Перед ним в густом дыму появился Галар.

— Сюда! — закашлявшись, выдавил он из себя. — Здесь мы можем выбраться, — кузнец помог протащить потерявшего сознание Нира под стволом рухнувшего дерева.

Хорнбори с сомнением огляделся по сторонам. Повсюду пламя и дым. Кузнец завел их в тупик! Выхода нет. Они подохнут здесь. Понимание того, что он вот-вот умрет, обрушилось на Хорнбори с такой силой, что он перестал тушить тление в бороде. Он умрет. А шлем с крылышками остался у орудия. Крылья его славы расплавятся, обратившись в бесформенный комок золота.

— Там выход! — Галар указал на ствол дерева, которое буря вырвала из земли вместе с корнями. У самых корней был проход высотой не более полушага — но его перегораживала стройная горящая ель.

— Там мы никогда не пройдем. Все кончено, — всхлипнул Хорнбори.

— Соберись! — набросился на него Галар. — Я займусь этим там мы никогда не пройдем, а ты понесешь Нира. И поживее, понятно?

Галар направился к горящему дереву, словно жар не мог причинить ему вреда. Ну, он же кузнец, подумал Хорнбори. Он всю жизнь провел у открытого огня. Галар бросился на землю и прополз под горящим стволом ели. Там он медленно поднялся и прижался спиной к горящему дереву. Встал на колени, поджал ноги. Ствол дерева поднялся на несколько пядей. Во все стороны брызнули искры. Волосы Галара загорелись.

— Не смотри, действуй! — С губ его закапала кровь.

Хорнбори потащил Нира к проходу. Жар огня опалил его

брови и остатки испорченной бороды. На четвереньках он прополз под стволом, а затем протащил сквозь лаз в стене огня мастера-оружейника.

Едва они прошли, как Галар вскрикнул по-звериному, рухнул под дерево и больше не шелохнулся.

Хорнбори пополз назад. Кузнец ему не особенно нравился, но он не позволит дракону восторжествовать, позволив убить карлика. Кроме того, кузнец ему еще был нужен!

Возле ствола жар был таким сильным, что Хорнбори не мог дышать, не опалив легкие. Он вытащил Галара из-под ствола. Там, где в его товарища попали обломки дерева, с потрепанного камзола сочилась кровь.

Он тащил по очереди то Нира, то Галара. За валежником росли густые папоротники. Здесь не было сухих деревьев, питавших огонь, — если только он не перекинется на высокие красно-бурые стволы елей. За Хорнбори летели искры, тянулся дым. Тело превратилось в одну сплошную рану. По крайней мере, у него было такое ощущение. Кожа покраснела, кое-где потрескалась, одежда обгорела и испачкалась сажей. И только рука, которой он трогал кашицу из драконьей крови и кобольдского сыра, была совершенно цела.

Галар и Нир потеряли все волосы. Их головы поблескивали красным и черным от крови и пепла. Хорнбори не осмеливался прикоснуться к собственной голове. Он догадывался, что у него дела обстоят не лучше.

Нужно убираться от деревьев, решил он. На склон, где находится место трапезы дракона. Он оставил Нира и Галара среди высоких папоротников и стал подкрадываться к опушке леса. Дракон лежал шагах в двадцати от их копьемета. Снаряд пробил его открытую пасть и вышел у основания черепа. Дракон был еще жив. Своими жалкими маленькими передними лапками он пытался вытащить копье из пасти. Движения его были слабыми и неуверенными. Он уже не представлял особой опасности и долго не протянет, решил Хорнбори. Теперь нужно спасать товарищей. Не таясь, он пошел обратно в лес, вытащил сначала Нира, затем Галара и уложил их на поляне.

Дракон просто-напросто не хотел умирать! Он уже оставил попытки вытащить из своей пасти длинный снаряд. Вместо этого он смотрел на них. Его веки трепетали; змееподобный хвост подрагивал. Чем дольше Хорнбори наблюдал за драконом, тем сильнее злился. Эта тварь обратила в пепел все его мечты и уничтожила его шлем с крылышками! Теперь ему никогда не стать важным князем горы.

Хорнбори вытащил из-за пояса маленький топорик. Решительно направился к дракону.

— Если вы поможете мне, я исполню все ваши мечты, — раздался в его голове слащавый голос. В его голове! Он был теплым, этот голос. Дракон говорил с ним! Поразительно, подумал Хорнбори. Галар ничего не говорил ему о том, что драконы умеют говорить. Да еще в голове! Может быть, он сходит с ума — кто может сказать наверняка? Как хорошо, что нет свидетелей! Нир и Галар все еще не пришли в себя — значит, он наверняка может ответить.

— Думаешь, я такой глупец? Каждый ребенок знает, что драконам нельзя доверять, — он решительно потопал дальше, тщательно следя за тем, чтобы не оказаться на прямой линии от пасти дракона.

— Я еще могу повернуть голову, — голос прокрался в его мысли, а дракон тем временем шевельнулся.

— Я видел, что тебе нужно запрокинуть голову назад, чтобы изрыгнуть огонь. Не думаю, что у тебя получится, пока из твоей шеи торчат десять дюймов карликовской стали.

— Вы хотите быть королем... Я мог бы вам в этом помочь.

Хорнбори пронзительно расхохотался — и этот звук показался страшным даже ему.

— Как будто кто-то из драконов когда-либо сажал карлика на трон. Это чушь!

— Вы в этом уверены?

Хорнбори стоял теперь совсем рядом с чудовищем. Скалистый грунт был пропитан темной драконьей кровью. Тварь подняла крохотную лапу с когтями, чтобы схватить его. Она дрожала. На покрытом чешуей запястье на кожаном ремешке висел амулет — снежинка из чистейшего горного хрусталя.

— Если вы убьете меня, мои братья отомстят за меня. Они причинят страшные страдания вашему народу. Прошу вас...

Хорнбори ударил топориком по когтистой лапе. Затрещали кости. На землю упал сустав, заканчивавшийся длинным когтем.

— Ты угрожаешь мне, вшивая ящерица? Ты угрожаешь мне? Ты больше не убьешь ни одного карлика! Тварь!

Он нанес удар по голове дракона, но череп был твердым, как камень. Тогда он пригнулся, пролез под открытой пастью и вонзил секиру в морщинистую плоть под шеей. Он наносил удары снова и снова. Словно обезумев. Голос дракона больше не звучал в его мыслях. Чудовище перестало шевелиться. Хорнбори опустил секиру, потому что у него устали руки. Но гнев его совсем еще не утих.

— Ты Хорнбори Драконоборец, не так ли?

Карлик обернулся. За его спиной стояли два карлика в длинных, почерневших от сажи кольчугах. Он с завистью отметил, что их бороды не обгорели.

— А вы кто, зануды? Вы опоздали. Охота на дракона закончилась.

— Мы лейб-гвардейцы Свиура, — сказал тот, что пониже.

— Бывшие лейб-гвардейцы, — добавил второй.

Хорнбори заморгал. Он весь был забрызган драконьей кровью, стекавшей ему даже на глаза. Он быстро провел рукой по лбу, чтобы вытереть кровь, но тут же пожалел об этом. Его кожа обгорела настолько, что даже малейшее прикосновение вызывало ужасную боль.

— Свиур мертв, — произнес меньший из двух лейб-гвардейцев и поглядел на раскрытую пасть дракона. — Какие длинные зубы.