Секретарша тронула другую клавишу, и силуэты на мониторе застыли, словно в детской игре.

– А можно еще раз посмотреть тот момент, когда она упала? – попросил Брунетти.

Синьорина Элеттра исполнила его просьбу, и они опять увидели, как девушка, теряя равновесие, пытается схватиться за парапет… и ей это не удается. Ее пальцы разжимаются, она падает и ударяется головой о край ступеньки.

– Пожалуйста, еще раз, – сказал Брунетти.

Они вернулись к началу. На этот раз комиссар не смотрел – вернее, старался не смотреть – на падающую девушку. Что происходило в этот миг у нее за спиной? Какое-то движение? Да, определенно что-то есть!

– Можно замедлить вот тут? – попросил он.

Синьорина Элеттра еще раз отмотала запись назад. Теперь девушка падала медленно, словно находилась под водой, – вниз, вниз, чтобы грациозно соприкоснуться с поверхностью, отчего у нее сломается рука и появится рана на голове.

Брунетти осознанно сконцентрировался на другом – на гребне моста у нее за спиной. И снова увидел это: темный вертикальный объект, появившийся в поле зрения откуда-то сзади, чтобы тут же пропасть, уступив место чему-то тонкому, горизонтальному, полосатому. Оно мелькнуло вверху, где только что была темная вертикаль, и тут же уползло назад и влево.

Синьорина Элеттра опять вернулась к началу сцены, и они просмотрели ее вновь. Сперва темный вертикальный объект, потом – полосатый горизонтальный, причем оба возникли из одного места в пространстве и туда же вернулись.

Секретарша нажала клавишу, и сцена повторилась еще раз. И еще.

После четвертого просмотра в замедленном темпе, когда на экране оставалось пару сантиметров исчезающего объекта в горизонтальную полоску, синьорина Элеттра остановила видеозапись, повернулась к Брунетти и спросила:

– Как думаете, что это было?

– Пальто и шарф, – без колебаний сказал он. – Их обладатель спустился с моста, чтобы посмотреть на жертву, после чего развернулся и ушел тем же путем. – Комиссар наклонился и тронул экран пальцем. – Вот, его шарф появляется тут и сразу же исчезает.

– Мерзавец! – прошептала молодая женщина. Впервые за все эти годы Брунетти услышал из ее уст ругательство. – Он же мог ее убить!

– И, вероятно, думает, что ему это удалось, – мрачно подытожил комиссар.

Синьорина Элеттра какое-то время молча смотрела на застывшие на экране горизонтальные полоски. Потом подперла подбородок рукой, но глаз от монитора не отвела.

– Сложно представить, что еще это могло быть, правда? – наконец проговорила она. Придвинулась к компьютеру, нажала клавишу, и картинка неожиданно увеличилась в масштабе. – Посмотрите-ка! – сказала секретарша. – Можно даже рассмотреть бахрому на шарфе.

Брунетти нагнулся и понял, что она права. Он отступил, сунул руки в карманы и еще раз всмотрелся в картинку на экране, прикидывая, что именно произошло.

– Девушка была на мосту и упала со ступенек, – сказал он. – Значит, злоумышленник либо шел за ней следом, либо поджидал ее возле моста, а значит, знал, куда она направляется. Столкнув свою жертву, он не удержался от искушения посмотреть, что с ней. – Подумав немного, Брунетти закончил так: – Девушка лежала без движения, пока ее не нашли двое прохожих.

– То есть он и вправду подумал, что убил ее? – развила мысль комиссара синьорина Элеттра. И голосом, напряженным от гнева и отвращения, воскликнула: – Боже, какой ужас!

Видя, что секретарша закрыла глаза, Брунетти решил не заговаривать с ней, пока она не успокоится.

Он приблизился к окну, выходившему на виноградники в саду старинного палаццо, который уже лет десять не подавал других признаков жизни, кроме ежегодного обновления лозы, этой неутомимой захватчицы новых территорий. Еще месяц – и расцветет глициния, а виноград все так же ревниво будет жаться к стене, не желая открывать своих секретов, пока – хоп! – множество цветков-метелочек не появится там, где на них вчера и намека не было, и каждый кабинет в квестуре не наполнится ароматом…

– Обычно это муж или бойфренд, – сказала синьорина Элеттра уже обычным голосом. – Или кто-то из бывших, или тот, кого пытаются перевести в эту категорию…

Брунетти пришел к такому же выводу. Значит, другого выхода нет – надо вернуться в больницу и еще раз поговорить с пострадавшей.

– Ее зовут Франческа Сантелло, – произнес он.

– Сколько ей лет? – поинтересовалась синьорина Элеттра.

– Она совсем юная, – вот и все, что мог сказать на это Брунетти. Дата рождения была в истории болезни, но он ее не запомнил. – Выглядит на восемнадцать. Примерно столько ей и есть на самом деле. – И добавил: – Она учится в Париже.

– Поискать информацию о ней, комиссарио? – спросила секретарша.

Брунетти кивнул.

– С виду эта девушка довольно мила, – заметил он.

– У милых девушек не всегда милые бойфренды, – отозвалась синьорина Элеттра.

Брунетти кивнул и тут же передернул плечами, выражая согласие и одновременно смирение: так уж устроен мир.

– Странно – как он стоит на мосту и смотрит на нее, – произнесла синьорина Элеттра уже более спокойным тоном. – Будь это какой-нибудь сумасброд, он бы просто толкнул ее шутки ради и убежал. А этот парень захотел узнать, что у него получилось. – Вид у синьорины Элеттры был задумчивый. – Да, я обязательно поищу информацию об этой девушке!

Брунетти глянул на наручные часы. Пожалуй, можно зайти домой на ленч и оттуда отправиться в больницу, тем более что в это время палаты, хотя бы теоретически, уже закроют для посещения.

– Где именно лежит эта девушка?

– В кардиологии.

Синьорина Элеттра не смогла скрыть изумления:

– Где?

– Для нее не нашлось другого места.

После короткой паузы секретарша спросила:

– Думаете, она там в безопасности?

– Как и любой другой пациент больницы.

Брунетти подумал, не позвать ли с собой в больницу Вианелло, но во время первого посещения девушка была сонной; она может и не вспомнить, что они уже встречались. Нет, лучше уж пусть она проснется и увидит возле своей кровати женщину… Брунетти позвонил комиссару Клаудиа Гриффони и спросил у нее, могут ли они встретиться у входа в больницу в три пополудни – ему нужно «успокаивающее присутствие женщины», поскольку допрашивать им предстоит девушку, пережившую нападение.

Управившись с этим, Брунетти отправился домой. На улицах почти никого не было, поэтому он шел медленно – грех упускать такой шанс. На кампо Санта-Марина комиссар заметил, что все столики перед кафе-кондитерской «Дидович» заняты и большинство посетителей сидят, повернув лица к солнцу, с закрытыми глазами. Комиссару вспомнилась случайно подслушанная тирада американского туриста: «Солнцезащитные кремы – для неженок!» Когда Брунетти рассказал об этом Риццарди, патологоанатом усмехнулся – что случалось с ним нечасто.