Либо вообще приходит домой, когда я уже сплю.

А мне скандал хочется учинить. Посуду побить. Почему? Почему игнорируешь? Зачем забрал к себе, если я всё равно одна постоянно.

Редкие прогулки с Соней и Аней не в счёт. Девчонки учатся, им не до меня. Тем более обе уже замужем. У них семейная жизнь.

А я заново к ЕГЭ готовлюсь, чтобы сдать досрочно и поступить в педагогический университет. Если своих детей не будет, то хоть чужих нянчить стану.

И Марк всё-таки потащил меня к психологу. Втайне от всех. Сидел под кабинетом все сеансы и домой отвозил, когда я вываливалась оттуда полностью опустошенная и уставшая. Чай малиновый заваривал и сидел у кровати, пока я снова выла в подушку, переживая боль и страх. По голове гладил, как папа в детстве делал, когда я коленки разбивала. И с каждым разом мне действительно становилось легче. До конца я не забыла тот ужас, но теперь не вздрагивала, когда меня касались. Не напрягалась, когда кто-то повышал голос. А еще я научилась гордиться собой. Потому что я чертовски сильная, раз смогла пережить весь этот ад. Смогла завести чудесных друзей — Марка, Анечку, Сонечку и Артёма.

Честно говоря, когда я первый раз Тему увидела, была удивлена, что Сонечка его выбрала. Наглый. Самоуверенный. Щетинистый. Полная противоположность нежной и покладистой Соне.

Марк поделился по секрету, что раньше Тёма ещё хуже был. Соня его изменила.

И я воочию увидела, как нахальный парень, который сидел с нами за столиком в кафе, недалеко от университета Сони, преобразился мигом. Увидел свою жену и будто изнутри засветился. Стал сразу мягче. Домашнее. Улыбнулся мягко и счастливо и навстречу поднялся. И тогда я поняла, почему Соня выбрала его. Потому что смотрит он на неё, как на самое большое сокровище. Как Маркуша на Анютку смотрит.

И в тот момент он мне понравился. Поняла, что первое впечатление оказалось обманчивым. Просто привыкнуть нужно было, что этот парень ненамного разговорчивее, чем моего Дёмы. И что вид имеет такой, а на деле романтик ещё тот. Когда Соня смущаясь рассказывала о его подарке на её восемнадцатый день рождения, я улыбалась от уха до уха.

Эти ребята стали мне близки. Очень близки. Всего месяц прошёл, а я любила каждого, как члена своей семьи, которой у меня больше не было. Нежную и трепетную Сонечку, которая готова всё отдать, только бы окружающие были счастливы. Этого человечка невозможно было не любить, клянусь. Просто нереально. От неё исходит всегда свет и тепло. И я её обожала всем сердцем. Как увидела в первую нашу встречу, так и полюбила всем сердцем.

И Анютку я обожала. Дня своего не могла представить, чтобы не получить от неё кучу голосовых сообщений. Язвительный огонёк. Болтушка и хохотушка. Способная разрядить любую обстановку забавной шуткой. И защитить язвительными словами, если кто надумал к нам полезть. А самое главное, она любила безумно Маркушу. Без этого парня моей сегодняшней жизни бы не было. Если бы он не вытащил меня из клиники, всё сложилось бы совершенно иначе. Я бы не встретила Демьяна снова. Отчим и дед Марка были бы живы. А нашей тёплой компании могло бы и не быть. За улыбкой и смешливостью, было спрятано огромное доброе сердце. И Тёма. Язвительный, прямолинейный и честный. Он никогда не лгал и не юлил. Говорил в лоб всё, что думает. Но я прекрасно знаю, что он готов примчаться в любой момент, если ты попал в беду.

Чёрт. Сжимаю голову руками. Материал в голову уже не лезет. Захлопываю сборник упражнений и откидываюсь на спинку кресла, массируя виски.

Надоело мне всё. Надоело ждать, когда Демьян придёт. Надоело замирать, когда шорох в подъезде слышу и обмирать от радости, что он пришёл. Я вижу, как счастливы мои друзья, как не стесняются скрывать своих чувств друг к другу. И я тоже хочу заявить всему миру, что Демьян мой мужчина. Что я тоже могу быть счастлива и любима вопреки всему.

Не хочет раньше домой приходить, тогда я к нему поеду в клуб.

Решительно распахиваю шкаф. Достаю серые строгие шортики и белую полупрозрачную блузку. На ноги надеваю босоножки на высоком каблуке. Волосы не собираю. Демьяша любит их. Особенно пальцами зарываться.

Подкрашиваю чуть глаза и губы. Кидаю на себя взгляд в зеркало и остаюсь довольной. Сбегаю по ступенькам вниз и сажусь в такси, назвав адрес.

Через пятнадцать минут стою у входа в клуб. Охранник вырастает на моём пути, потребовав предъявить паспорт. Протягиваю документ амбалу, попутно сообщая:

— Мне нужно к Демьяну.

Парень тут же кивает головой и пропускает меня внутрь, даже не попросив денег за вход.

— Я вас провожу, — любезный голос.

Я только плечами пожимаю и иду следом за ним. Останавливаемся возле знакомого мне кабинета. Два года прошло, а дверь всё та же. И воспоминания свежие, будто только вчера я сюда зашла, скрываясь от своих телохранителей.

Меня будто кипятком облили, когда вспоминаю, как к этой самой двери, но с другой стороны меня Дёма прижимал. Как целовал несдержанно, не боясь испугать или боль причинить. И что за этим последовало на диване в углу его кабинета. Интересно, он оставил тот диван? И вспоминал ли нашу ночь, каждый раз, когда смотрел на него?

Улыбаюсь. Мой горячий. Мой родной. Мой страстный. Мой любимый мужчина.

Подышав глубоко, чтобы успокоить колотящееся сердце, распахиваю дверь и замираю. Становится больно, чертовски больно, когда вижу какую-то темноволосую девку на столе СВОЕГО Дёмы. Разместила свой дирижабль на белых бумажках и говорит что-то мерзким голосом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но я не та, что в слезах сбежит, не добравшись до правды. Этот мужчина мой. И только мой. И никому его я не отдам.

— Пошла вон! — рявкаю, когда девка пальцами скользит мужчине на шею.

А тот не двигается уже. Потому что меня заметил в проёме. Завис. Не вскакивает. Не пытается что-то объяснить. Не пытается оправдаться, когда в такой ситуации его застала. И за это я его уважаю и люблю. Не бросает слов никогда на ветер.

— Ты кто такая, чтобы здесь командовать? — вскидывает брови эта вобла, убирая свой зад со стола и оборачиваясь ко мне.

— Та, кто тебе волосы выдерет, если от моего мужчины не отойдешь, — улыбаюсь мило, стараясь не беситься, когда улыбку Демьяна вижу. Чего улыбаешься? Я тебе ещё покажу, где раки зимуют за то, что позволил кому-то кроме меня к себе прикасаться.