сцене точно из-под земли появляется убийца, Азазелло – мелкоголовый шпингалет с пионерским чубчиком.

Кончину бабули-дедули, конечно же, посчитают естественной: отжили свое, пора и честь знать. И патологоанатомы тщательно исследовать жмурика не станут: сердчишко у старой калоши подкачало, и все дела. Шайка продает полученное по поддельному завещанию жилье. Операция завершена.

Бедовые ребята, просто красногалстучные тимуровцы, только шиворот-навыворот. Те помогали старикам жить, а эти – умирать.

– Но твои умозаключения не более чем теория.

– О, это не есть теория, майне кляйне фройляйн, – дурачится Королек, – это есть истина! Начнем с того, что девочка, которая жила у твоей бабы Ады, найдена бездыханной. Не делай круглые глазки. Причем терзали ее, видать, по полной программе. Так вот. Паспорт усопшей оказался умело сработанной фальшивкой. Уверен, сделано это для того, чтобы она могла окучивать сразу трех-четырех старушек. А то и более. Сколько стариков – столько у барышни паспортов. Что, кстати, я и обнаружил. Выяснил, кто из одиноких дедулек и бабулек окочурился за последний год, выбрал шестерых и побеседовал с их соседями. Происходили события по одной схеме. У пенсионеров поселялась девчурка из некой филантропической фирмы. А через пару месяцев старики отдавали Богу душу. Причем в двух случаях фигурировала барышня, схожая с квартиранткой твоей Аркадьевны. Но имена у нее были разные, не говорю уже об отчествах и фамилиях. Соответственно, и разные паспорта. А из этого следует, что шайка серьезная, веников не вяжет, действует безукоризненно, механизм выверен и отлажен.

Что мы сегодня имеем? А вот что: получившиеся одинаковым способом – пытка и пулька в мозжечок – четыре бездыханных тела: девочка-менеджер, мальчик-палач и… вспоминаешь?

– Владик и Ксюша!

– Они самые, мой пытливый дружок. Владика отбрасываем, он в схему не вписывается и скапутился исключительно из-за амурных чувств: неудачно сходил налево. Зато Ксюха была именно тем нотариусом, который оформлял фиктивные завещания. Я практически убежден, что их трупешники на счету «заборских». И представляю так. «Заборские» решили заняться прибыльным бизнесом: убийством стариков с последующим присвоением жилья. И вдруг обнаружили конкурентов. Ну и по своей милой бандитской привычке стали их убирать…