Другим, не менее важным, орудием экспансии Альбертом критицизма на социальную область явился принцип «свободной от оценок социальной науки» М. Вебера, призванный защитить науку, в том числе и социальную науку, от идеологии, освободить социальное познание от «догматического» («идеологического») стиля мышления, основной порок которого заключается в том, что он не допускает критицизма и «вырабатывает иммунитет» от критики. И на смену этому «догматическому» стилю Мышления приходит рационально-критический, который хотя и допускает практическое применение наук к политике, использование научных результатов для решения социальных проблем, но «лишает» социальные науки каких бы то ни было ценностей, норм. Такое «освобождение» социальных наук от различных идеологических предрассудков и догм содействует внесению критики, а вместе с тем и рациональности во все сферы социальной и политической жизни.

Вынесение Альбертом рациональности за сферу «чистой» науки, ее соединение с ангажированностью со всей остротой поставили перед ним вопрос о соотношении методологии и эвристики. В контексте рациональной эвристики методология оказывается у Альберта технологической дисциплиной: во-первых, эксплицирующей методы, во-вторых, учитывающей в общих чертах реальную познавательную ситуацию и, в-третьих, связывающей воедино «контекст открытия» и «контекст обоснования». В этом смысле всеобщую методологию Альберт рассматривает как «руководство познавательной практикой…, содержащее методические точки зрения и содействующее норматизации познавательной практики… Потому она (методология. — И. UI.) может пониматься лучше всего как рациональная эвристика, предназначенная для того, чтобы направлять эту практику в сторону познавательного процесса…»[1272]

В отличие от Альберта, который попытался строго следовать букве и духу попперовского критицизма, два других теоретика немецкого критического рационализма[1273] — X. Шпиннер и X. Ленк — заняли критическую позицию в отношении философии Поппера, намереваясь соединить ее с совершенно чуждыми для нее элементами. Это обстоятельство позволяет мне именовать шпиннеровскую и ленковскую версии критического рационализма неортодоксальными.

Хельмут Шпиннер (1937 г. р.) — второй видный адепт немецкого критического рационализма, представляющий его левое крыло — выступил с самого начала как основной критик философии К. Поппера, поставив перед собой цель осуществить полную ревизию попперовского духа в современной критицистской традиции. Это свое намерение «ревизовать» философию критического рационализма Шпиннер объясняет отходом ортодоксального критицизма от «истинного» попперианства.

Основной вывод, который делает Шпиннер из своего анализа современного состояния ортодоксального критического рационализма, состоит в том, что, во-первых, он оказался недостаточно рациональным в своем методе, недостаточно критическим и открытым в духовном плане и недостаточно демократическим в сфере политики; во-вторых, слишком узким оказалось его проблемное поле, которое фактически не выходит за рамки теории и методологии науки, между тем как внутренний потенциал S этой философии позволяет его расширить. Все эти недостатки критического рационализма Шпиннер связывает с тем, что ортодоксальные критические рационалисты не разработали всеобщей и содержательной теории I рациональности. Отсюда становится понятным, почему он поставил своей! основной задачей переосмыслить понятие рациональности «некритиче- j, ских» критических рационалистов, которое должно стать «жестким ядром» (И. Лакатос) его программы фаллибилистского плюрализма.

| Вторую составную часть «негативной» программы Шпиннера состав- | ляет критика им философии фундаментализма, имеющей в своей основе j идеи фундаментализма и рационального обоснования. Несостоятельность з первой он усматривает прежде всего в том, что в принципе независимой, инвариантной инстанции, претендующей на роль фундамента, не может [существовать, поскольку она всегда оказывается теоретически нагруженной.

) В силу так называемого парадокса обоснования[1274] Шпиннер не приемлет и; идею метода рационального обоснования. В целом он характеризует фи- ! лософию фундаментализма как догматическую, следующую теории куму- ; лятивного развития знания, и оценивает ее как очередной философский миф, ибо проблема конечного обоснования оказывается в конечном итоге неразрешимой. Более того, по его словам, сам «фундамент философии фундаментализма — это миф…, поскольку так называемый автономный (независимый) и инвариантный (неизменный) фундамент не только ненадежен, но он вообще не существует»[1275].

Суть предлагаемой им методологии Шпиннер определил следующим образом: «Коперниканский переворот в учении о познании и науке, которому мы обязаны прежде всего К. Попперу, является поворотом от ориентированного на обоснование эпистемологического чертизма и фундаментализма к фаллибилизму. В сущности он заключается в том, что мы заменяем принцип обоснования идеей фаллибилистской, свободной от обоснования, критики. Последовательный фаллибилизм является свободным