– Причем с плохого видео, – добавила Кимбалл. – Скверное освещение, плохой ракурс… Всего лишь пятно, но все-таки хоть какой-то сдвиг.

– Вот мы и решили, что вам тоже стоит взглянуть, – сделал заключение Сэнфорд.

Он достал из коричневого пакета фотографии. Сердце Джули заколотилось, но она постаралась справиться с волнением и протянула руку, чтобы взять снимок. Молодая женщина взглянула, потом посмотрела на детективов. Джули понимала, что ее реакция говорит сама за себя. Они что, шутят?

– И это все?

– Я предупреждал, что фотография плохая. Должен заметить, что после этого прискорбного происшествия отель сменил свои охранные камеры на улучшенные модели и вообще подновил всю систему.

Джули снова посмотрела на фотографию и расстроенно покачала головой:

– Это может быть кто угодно.

– Вы его не узнаете? – спросила на всякий случай Кимбалл.

– Даже приблизительно.

– Фотографию увеличили, – настаивал Сэнфорд, – так что она все-таки лучше, чем видео. Посмотрите еще раз. Вглядитесь.

Джули вгляделась, но это было бесполезно. Вместо лица на снимке оказалось пятно из света и тени. Это, безусловно, был мужчина, но ничего другого различить не представлялось возможным. Она вернула снимок Сэнфорду:

– Мне бы очень хотелось назвать вам имя этого человека, поверьте.

– Ну, что же… Попытаться все-таки стоило, – Сэнфорд положил фотографию в конверт.

– Вы еще кому-нибудь этот снимок показывали? Другим свидетелям?..

– Мы послали фотографию факсом и по электронной почте, – сказала Кимбалл. – Дамы из Нэшвилла отозвались сразу. Они ничего сказать не смогли. Ответ из Калифорнии ждем. Там сейчас раннее утро.

– А как насчет Дугласа Уиллера?

Сэнфорд кивнул:

– Нам пришло в голову, что преступник мог когда-нибудь работать в «Уиллер Энтерпрайсиз» и затаить зло на своего бывшего босса. Мы попросили мистера Уиллера приехать и взглянуть на фотографию. Он переадресовал нас к своему адвокату. Со вчерашнего дня у него новый адвокат.

Кимбалл фыркнула, причем в этом фырканье можно было услышать отвращение:

– Дерек Митчелл. Кара небесная.

Джули постаралась, чтобы ее лицо ничего не выразило.

– Почему?

– Он часто выходит победителем в противостоянии с обвинением.

– Нет, не это. Я имела в виду, с чего это вдруг Дуглас нанял нового адвоката?

Детективы промолчали, но Джули показалось, что этот вроде бы невинный вопрос вызвал у них интерес.

– Такое впечатление, что Уиллеры нервничают. Разве не так? – она повернулась к Кимбалл.

Роберта и ее напарник переглянулись, и Сэнфорд тут же встал. Он извинился и сказал, что ему нужно позвонить.

– Прошу прощения, я ненадолго.

Когда он вышел и женщины остались наедине, Джули улыбнулась Роберте:

– Такое впечатление, что вы понимаете друг друга без слов. Я это уже не раз замечала.

– Мы с Гомером работаем вместе уже два года, но мне самой кажется, что значительно дольше. Когда нас поставили в пару, мы сразу нашли общий язык. Наши методы расследования и характеры хорошо сочетаются.

– И все же вы такие разные…

– С этим спорить не буду, – рассмеялась Кимбалл. – Черный, белая. Мужчина, женщина. Женат, не замужем. Высокий, подтянутый и маленькая толстушка. Может быть, все эти различия нам и помогают?

Джули внимательно посмотрела на детектива и спросила:

– И кто же тогда вы?

– Я маленькая толстушка.

Джули улыбнулась:

– Вы хороший полицейский или плохой полицейский?

Кимбалл, ничуть не обидевшись, рассмеялась:

– Где вы покупаете одежду?

– Простите, не поняла…

– В каких магазинах вы одеваетесь? Вы всегда выглядите так… стильно.

– Спасибо.

– Разумеется, если бы я надела такое же маленькое черное платье, это стало бы настоящим кошмаром, – добродушно и самокритично сказала Роберта.

Она взяла в руки бронзовое пресс-папье в виде бульдога, эмблемы Университета Джорджии, и молча крутила его в руках, одновременно наблюдая за Джули. Наконец Кимбалл ответила на главный вопрос:

– Мы оба хорошие полицейские.

Джули глубоко вздохнула:

– Полагаю, это ваша взаимная уверенность.

– Да, надеюсь.

– Что вы будете дальше делать с этой видеопленкой и с фотографией?

– Продолжать ее показывать. Может быть, кто-нибудь все-таки узнает этого человека и либо снимет с него подозрения, либо укрепит нас в них. Мы смотрим все пленки, сделанные в тот день и три предшествующие. Отель хранит видеозаписи четыре дня, потом делает новые поверх старых, так что это все, что есть в нашем распоряжении. Техники рассматривают эти пленки кадр за кадром. Надеются еще раз заметить этого типа. Если им это удастся, он сразу встанет на первое место в списке подозреваемых. Ведь для того, чтобы осуществить задуманное, он должен был знать, как ему уходить из отеля, сколько времени займет переодевание на лестнице и успеет ли он убраться до того, как поднимется шум.

– Да. Этот человек должен был осмотреть место будущего преступления.

Свидетельница употребила профессиональное выражение, и Кимбалл рассмеялась. Услышав следующий вопрос Роберты, Джули несколько растерялась.

– Что вы думаете о Крейгтоне Уиллере?

– Я не скрываю свое мнение о нем. Я думаю о Крейгтоне плохо.

– Мы слышали от вас намеки на то, что он, безусловно, причастен к этому преступлению.

Джули молчала.

– Ваши намеки были так же очевидны, как торнадо силой пять баллов. Мы с Сэнфордом оказались бы круглыми дураками, если бы пропустили их мимо ушей.

– Я не считаю вас дураками.

Роберта положила пресс-папье на стол, сложила руки на животе и взглянула Джули в глаза:

– Вы хорошо знаете Крейгтона?

– Мое мнение основано на том, что говорил мне Пол, но личные впечатления только подтверждают его слова.

– Какие личные впечатления?

– Минимальные, но Пол был приверженцем семейных ценностей. Праздники. Дни рождения. Все такое в этом духе.

– Вы полагаете, что Крейгтон способен на убийство?

Джули Рутледж полагала, что способен, но не могла сказать этого вслух – оснований для такого заявления у нее не было. Только неприязнь к Крейгтону. Пол намекал на то, что его племянник жесток и эгоистичен, а ее собственная интуиция насчет его сущности говорила, что она права, но это ведь всего лишь субъективное ощущение, возможно, ошибочное. Поэтому отвечать на прямой вопрос Джули не стала и, в свою очередь, спросила: