— Это с учетом тех потерь, которые горожане понесли при штурме замка или без?

— Без, — мотнул головой Брад, — тех уже частично сожгли, частично в Берсонзон родственникам отправили, поэтому посчитать не выйдет. Но мы быстренько опросили пленных, из тех, кто способен говорить…

— И что?

— От ста до ста тридцати убитых и тяжело раненных. К сожалению, никто, кто бы знал точнее, нам в руки не попал.

— Понятно, — кивнул барон, — а Зоран мне про сто пятьдесят только убитых говорил.

— Обычное дело, — подал плечами бородач. — Как будто бывает по-другому. Захваченный обоз пока не потрошили. Я приказал поставить караул, чтобы ночью всему ценному не приделали ноги, утром по свету посчитаем, что к чему.

Разобравшись с насущными вопросами, вал которых свалился на Александра сразу после окончания сражения, обойдя лагерь, проверив, как устроились бойцы, все ли получили медицинскую помощь, горячую пищу и все остальное необходимое, Серов наконец-то сам смог ухватить порцию горячей, обильно сдобренной мясом каши. Благо источника мяса — убитых в этот день лошадей — было более чем достаточно, а учитывая температуру на улице и соответственно то, что за сохранность этого источника провизии можно было не переживать, есть от пуза вся армия будет еще не один день.

Барон сразу отмел все поползновения местных кухарок приготовить для владетеля и его ближников что-то более изысканное, чем обычный кулеш и приказал оставить ему порцию из общего котла. Конина, конечно, весьма специфическое мясо, да и в горячем виде — штука откровенно на любителя, в отличие от той же конской колбасы, которая обычно заходит всем. Однако, после целого дня на ногах, да еще и по полной насыщенного беготней, сражениями и прочими активностями, кулеш показался самым настоящим деликатесом. Во всяком случае, Александр в мгновенье ока умял первую порцию и тут же попросил добавки, которая и была ему выдана.

Вторую тарелку уже ел не спеша, налив в найденную на кухне, не слишком чистую — да и хрен с ним — кружку коньяка на два пальца. Выпить было не с кем. Ариен выложился до донышка, вытягивая тяжелых раненых, и уже давно спал, Элей где-то бегал, даже ночью не успокаиваясь и проверяя караулы. Барон Терс и вовсе лежал весь поломанный: спасибо магам, они его чуть подлатали, и немедленная смерть вассалу уже не грозила.

Только хорошенько подкрепившись, приняв на грудь сто грамм горючего напитка и посидев с полчаса возле печки, барон почувствовал, как отпускает его напряжение и холод, проникший, кажется, везде от мизинца на ноге до кончика носа.

Сразу потянуло в сон, однако такой роскоши Александр позволить себе не мог. Нужно было прикинуть дальнейшие действия. Одним сражением эта война-то явно не ограничится. Серов потянулся за блокнотом и начал прикидывать сложившуюся расстановку сил.

«Итак, после сегодняшнего дня армия Берсонзона по сути уменьшилась до половины от изначальной численности. Пехоты должно остаться меньше четырех сотен, это если с баронскими считать, плюс полсотни наемных лучников. И конных около сотни суммарно». — Александр устало потер глаза, зевнул во всю ширь, после чего похлопал себя по щекам для бодрости и продолжил. — «Часть из них ранено, часть заблудится в лесу и замерзнет насмерть, а кого-то, глядишь, и волки скрадут».

Серые не часто, но шалили в округе, в основном нападая на пасущуюся без присмотра скотину, однако не брезговали закусить и одиноким путником. Тем более если он ранен или ослаб и не может оказать сопротивления.

«У меня тоже осталось около четырех сотен пехоты, а конницы по факту не осталось вообще. И как в таких условиях воевать?»

Со скрипом открылась входная дверь, на пороге показался Элей, красный от мороза и такой же, как барон уставший. Серов, молча, указал кивком на кресло напротив и вопросительно скосил глаза на стоящую на столе бутылку с янтарной жидкостью. Сер Оранж все так же молча, кивнул и достал из заплечной сумки со всякой мелочью весьма объемную деревянную чарку. Сразу видно — опытный человек.

— Сам-то ужинал? — Поинтересовался Серов после того как его главнокомандующий залпом осушил стакан.

— Перехватил на бегу. Нормально, только спать охота, — Элей взял бутылку, подумал и поставил обратно. — Достаточно, пожалуй, на сегодня. Чего сидишь в одиночестве, твоя милость. Об чем думу думаешь?

— Вопрос самый что ни на есть классический — что делать дальше? С четырьмя сотнями пехоты Берсонзон не взять, это очевидно. Учитывая население, даже с понесенными потерями нужно минимум в два раза больше. А затевать осаду, когда на улице такая холодрыга — только людей поморозим, а пользы не будет вообще.

— Согласен, — кивнул Элей.

— И что дальше делать, скажи мне, пожалуйста!

— О! — Сер Оранж всплеснул руками, — здесь мне есть, что тебе предложить.

— Я весь внимание.

— Опознали труп барона Дорбан. Только по гербу на щите, собственно, и поняли, что это он. Кто-то ему очень основательно лицо порубил.

— Да и демоны с ними. Вот уж о ком я жалеть не собираюсь, — Отмахнулся, было, Александр, а потом, спустя пару секунд, до него дошла идея главнокомандующего. — И ты предлагаешь…

— Ну да, — кивнул Элей, подумал немного и все же плеснул себе еще немного коньяка. — Разбежавшаяся пехота будет пытаться пробираться в сторону города. Бароны либо уберутся по замкам, если командование остатками армии не удастся восстановить, либо будут сторожить дорогу на Берсонзон, чтобы притормозить нас и выиграть немного времени на организацию обороны. В любом случае, вряд ли в замках будут большие гарнизоны. Вероятнее всего успеем захватить минимум один замок баронства, а если не будем медлить, то и оба.

— Звучит логично, — вынужден был согласиться Серов. — Давай прикинем по карте, сколько это займет времени.

Карты были отдельной болью Александра. Пользоваться теми, которые ходили в обращении среди местных он не мог просто физически. Они у него вызывали тошноту и внутренний протест. А еще желание убивать, причем с особой жестокостью. Собственно и называть эти рисунки картами у него язык не поворачивался. Нет, были и достаточно приличные экземпляры, оставшиеся чаще всего от старых времен, однако они зачастую были уже не актуальны — все же немало времени прошло — да еще и стоили как крыло Боинга.

При этом нужно понимать, что сам Серов был максимально далек от того, чтобы разбираться в составлении карт, учитывая ко всему прочему обилие различных, не всегда вообще понятно к чему привязанных мер длины, которые еще и различались дополнительно между собой от местности к местности. То есть какой-нибудь локоть в Ветлане мог сильно отличаться от локтя в баронствах или тем более от оного южнее гномьих гор.

Все попытки Александра привести местную картографическую науку в более-менее удобоваримое состояние спустя три года закончились созданием отвратительно по меркам двадцать первого века, но очень приличной как для средневековья карты баронства Серов и его окрестностей. С мерами длин все так же было плохо, однако хотя бы можно было быть умеренным, что тридцать восемь попугаев на запад и восток будут равны тридцати восьми попугаям на север и юг. Великое, с какой стороны не посмотри, достижение!