— Гнида бородавчатая, холмогорская свинья, жмот, кретин, в рот ему от Аршавина ноги! — Алекс Лактионов начал излагать свои мысли еще до того, как нажал кнопку отбоя сотового телефона.

— Леша, ты опять за свое? Что случилось? — Таня, подруга Алекса, не испытывала восторга от вспышек ярости, которые ее бойфренд проявлял после некоторых звонков, связанных с работой. С другой стороны, ее завораживали виртуозное владение ругательным языком и образность эпитетов. Кое-что она даже записывала. Вообще-то Леша спокойный и выходил из себя редко.

— Полтора года прошло, — Леха метался из конца в конец крохотной арендованной малосемейки, натыкаясь на мебель и размахивая руками, — Танюха, мать, ты только вдумайся, пол-то-ра!!!

— Это было до меня, — Танюха уютно устроилась на диване с клубничным йогрутом и была настроена вдоволь насладиться созерцанием трогательных милых панд на канале Animal Planet, — я не в курсе. Поделишься?

— Да, извини. Колдунов, скотина, помнишь его, я тебе рассказывал? Так вот, тогда я на него ишачил на одном объекте. Точнее, сразу на девяти. Он туда нагнал стадо своих гуинпленов, тупорылых недоумков, которые умудрились накосячить везде, куда дотянулись их кривые ручонки.

— О! — Таня оторвала глаза от телевизора — с Лехой было куда интереснее. — Гуинплены! Это какое-то извращение?

— Ну, почти. В общем, эти комнатные уроды заземлили аппаратуру где на батарею отопления, а где и вообще на изолированные стойки. Статические разряды или гроза — и вот раз в три месяца все слетает к бениной маме. Но причем тут я? — Лактионов раскинул руки, вопросительно уставившись на Таню.

— Да, причем? — Таню, выпускницу факультета библиотечного дела института культуры и, быть может, именно поэтому очень продвинутого визажиста, буквально гипнотизировали такие Лешины эскапады. В эти моменты Леша казался ей кем-то вроде Гарри Поттера, вкусившего Гермиону пополам с экстази.

— А я никаким боком! Я сделал, потом я сдал, потом они приняли. Но этот компрачикос уверен, что я должен админить ихние мамонтовы какашки вечно и бесплатно, представляешь? Якобы, период гарантии, и все такое.

— Их какашки, — машинально поправила Таня. Гуманитарное образование давало себя знать, хотя и зияло существенными пробелами. «Компрачикос» ей тоже понравился, а вот «бесплатно» — не очень, семейный бюджет базировался в основном на Лешиных доходах. — Ну и что ты собираешься делать?

— Благотворительность — не мое кредо, — отрезал Леша. — Послать Колдунова лесом я пока не могу, он злопамятный, а городишко у нас небольшой. Логично? С другой стороны, он мне надоел хуже пиявки. Будем резать к чертовой матери, не дожидаясь перитонитов! Что скажешь?

— Ты, как всегда, бесподобен, — подруга одобрительно кивнула. Надо посмотреть в «Википедии», кто такой этот Отаршавин.

Алекс Лактионов, смышленый для вчерашнего российского студента паренек, не любил городить огород, размазывать кашу по чистой тарелке и тянуть кота за орган, за который тянуть не следует. Техническая эрудиция, культура применения специальных познаний, профессиональная этика, социальная ответственность — все эти словосочетания никогда не встречались ему ни в лекциях преподавателей, ни на экзаменах. Как и большинство выпускников нынешних университетов, Лактионов считал основной и единственной целью своего образования достижение личного благополучия путем выгодной продажи своих навыков и знаний, а любые препятствия на этом пути его раздражали.

Продукт болонской системы образования, Алекс обладал распространенным недостатком — полагая себя экспертом в одной узкой отрасли, искренне и простодушно экстраполировал эту убежденность как на смежные области знаний, так и на сферы, находящиеся в отдаленном родстве. В него, плохо соструганную заготовку будущего инженера, никто не вдолбил важную аксиому: «любая сложная проблема имеет простые для понимания неправильные решения». Естественным представлялось как раз обратное: если в поле зрения присутствует очевидный способ достижения формализованной цели, то этим способом и следует воспользоваться. Нет штатного предохранителя — ставим «жучок», при случае заменим. Слишком чувствительный дымовой извещатель — замотать его изолентой, а потом разберемся. Выполнение процедур безопасности мешает работе — к черту безопасность.

Да и вся государственная скороварка бакалавров и магистров работала по этому принципу! Потребна институту аккредитация на почетное звание академии или паче того, университета? Давайте побольше кафедр, а туда — докторов и кандидатов наук, а для этого подбавим всяких специальностей. Например, специалистов по защите информации. Что с того, что это сельскохозяйственный или плановый институт? Годится любой винегрет. Куда потом девать десятки тысяч псевдоспециалистов квазиотрасли? Неважно, это всё потом, не скоро, да и вот же еще «Доктрина информационной безопасности» на руку. А ведь ее подписал Сам!

Магистр Лактионов был из таких, из инкубаторных. Читать многостраничные инструкции он полагал занятием бестолковым и желания такого не испытывал, администрирование АТС никогда не являлось ни его специализацией, ни мечтой всей жизни. Как же победить — нет, не периодически возникающие сбои в работе АТС — победить проблему звонков Колдунова? А вот как. Нужно зайти на АТС через известный статический IP-адрес с правами администратора и сбросить все настройки на заводские. Все накопившиеся глюки, сиречь ошибки, включая вредительские «улучшательства» колдуновских бандерлогов, будут ликвидированы! Конечно, будут удалены и другие настройки, но думать об этом не в его, Алекса, компетенции. Алекс любил слово «компетенция».

Это только в голливудских триллерах сидящий в подвале прыщавый подросток, ловко щелкая мышкой, за пять минут сшибает с орбиты спутники связи или похищает миллиарды долларов у лопоухих швейцарских банкиров, прихлебывая между делом «будвайзер» пополам с частично одетыми блондинками. В реальности неправомерный доступ к охраняемой законом информации, или на профессиональном сленге «хак», несколько сложнее. Подготовительный этап, частенько так и не перетекающий в другие, заключается в длительном сборе самой разной информации, в ее комплексном изучении, последующем выявлении предполагаемых уязвимостей системы защиты и выработке стратегии вторжения.

Точечные «защитные» решения, реализованные путем хаотического нагромождения межсетевых экранов, модулей доверенной загрузки, фильтров IP-адресов, многофакторной идентификации, демилитаризованных зон, «тонких» клиентов и антивирусов чаще создают проблем больше, чем пользы. Редко, но бывает, что вдумчивое моделирование угроз, анализ рисков и адекватный системный подход к защите информации воплощается в неприступную преграду — взаимоувязанную систему управления информационной безопасностью. Не в ту, голливудскую, которая стреляет фейерверками, сверкает проблесковыми маяками, гудит сиренами, с грохотом задвигает стальные решетки и, наконец, наводит крупнокалиберные пулеметы на растерянного лошару-хакера. А в ту, которая реагирует доступными эффективными средствами, минимизирует заранее просчитанный ущерб, оттесняет неприятеля за пределы контролируемой зоны, сохраняет целостность и доступность данных, копирует массивы информации, обеспечивает живучесть критических подсистем, дублирует каналы связи, экономит ресурсы и в целом действует в интересах организации.