– Именно это. Жаль, ты не видел псину. Удирать в темноте от такой красотки – удовольствие ниже среднего. Да, приятель, придется тебе еще раз запустить руку в чулок.

– Тысяча или ничего, – с каменным лицом отрезал Генри. – Я тебя ещё не видел в деле, не знаю насколько ты хорош, а ты уже обошелся в десять тысяч баксов.

– Ты поступаешь опрометчиво. Я – хозяин положения.

Я посмотрел на него. Глаза у Генри сузились. Я попал в уязвимое место.

– Со мной такой номер не пройдет, Хойт.

– Решай этот вопрос с Нортоном. Еще тысяча долларов, или я выхожу из игры. Ты и он изначально не сказали мне об охранниках, собаке, сигнализации и колючей проволоке. Джефф Нортон представил дело так, будто это проще пареной репы. Нужно всего – то доставить посылку к месту.

– Я тебя предупреждаю, Хойт, – процедил Генри сквозь зубы. – Ты нам голову не морочь. Ты принял наши условия и получил задаток. Доведешь дело до конца, иначе я лично пущу тебе пулю в лоб.

– Хорошо. Но вы накинете тысячу сверху. Мой профсоюз запрещает мне подставлять зад собакам.

– Если не согласишься на тысячу, пожалеешь, – сказал он и стиснул баранку так, что костяшки его пальцев побелели. – Я тебе не позволю шантажировать меня.

– Виноват твой босс. Нашли простофилю.

Он поехал так быстро, что обратная дорога заняла вдвое меньшее время, чем путь от моей квартиры.

– Поговорим с Нортоном, – сказал он.

Мы направились к мерзкому старикашке.

Он сидел в кресле и поглаживал рукой свою впалую щеку.

– Я сказал ему – мы не позволим нас дурачить, – произнес Генри.

Он был бледен, глаза его блестели. Нортон уставился на меня:

– Бросьте ваши шутки, мистер Чендлер.

– Какие шутки!? – сказал я, улыбаясь. – Ещё тысяча на страховку моей жизни это не так и много для вас. Вы бы взглянули на охранника и собаку!

Он думал с минуту.

– Хорошо, – произнес Нортон. – Я сам не знал о собаке и охраннике, до недавнего времени, пока Генри не посвятил меня полностью в это дело. Я накину тысячу долларов, но больше ты не получишь ни доллара.

Генри возмущенно фыркнул.

– Успокойся, Генри, – сказал Нортон и сердито посмотрел на него. – Если ты знал об охранниках, тебе следовало предупредить меня гораздо раньше.

– Он нас шантажирует! – взорвался Генри. – Не смейте ему платить. Чем это кончится?

– Не волнуйся, – произнес Нортон, невозмутимый, как китаец во время чайной церемонии.

Генри с ненавистью посмотрел на меня и вышел из комнаты.

– Деньги я получу сейчас, – сказал я. – Если я нарвусь на собаку, они мне уже не пригодятся.

После непродолжительного спора Нортон отдал мне тысячу долларов.

Получив желанные деньги, я поспешил удалиться. Генри следил за мной из окна.

Пока что мои дела шли неплохо. Отстегнув мне за так тысячу долларов авансом, эти ребята уже не могли забрать их назад.

И все же мне не понравилось, что Нортон так легко расстался с деньгами. Я знал, что выжать их из Генри мне бы не удалось. Но Нортон был гораздо коварнее Генри. Старик отдал деньги почти безразлично, но я не обманывал себя. Получить оставшуюся сумму после удачного дела от Генри или Нортона будет гораздо сложнее. Сейчас я чувствовал себя хозяином положения, но, получив желаемое, а именно его конкурента за решеткой, Джефф Нортон обязательно что-то выкинет. Я был в этом убежден. Сейчас они нуждались во мне, потому что Нортон был слишком стар для такого дела, а Генри судя по всему недоставало смелости. Но потом, я окажусь им не нужен, более того – опасен. Тогда мне следует быть начеку.

Выбравшись на улицу, я осмотрелся в поисках Вики, но нигде не увидел, ни её саму, ни её машину. Куда она запропастилась?

Я сел на веранде, перед которой зеленела лужайка. Когда я собрался уже уходить, то услышал позади себя шорох. Я обернулся. В дверях веранды стоял мой приятель Генри, он смотрел на меня. Потом подошел ко мне. Держался он сухо, но корректно.

– Я приготовил все необходимое для послезавтрашнего вечера, – сказал он. Я провожу тебя до забора, а потом подожду в машине.

–Пойдем вместе. Ты займешься собакой.

Он пропустил мои слова мимо ушей; он перечислял предметы, которые мне понадобятся:

– Чтобы перелезть через стену, тебе потребуется прочная веревка. У меня есть тонкий канат с крюком на конце. Кусачки для резки колючей проволоки и карманный фонарь я достал. Что еще?

– Как поступим с собакой?

– Я поручу раздобыть трость, залитую свинцом, – вставил Генри.

– А старый шифр сигнализации известен?

– Я его записал, – сказал Генри. – Сбоку от двери кабинете тянется провод. Сразу перекуси его. Сигнализация при этом отключится. Не прикасайся к окнам.

– Как всё легко, верно? – сказал я.

– Для человека с твоим опытом операция действительно проста, – вкрадчиво произнес Генри. – Но действуй осторожно. Нам не нужны неприятности.

– Мне тоже, – заметил я.

На этом я развернулся и пошел прочь. В этот момент я окончательно увяз во всей этой запутанной истории.

Вечером этого же дня когда я сидел у себя дома и смотрел телевизор, а Клэр куда то ушла в бар с подругой, раздался телефонный звонок. Сняв трубку, я услышал долгожданный, нежный и холодный голос Вики:

– Привет, милый.

– Где тебя черти носят?! – выругался я.

– Полегче дружок, в чём дело?

– Я уже пару дней пытаюсь связаться с тобой, накопилось много вопросов, ситуация обострилась, нам нужно срочно встретиться, это можно устроить?

– Конечно. Приезжай на бульвар Роуз – авеню 53.увидишь шикарный особняк, в нем проходит шумная вечеринка, двери открыты для всех, я буду ждать тебя тут, -после этих слов послышались короткие гудки.

Я быстро принял душ, переоделся. Пришлось надеть смокинг, я знал это местечко. На таких виллах и вечеринках тусуется только элита и богема этого города. Просто так туда в футболке не заявишься. Мельком взглянув на себя в зеркало, я нашел себя весьма привлекательным. Моё настроение было приподнятым, я был в ожидании и предвкушении того, что увижу Вики.

Двери дома были ярко окрашены, на окнах были жалюзи и развешены цветочные горшки с цветами. Все это придавало дому французский колорит. Рядом с домом стояло много машин: "бентли", "феррари" и "мерседес" на котором ездила Вики. Я ещё немного колебался, не уйти ли мне домой, но рука сама дернула звонок.

– О, это ты, Хойт…

Она была в изумрудном вечернем платье, открывавшем высокую грудь почти до сосков и глубокую ложбину между грудями. Свет фонаря вспыхивал и переливался на нитке её жемчуга. Камни казались настоящими на её свежей коже. В темных волосах блестела бриллиантовая заколка. Это была женщина! О! Как я её хотел!