Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Картер поморщился от горечи в моем тоне. «Ее новое обезболивающее работает?»
«Не так сильно». Я приподняла бровь, глядя на своего младшего брата, и обвиняюще прищурила веки. «С другой стороны, то дерьмо, которое ты подсунул ей на прошлой неделе… Очевидно, оно неплохо помогает».
Картер ухмыльнулся. «Знал это».
Я вздохнула, но не смогла сдержать легкой улыбки. «Не могу поверить, что ты дал маме травку».
«Не просто травку. G-13. Я могу достать ей больше, если она сработает».
Я на мгновение закрыла глаза, рассуждая в своей голове о том, что покой моей матери борется против морального вопроса, давать ли ей марихуану. Но это был короткий внутренний диалог, так что я быстро вдохнула, открыла глаза и покорно кивнула. «Отлично».
«Круто. Я снова заеду в понедельник». Картер лукаво усмехнулся. «Понедельник в офисе довольно медленный».
Я закатила глаза.
«Я принесу тебе лишний пакет», — добавил он с усмешкой.
Я закрыла глаза и нахмурилась, но опять же, дополнительный пакет для меня казался ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хорошей идеей. Жизнь была у меня достаточно напряженной, и, если бы я накурилась, я бы ненадолго расслабилась. Тем не менее… «Мы можем не говорить об этом здесь».
«Конечно. Возвращайся в дом. Это было давно».
Мои глаза ожесточились от намеков в его голосе. «Ты имеешь в виду, что прошло какое-то время».
Картер покраснел, но пожал плечами. За два месяца, прошедшие с тех пор, как маме поставили диагноз «рак легких», я снова несколько раз приходила к нему домой. Но за два месяца я даже не поцеловала его в губы. Я не беспокоилась о том, что он останется без секса: у него все-таки было две подруги. Тем не менее было очевидно, что он все еще хотел меня, или что бы я ни позволила ему получить от меня.
«Мы не такие, маленький брат», — холодно сказала я, подчеркнув статус «брата».
Он сразу нахмурился. «Ты знаешь, я ненавижу, когда ты меня так называешь».
«Тогда перестань давить на меня. У меня и так достаточно дерьма».
«Я не оказываю на тебя давление. Я не сказал ни слова об этом за последние два месяца, хорошо? Серьезно, я не пытаюсь просто залезть в твои трусики. Я честно пытаюсь помочь, хорошо? Ты единственная моя семья, а я единственная твоя семья».
«И это ИМЕННО, почему мы не можем этого больше делать, хорошо?»
«Хорошо, хорошо. Я не могу перестать думать о тебе, но, если ты не хочешь, то ты не хочешь. Я на самом деле не давлю на тебя. Это о маме, и я в понедельник зайду к вам домой с еще чем-нибудь, хорошо? По крайней мере, я могу отплатить ей за то, что она меня вырастила».
Медленно кивнув, я улыбнулась и кивнула. «Хорошо. А теперь серьезно, я встретила тебя здесь не для того, чтобы впадать в депрессию. Давай поговорим о другом».
***
— ИЮНЬ 2003 –
«Ты уверена, что это то, чего ты хочешь?» Я позволяла ногтям стучать по поверхности стола, один за другим от мизинца к большому пальцу, быстрым движением, противоречащим внешнему спокойствию, которое я пыталась сохранить ради мамы.
«Он твой брат, даже если больше не по закону. Он уже предложил принять нас, и это имеет смысл».
«Но мама…» Я глубоко вздохнула, все еще заставляя себя хранить внешнее спокойствие. Я могла быть хороша в этом, создавая крутой и собранный образ ледяной королевы, даже когда вокруг меня рушилось небо. Но это было легче делать перед незнакомцами, чем перед мамой, Картером или кем-то еще, кто действительно хорошо меня знал. «Послушай, я старалась не говорить о том, откуда Картер получает дополнительный доход, но ты должна знать, что…»
«Что друзья Картера — торговцы наркотиками? Пожалуйста, Кэмерон. Думаешь, я не знала?»
Я села прямо и удивленно моргнула. «Ты… ты знала?»
«Я была здесь четыре года, когда ты была в колледже, помнишь? Я видела некоторых из тех, с кем встречался Картер, особенно Сэма и Санга. Я не слепая».
«И ты… ты ему ПОЗВОЛИЛА?»
Мама глубоко вздохнула и медленно выдохнула. «Мы… говорили об этом. Это был отличный момент, чтобы попытаться воспитать Картера правильно. Он прислушивается к своему собственному своду правил, и любые мои попытки удержать его от его лучших друзей и их влияния… ну, это было похоже на разговор с кирпичной стеной. Деньги для него ничего не значат, и иногда он способен на почти социопатическое поведение. У него нет сочувствия к людям, его не волнуют их чувства, и он ценит только то, насколько они могут принести пользу ему. Но он любит тебя. Он любит меня. Он никогда не причинил бы нам вреда, ты это знаешь. Но даже в этом случае, если бы мы попытались серьезно ограничить его отношения с его друзьями и с этими элементами…»
Ее голос затих, и она резко упала в кресло. Сейчас, с бритой лысой головой и потерявшая двадцать фунтов, с фигурой которая действительно не могла позволить себе потерять двадцать фунтов, мама выглядела ужасно хрупкой. И усталой. И, окей…
Ну, она выглядела так, будто у нее рак.
Повесив голову, мама глубоко вздохнула, затем подняла голову и посмотрела на стену. «Я люблю своего сына, с его недостатками и всем таким. Он не убийца. Он не ужасный человек. Он немного избалованный, правда, но я искренне верю, что его сердце находится в нужном месте, когда дело касается нас с тобой. Он заботится о нас, и, несмотря на то, что внешний мир может не согласиться с тем, как он получает свой
