— Путь может быть опасным, — сказал Мэл, и Печаль посмотрела на него. — Там все еще может быть толпа.

Ощущение узнавания прошло, Печаль хмуро посмотрела на Мэла, тревога щекотала спину, он смотрел на нее растерянно, словно тоже это ощущал.

— Позвольте послать кого-то к мосту и проверить, чист ли путь для нас, — Веспус плавно встал и уперся руками в стол.

— Для нас? — сказал Шарон.

— Конечно. Мы едем с вами. Мы договорились.

Шарон глубоко вдохнул, Печаль встала, вдруг ей захотелось быть снаружи, вдали от этих людей и спора, что вот-вот разразится. Шарон справится. Ей нужно место, чтобы подумать.

— Я подышу воздухом.

— Я с тобой, — хором сказали Расмус и Мэл.

— Я предпочту одна, — сказала Печаль, не глядя на них.

— Это мудро? — сказал Веспус. — Мэл пойдет с вами. Вам нужно поговорить наедине. Пару дней мы будем постоянно требовать ваше время.

— Не знаю… — начал Шарон, но Печаль покачала головой, ей нужно было выйти.

— Хорошо. Мы не уйдем далеко.

Она не дала ему добавить, вышла из-за стола. Шаги за ней сообщили, что Мэл последовал, но она не замедлилась для него, не показала, что ждет.

Дверь гостиницы открылась, словно Мелакис, стоявший снаружи, ожидал, что она выйдет. Солнце сияло жестоко после полумрака гостиницы, и она моргнула, замерев, ожидая, пока глаза привыкнут.

— Мы пойдем и проверим мост.

Голос Афоры испугал ее. Печаль не слышала ее и Линсель, стоявших теперь тихо за ней. Афора кивнула Печали и оставила их, Линсель ушла за ней.

Печаль молчала, пошла в противоположную от Афоры и Линсель сторону.

— Стоит оставаться у Мелакиса на виду, — сказал Мэл, но Печаль не слушала его, пошла по узкой тропе на звук руки, надеясь, что он не пойдет. Ее платье цеплялось за ветки, она тянула его, поднимала юбки, шла, пока не оказалась на полянке над ревущей водой. Она прошла и посмотрела вниз, поверхность была бурной и злой. Ярость реки совпадала с бурей в ней, и она смотрела, как река бьется о камни, оставляя густую пену.

— Трудно поверить, что я выжил в этом, — сказал Мэл рядом с ней.

Печали не нравилось, как близко он стоял к ней. Он так легко вторгся в ее пространство, словно они встретились не пару часов назад. Она шагнула вперед, встала на краю утеса. Ее раздражение усилилось, когда он присоединился к ней.

— Я хотел бы что-нибудь вспомнить, — сказал он. — Что-то важное, что доказало бы все. Лорд Веспус думал, что метки, слов Белисс и одежды хватит. Я тоже надеялся. Но лорд Дэй не убежден, я это вижу. Как и ты, да?

Печаль пожала плечами. Она честно не знала, что думать. Ее разум раскачивался, как маятник, между «да, она ему верит» и «нет, как можно?». Оба варианта вызывали пустоту. И она молчала, глядя на реку.

— Все хорошо. Я понимаю. Я бы тоже не верил. Сначала.

Она хотела, чтобы он ушел, оставил ее распутывать узел мыслей в голове. Если он надеялся убедить ее сейчас, то ошибался.

— Прости насчет моста. Я не думал, что будет значить для людей мое появление, — он сделал паузу. — Лорд Веспус думал, что это хорошее решение. Он рассказывал, как все было в Ранноне из-за того, что случилось со мной. Он думал, люди обрадуются мне, если учесть, что это годовщина падения.

Печаль прикусила щеку изнутри. Лорд Веспус не хотел сделать людей счастливыми, юноша был так наивен? Но что-то не дало ей рявкнуть на него. Это как ударить щенка.

— Я узнал, что мы придем сегодня, только вчера поздно ночью, — продолжил Мэл. — Может, нам стоило подождать. Но я рад, что встретил тебя.

Мэл поднял руку, словно хотел коснуться ее, и Печаль, не думая, отпрянула.

И потеряла равновесие.

Ее левая нога съехала с края утеса, грязь не удержала ее. Она посмотрела в глаза Мэлу, размахивая руками, крик застрял в горле. На долю секунды она застыла между землей и рекой, ее тело отклонилось, его притягивала гравитация и ее движение. Она увидела его намерения ярко, словно но сообщил о них.

Она глупо пошла сюда с ним, поверила его невинности. Чтобы он отвел ее к краю.

Он хотел сбросить ее.

Его рука обхватила ее запястье, он потянул ее от края. Она врезалась в него, и они рухнули на землю, в грязь и листья.

Они упали неловко, Печаль наполовину оказалась на нем, ее колено ударилось о землю с болью, его ладонь все еще держала ее с силой, что оставит на ее запястье кольцо аметистовых синяков. Он отпустил, и она поднялась, не обращая внимания на боль в колене, сжимая запястье правой рукой, глядя на него. Мэл с опаской смотрел с земли, а потом медленно встал.

— Думаю, одного Вентаксиса в Архиоре хватит на пять поколений, — сказал он с дрожью в голосе.

Печаль сглотнула.

— Я бы не дал тебе упасть, — тихо сказал он.

Она кивнула, не зная, верит ли ему. Она быстро и тяжело дышала, словно бежала.

Шум за ней заставил обернуться, Веспус и Мелакис выбежали на полянку. Сердце Печали подпрыгнуло к горлу, пока за ними не появился Расмус.

Рилляне посмотрели на бледные лица Печали и Мэла, листья и прутики на них с вопросами в глазах. Веспус нахмурился.

Он открыл рот, Мэл шагнул вперед, заслонив собой Печаль. Закрыв от него. Он защищал ее. Он спас ее, а теперь ограждал. Ее желудок сжался от осознания.

— Какие новости? — осведомился Мэл, не дав Веспусу заговорить.

— Толпа ушла, — сказал лорд, глядя на Печаль и Мэла с вопросом.

Печаль не ждала, когда он их озвучит, прошла мимо них, впервые побаиваясь возвращаться в Раннон.

Шарон ничего не сказал, пока они шли к мосту. Все молчали. Мелакис понес Шарона, Афора взяла кресло. Печаль следовала за ними, тихий Расмус был рядом с ней, а Мэл и Веспус шагали в конце.

Веспус был прав, стражи порядка разогнали толпу, но Печаль все еще ощущала на себе взгляды, пока они спускались по мосту в Раннон. Она держалась середины, двигалась медленно, помня о нефритовой воде далеко внизу. Но даже это не мешало ей думать о раннонце, что шел за ней, следить за его каждым шагом.

Допустим, это был Мэл Вентаксис, вернувшийся из мертвых. Он был прав, метка и одежда были убедительны. И он был похож на портреты. Он вернется домой, Харун выздоровеет, и она больше не будет канцлером. Никогда.

Что-то в ней напряглось, она замерла.

— Что такое? — спросил Расмус, но она покачала головой и зашагала снова.

Она не хотела быть канцлером. Так почему мысль, что он заберет ее место, вызывала странные ощущения?

— Карета всего одна? — голос Веспуса разогнал ее мысли.

Шарон дождался, пока близнец поместят его в карету, и ответил: