К'эрему снова вздулась от тяжкого вздоха. Вероятно, такое раздувание вредило ее здоровью не больше, чем здоровью Уокера пожатие плечами.

— Бедный двуногий. Ты и правда такой невежественный?

«Отлично. Я глуп. Тупой самец обезьяны — это я. Но я, во всяком случае, не наркоман. Не тяни время, объясняй мне все, я внимательно слушаю». Он понимал, что Джордж в большом загоне сходит с ума, но ничего, пусть немного подождет.

Усевшись удобнее, то есть распустив конечности по земле, словно ярко-красные лепестки огромного цветка, она принялась просвещать человека.

— Для начала мне нужна точка отсчета, на которую я могла бы опереться, чтобы потом мне не пришлось повторяться. — Серебристые, похожие на две монеты, глубоко посаженные глаза внимательно посмотрели на Уокера сквозь туман. — Со сколькими галактическими цивилизациями знаком ваш вид?

Рискуя не только собственной репутацией, но и репутацией всего его вида, Уокер тем не менее был вынужден дать честный ответ, пусть даже весь род человеческий скатится по лестнице глупости еще на пару ступенек ниже.

— Ни с одной. Насколько мне известно, мы ничего не знаем о существовании таких цивилизаций.

Было видно, что Скви трудно в это поверить.

— У вас нет астрономии?

— Есть, но, наверное, наши звездочеты смотрели не туда, куда надо.

— Или не располагали адекватными методами. Ладно, я не собираюсь читать вам полный курс галактической истории. Достаточно сказать, что большую часть ее вы все равно не поймете.

Возникла пауза, которую Уокер не стал заполнять, удовлетворившись сказанным.

— Примите как факт, что галактическая цивилизация существует. Вероятно, ваша планета находится за пределами самых дальних ее окраин. Моя планета расположена немного ближе. Ближе к центру цивилизации находятся и те планеты, с которых была похищена большая часть находящихся здесь пленников. Именно изоляция от центров галактической цивилизации позволяет виленджи заниматься этой нечестной деятельностью в надежде получить от нее доход.

Уокер непроизвольно кивнул:

— Так, значит, речь идет всего-навсего о прибыли. Значит, это не научная экспедиция.

Скви слабо колыхнулась. Наверное, это был смех к'эрему, если не бурчание в животе.

— Виленджи так же мало заинтересованы в науке, как и в благотворительности. Впрочем, я должна оговориться. Не надо мазать черной краской весь вид за неблаговидные деяния некоторых его представителей. Хоть я и не слишком хорошо знакома с социологией виленджийской цивилизации, если здесь применимо это слово, я все же думаю, что беспристрастный суд едва ли отнес бы виленджи к расам, известным любовью к филантропии.

— Что они собираются с нами делать?

— Они собираются нас продать. Поодиночке, если получится, или оптом, если начнет поджимать время. На борту этого большого корабля находятся представители очень многих видов: некоторые из них более разумны, другие менее. Есть и совсем примитивные. — Она посмотрела на Уокера, и он не понял, к какой из этих категорий отнесла его Скви.

— Продать нас. — Уокер принял это высказывание как факт. — Я почему-то всегда думал, что если где-то вне Земли существуют более развитые цивилизации, то они давно отбросили рабство, как безнравственное явление.

— Оно действительно безнравственное. Разве я сказала, что оно нравственно? Я этого не говорила. Я просто сказала, что виленджи хотят нас продать. Тот факт, что какая-то вещь безнравственна или противозаконна, еще не значит, что эта вещь не существует. Если мы происходим из миров, далеких от главных потоков галактической цивилизации, то мы неизбежно выпадаем из ее поля зрения. Виленджи никогда бы не осмелились похищать граждан с известных галактической цивилизации планет. Но благодаря нашей относительной изоляции, природе нашего интеллекта и способности к общим оценкам, нас могут неверно истолковать и отнестись к нам с подозрением. То, что один вид считает цивилизованным, другой может считать первобытной дикостью. Например, вы и я.

Маркус Уокер задумался.

— Но, несмотря на ваше мнение обо мне, вы же не станете рассматривать меня как собственность, как предмет, которым можно безраздельно владеть.

Последовала долгая пауза, и Уокер раздраженно продолжил:

— Или именно так вы и будете меня рассматривать?

— Нет, конечно же нет, — ответила наконец Скви. — Такое отношение противоречит естественному закону и, кроме того, отвратительно для высших видов. Но есть другие виды, точнее, их представители, которые не озабочены этическими проблемами, которые жертвуют моралью во имя новизны. Так и смотрите на себя: как на новизну. Новое приобретение, если так вам больше нравится.

— Мне больше нравится другое обозначение: насильственно захваченный пленник. — Он вытер воду, скопившуюся на голове и на плечах.

— Вы решительны. Но не дайте вашей решительности заставить вас делать вещи, о которых вы потом будете жалеть. Как правило, виленджи равнодушны к своим пленникам. Степень их внимания граничит с полной апатией. Их интересует только результат. Сосредоточьтесь на своем выживании, и они будут только рады не обращать на вас внимания. Выходцы из глубин галактической цивилизации, они считают себя неизмеримо более высокоразвитым видом по сравнению с их пленниками.

Уокер постарался придать своему тону нейтральность:

— Должно быть, вам очень трудно с этим смириться.

Скви небрежно взмахнула несколькими конечностями:

— Вовсе нет. Мои умственные способности настолько превосходят таковые виленджи, что они не могут понять, какая пропасть нас разделяет. Они принимают мое неоспоримое превосходство за безразличие. Учитывая отсутствие интереса с их стороны и неопределенность намерений, я не собираюсь тратить время на их просвещение. Оно не ускорит мое освобождение и возвращение домой. Они просто продадут меня народу, интеллект которого будет, вероятно, еще ниже, чем у них самих.

Можно ли вообще оскорбить к'эрему или эту к'эрему, в частности, подумал Уокер. Сам он бы предпочел общество себе подобных. Чикаго против к'эрему. Чумазые парни против заносчивых снобов.

— Но тем не менее вы заперты здесь, а они на воле, — не утерпел Уокер.

— Это весьма плачевно, — сказала Скви. — Печально, что даже высокоразвитый интеллектуал может быть застигнут врасплох и захвачен с помощью всего лишь грубой силы. В этом виленджи настоящие профессионалы. Сложная аргументация пасует, сталкиваясь с дулом ружья.

Некоторое время он молчал. Они сидели рядом, в тумане, поглощенные своими мыслями. Будущее не внушало оптимизма. Когда Уокер снова заговорил, в тоне его сквозила безнадежность и подавленность:

— Значит, надежды нет ни для кого из нас. Я хочу сказать, надежды на освобождение и возвращение домой.

— Вы опять решили проявить свою неотесанность, или это все же искренняя наивность? — Она внимательно вгляделась в его лицо, и Уокеру стало интересно, что Скви прочитала в его взгляде. — С межзвездного корабля невозможно бежать. А если даже это было бы возможно, то куда бежать? Я не знаю, сколько времени вы здесь пробыли, но, зная, в общем, какова скорость этого судна, если можно говорить о скорости межзвездных полетов, я могу вам сказать, что нахожусь в десятках парсеков от моей родной солнечной системы. Я серьезно сомневаюсь, что ваша находится ближе. — Скви взмахнула конечностями.