Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А догоравшему на полу неудачнику — нет.
Полы в морге мыли специальным очищающим раствором, который не только поддерживал чистоту в помещении, но и очень хорошо горел.
Я попыталась наудачу затушить пламя чистой магией смерти, но добилась лишь того, что огонь на несколько мгновений прибило к полу, а в следующую секунду языки пламени вновь вытянулись к потолку, став еще жарче.
Один из нападавших лежал на полу, прижимал к разбитому носу ладонь и ошалело смотрел на пожар. У съехавших набок очков с одной стороны обломались все отведенные в сторону линзы.
Безмозглые поджигатели в отличие от меня пользовались не заклинаниями, а артефактами и ослепнуть не рисковали. Зато сгореть в этом каменном склепе мы могли с одинаковой вероятностью.
Второй нападавший жался к стене и на огонь смотрел с откровенным ужасом.
— Нас о таком не предупреждали, — чуть не плача простонал он.
Дверь находилась за плотной пламенной стеной. Дым, необычный, тяжелый и густой, стелился по полу, и это было единственным плюсом — пока мы хотя бы не задыхались.
— А если проскочить? — сдавленно прошипел тот, что был с разбитым носом. Он встал на четвереньки и, пошатываясь, медленно поднялся на ноги.
— Это погребальный костер, все, чего он коснется, сгорает, — мрачно предупредила я, стараясь рассмотреть в отблесках огня пострадавшую руку. Кровь быстро капала на пол и текла за рукав, промочив ткань.
— Но должен же он когда-нибудь потухнуть? — с надеждой прохрипел второй, не отлипая от стены.
— Ага. Когда вся магия из него выйдет. Чтоб вы знали, неучи, этим заклинанием пользовались на специальных площадках. Сжечь камень даже этот огонь не способен. И магию в него закладывали с осторожностью. Вы же выпустили на свободу неизвестно сколько огня.
— И что с нами будет? — спросил он, чуть ли не плача.
— Превратимся в три аккуратные кучки пепла, — безжалостно призналась я, нервно вытирая лоб здоровой ладонью. Температура в морге повышалась с каждой секундой.
Мои несостоявшиеся убийцы разрыдались. Тот, что стоял у стены, заревел сразу, скинув очки на пол и размазывая по лицу слезы. Второй недолго держался, но и он не смог с достоинством принять свою участь.
Меня от немедленного их упокоения удерживало лишь понимание — этим я окажу им услугу. И неминуемое сожжение встречу в одиночестве и, скорее всего, в истерике. Оставаться спокойной мне было проще, если рядом кто-то паниковал.
Когда входная дверь распахнулась и пламя, совсем как живое, ринулось к вошедшему, я сразу подумала, что на одного сгоревшего будет больше. Если, ослепленный болью, он начнет метаться и побежит наверх, то у нас даже мог бы появиться шанс сжечь вместе с собой и весь склад…
Но огонь не коснулся вставшего на пороге градоправителя. Зеленоватые языки пламени дрогнули и отшатнулись от высокой фигуры, вроде бы даже стали чуть меньше.
Сквозь жар Согх какое-то время прищурившись разглядывал нас, потом сдержанно спросил:
— Госпожа Арден, не объясните мне, что здесь происходит?
— Ну так… — я огляделась. Вопрос глупее просто невозможно было представить, — горим.
Мой ответ градоправителя, кажется, тоже не особо впечатлил. Я даже приготовилась стоически встретить вопрос в стиле «а почему горите?», но не пришлось.
Градоправитель утомленно потер переносицу, и в то же самое время огонь затрещал, зашипел гневно и как-то безнадежно и начал затухать.
Огонь потух, вновь вернулась темнота, и дым, прибитый к полу, начал медленно подниматься в воздух.
— Выключатель справа от вас, — произнесла я, подавляя приступ кашля. Вокруг нас кружили частички сожженных тел, мы дышали их плотью, и я не могла отделаться от этой мысли…
Светильники вспыхнули, и два зареванных неудачника, надсадно кашляя и все еще всхлипывая, бросились к выходу. На что они рассчитывали, я не знала, но, столкнувшись с Согхом в дверях, отлетели назад, рухнули на пол и чуть не задохнулись. Вытаскивать их пришлось за шиворот и из дыма, и из морга. Вверх по лестнице.
А наверху, в безопасности, но все еще ощущая на языке горечь дыма, задать вопрос первой успела я.
— Как вы здесь оказались?
Швырнув неудачников к стене, Согх стряхнул с ладоней пепел и только после этого соизволил ответить:
— Ко мне заходила госпожа Феррети. Жаловалась на вас.
— На что это?
— На ваш непрофессионализм и оскорбительные действия в отношении как госпожи Феррети, так и господина Дарнеса.
Слова по отдельности я прекрасно понимала, но, собранные во фразу, они как-то теряли весь смысл. Кто непрофессионален? Кого я оскорбила?
— Чего?
— Работа с архивом — обязанность госпожи Феррети, работа с актуальными документами — господина Дарнеса, — любезно пояснил Согх.
— Дарнеса… вы его вообще видели? — возмутилась я. — Подождите… то есть госпожа Феррети нажаловалась на меня и вы тут же отправились делать мне выговор? В нерабочее время? Лично?
Градоправителя мои слова почему-то задели.
— Именно так. И только благодаря этому вы все еще живы. — Он посмотрел на жавшихся к стене неудачников. — Что здесь произошло? И кто додумался использовать погребальный огонь в помещении?
Рассказ о случившемся уместился в несколько предложений. И я ничуть не удивилась, когда Согх решил вызвать стражу. Была уверена, что поджигателей закроют в какой-нибудь камере, а наутро они, скорее всего, тоже самоубьются.
В то, что градоправитель со всем этим связан и прилетел в морг проверить, как неудачники справятся с поджогом, я верила больше, чем в его желание выполнить просьбу Феррети и побеседовать со мной вот прямо сейчас. Не завтра днем в своем кабинете, а в морге, вечером, после долгого рабочего дня…
Когда градоправитель покинул защищенные стены склада, чтобы отправить магический вестник в управление, я воспользовалась моментом и присела на корточки перед поджигателями.
— Ну что, рассказывайте. — Руку дергало от боли, но я старалась не обращать на это внимание. У меня еще будет время отправиться на поиски бинта и обеззараживающего раствора, когда Согх вернется и я уже не смогу никого допросить.
— О чем? — враждебно спросил парень с разбитым носом. Смотрел он исподлобья, зло и испуганно одновременно.
Оба неудачника оказались неприлично молодыми и ничуть не законопослушными.
— Зачем проникли в морг и подожгли тела? Кто послал?
Парни переглянулись и не произнесли ни слова.
— Как знаете. Но хочу заметить, что наказание за сожженные трупы не такое уж и страшное. Чего не скажешь о нападении и попытке убийства.
— Мы не хотели вас убивать, — выдохнул второй, нервно заламывая пальцы. — Мы думали, вы умертвие. А все знают, что умертвие можно убить, только отрезав ему голову или вырезав сердце.