Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ты не умрешь, мама».
Ее зеленые глаза стали резкими. «У меня рак, Кэмерон. Я достаточно сильна, чтобы противостоять этой реальности. Я не могу позволить себе лекарства, которые сдерживают болезнь, без посторонней помощи. И Картер не стал бы раздумывать дважды, прежде чем броситься на помощь. У него в доме полно места. Он будет на седьмом небе от счастья, если ты будешь рядом. Все, что мне нужно сделать, это закрыть глаза на его деловые сделки и его бессердечное отношение к женщинам — и я выживу. Что еще ты хочешь от меня?»
«Ничего, мама. Конечно, я больше ни о чем тебя не прошу».
«Тогда это то, что мы должны сделать».
Мама молча кивнула, но затем на ее лице появилась легкая улыбка. «Кроме того, твой бывший отчим заплатил за этот особняк. Мне нравится, что его деньги оплачивают счет за жилье и приют для нас».
Я улыбнулась и выудила свой телефон.
Он взял трубку не сразу. Звонок перешел на голосовую почту, но то, что я должна была ему сказать, было слишком важным для сообщения. Когда я позвонила во второй раз, телефон взяли, но на другом конце линии был не Картер.
«Эй, это Сэм».
«Сэм? Мне нужно поговорить с Картером»
«Он немного… э… занят».
«Это важно. Ты можешь попросить его подойти?»
Сэм фыркнул и пробормотал: «Э… ну… он вроде как… занят, если ты понимаешь, о чем я».
Я приложил руку ко лбу и вздохнул. «Я буду ждать столько, сколько нужно. Это важно».
«Вопрос жизни и смерти, что-то вроде этого?»
«Нет. Ты можешь позволить ему… э-э… ну, пусть он закончит, по крайней мере. Но серьезно, мне нужно с ним поговорить».
«Это ваши дела», — ответил Сэм и, по-видимому, перевел меня на удержание, потому что линия замолчала, но звонок остался активным.
Мама посмотрела на меня, приподняв брови, и я указала на телефон. «Он занят, но Сэм его найдет», — объяснила я. Мама просто кивнула.
Я подумала, что мне придется подождать несколько минут. Если бы мой младший брат действительно был в середине полового акта, ему потребовалось бы как минимум столько же времени, чтобы кончить. Но, что удивительно, я ждала всего около тридцати секунд, прежде чем поднялась линия. Может, он уже закончил.
«Привет?» — сказал Картер, немного запыхавшись.
«Это я», - объяснила я. «Нам нужно поговорить»
«Конечно. Поговорим».
С гримасой я подумала о ситуации и передумала рассказывать ему эту новость по телефону. «Мы действительно должны сделать это лично. Не мог бы ты прийти сегодня в дом?»
«Сегодня вечером? У меня вечеринка!» — пожаловался Картер. Несколько мгновений спустя он хмыкнул, хотя я не знала, из-за чего это.
«И вечеринка будет продолжаться без тебя», — рассудила я. «Сэм и Санг знают, как с этим справиться. Пожалуйста?»
Картер застонал, и у меня сложилось отчетливое впечатление, что ему делали минет. Тем не менее ему удалось пробормотать: «Ты можешь хотя бы сказать мне, что происходит?»
Я глубоко вздохнула и посмотрела на маму. Я пробормотала: «Мне просто сказать ему?»
Она жестом предложила мне продолжать. Зачем ждать, я полагаю. Мама уже решила, что она переезжает.
Итак, сделав еще один глубокий вдох, я, наконец, снова повернулась к телефону и сказал: «Хорошо, в двух словах: мы не успеваем оплачивать медицинские счета мамы, она продает дом и хочет переехать к тебе».
***
— ИЮЛЬ 2003 –
Ипотека не была полностью закрыта, но даже в этом случае мы были готовы к переезду. Мои вещи уже были урезаны до минимума при переезде домой из Коннектикута, но у мамы была целая жизнь… всякой всячины… в этом старом доме, которую нужно было собрать.
И она это сделала. Она продавала практически всё: мебель, украшения для стен, прекрасный фарфор и бытовую технику. Она даже продала свои личные вещи: от всех безделушек, мелочей и сувениров, накопленных за всю жизнь она избавилась. Если она не могла это продать, она это выбросила. По крайней мере, так оно и было, если это имело какое-то отношение к ее бывшему мужу. Все, что что-то значило для меня или для Картера, она оставила. Фотографии, видео, наши старые игрушки, которые у нее каким-то образом остались: она сохранила их. Она сказала мне, что хранит их для нас. Этого было достаточно, чтобы заполнить одну комнату в доме Картера.
В конце концов, нам нужен был только один грузовик, за который, конечно же, заплатил Картер. Я везла маму на своем маленьком Lexus IS300; она продала и свою машину. И грузчики поехали за нами по извилистым дорогам.
Я припарковалась на обочине возле дома Картера и открыла багажник. Мамина инвалидная коляска едва влезла, и мне потребовалось немного усилий, чтобы ее вытащить. К тому времени, как я подкатила её к пассажирской двери мамы, Картер уже бежал по дорожке, готовый помочь.
«Вот, я поймал ее», — сказал он вместо приветствия, подхватив маму под мышку и опуская ее в инвалидную коляску. Как только она села, он быстро занял позицию за двумя ручками и наклонился, чтобы поцеловать маму в щеку. «Рад видеть тебя здесь».
Несмотря на его улыбку, я прочитала напряжение на лице Картера. Он вырос всю свою жизнь, видя в маме великого ангела-воина, который утешал его после того, как на него нападали хулиганы в школе, и это убивало его изнутри, когда он видел хрупкую, лысую, тощую оболочку женщины, которой она была раньше. Я знала, потому что это убивало и меня.
«Привет, сын мой», —
