«Агасиас?». — Тимасион в недоумении подошел к этому человеку с необычной осанкой.

«Зови меня владыкой Агасиасом! Я теперь государственный деятель Сената Союза!». — Агасиас потряс рукавом, обнажившим левую руку, затем осторожно придержал рукав, (это так называемое аристократическое действие, часто совершаемое государственными деятелями Турии при встрече) шутя.

«Ты действительно стал хозяином города-государства?». — Тимасион посмотрел на него и спросил удивлённым голосом.

«Не просто городом-государством, а повелителем двух городов-государств!». — Агасиас протянул два пальца и пояснил: «Но конечно, Давос — пожизненный архонт этих двух городов-государств»

«Пожизненный архонт? В это трудно поверить». — пробормотал Тимасион, надо понимать, что прошло всего лишь более полугода, и воспоминания об их расставании с Давосом все еще были очень четкими, и все же сейчас между ним и Давосом существует большая разница.

«Я говорю правду! Если ты мне не веришь, свидетелем может быть Артемида. Я войду внутрь и принесу ей клятву!». — серьезно сказал Агасиас, указывая на храм позади себя.

Тимасион покачал головой и задумчиво посмотрел на Агасиаса: «Я верю тебе. Что тебе нужно, что ты проделал весь этот путь, чтобы увидеть меня?».

«Хотя мы успешно изменили свой статус, мы не забыли наших товарищей, которые вместе отважились на бесчисленные опасности». — Агасиас протянул руку и искренне сказал: «Архонт Давос послал меня пригласить тебя в Магна-Грацию!».

***

В последнее время Тимброн сдерживал свой гнев.

С тех пор как он был послан в Малую Азию Герусией (спартанским советом старейшин) в качестве хармоста Малой Азии, он повел армию против Тиссаферна, сатрапа Малой Азии, и захватил множество персидских городов. Он заставил Тиссаферна не осмеливаться нападать на греческие города-государства в Малой Азии и думал, что сделал большое дело для Спарты, но из-за того, что столкнулся с некоторыми трудностями при осаде Ларисы и не смог добиться победы через несколько месяцев, а вместо этого понес небольшие потери, и в конце концов этот проклятый инспектор попросил его отказаться от Ларисы и напасть вместо нее на область Кайрана! Он был возмущен, но не посмел не подчиниться.

После окончания Пелопоннесской войны Лисандр приобрел большой авторитет благодаря победе над афинским флотом. Чтобы укрепить свою власть, он внес в Герусию ряд законопроектов и добился их принятия. Одним из них было расширение полномочий инспектора, чтобы эти инспекторы, рожденные гражданскими лицами, могли ходить с армией и находить недостатки, будь то обычные стратеги или цари, и допрашивать их в любое время. Если проблема серьезная, они также могут предложить Геросию наказать виновных.

Поэтому Фимброну пришлось вернуться в Эфес, где он собирался отдохнуть некоторое время, а затем отправиться в атаку на Кайру. Однако уже через несколько дней он получил плохие новости: несколько греческих городов-государств в Малой Азии отправили гонцов в Спарту, обвиняя его в том, что он позволяет своим солдатам грабить союзников Спарты в Малой Азии.

Сначала он рассердился и выбросил все ценные статуи в гостиную, а затем забеспокоился о прибыли и убытках, потому что то, на что жаловались посланцы из Малой Азии, было правдой.

Вначале он привел в Малую Азию 5300 воинов, включая тысячу освобожденных гелотов, 4000 других пелопоннесцев и 300 афинских конников. После прибытия в Малую Азию с помощью союзников было набрано много солдат, большинство из которых были наемниками, участвовавшими в экспедиции в Персию с Киром Младшим, в результате чего численность его войска достигла 15 000 человек. Однако в этом огромном войске почти не было ни одного настоящего спартанского солдата, а жалованье такому количеству воинов невозможно поддерживать долгое время только за счет пожертвований греческих городов-государств Малой Азии. Поэтому неизбежен грабеж захваченных персидских городов и территорий. Однако, когда войска прошли через своих союзников, привыкшие к грабежу наемники не смогли сдержать свои конечности и начали грабить имущество своих соотечественников, что случалось часто. Тем не менее, Тимброн не использовал военную дисциплину, чтобы сдержать их, и вместо этого подумал: «Раз мы тяжело сражаемся за вас, будет правильно, если вы заплатите за это цену!».

И вот наступила месть греков в Малой Азии.

В ту ночь Фимброн не мог заснуть.

На следующий день пришел надсмотрщик Хейрисоф и холодно сказал ему: «Фимброн, Герусия послала Дерсилида занять твою должность, ты должен вернуться в Спарту для суда. Ты будешь пока оставаться в этом доме, тебе не разрешается покидать его до прибытия Дерсилида».

Фимтрон сидел и смотрел, как Хейрисоф расставляет солдат для охраны его двери. Он не мог сдержать крика: «Я не убегу, как Клеарх! Даже если я вернусь в Спарту для суда, меня оправдают!».

Не глядя на него, Хейрисоф лишь ответил: «Надеюсь на это».

Выйдя из дома Фимброна, Хейрисоф почувствовал наконец облегчение. Зная, что Герусия провела расследование в отношении Фимброна, он был очень рад, потому что именно он стоял за этим.

Причина, по которой он это сделал, заключалась в том, что он прекрасно знал, что Спарта проявила большую решимость и потратила много денег на борьбу с Персией, что включает в себя стратегические соображения. Радикальная фракция в Спарте, которую возглавлял Лисандр, считала, что им следует выйти за пределы узкой греческой территории и распространить свое влияние на более обширную и богатую Малую Азию, победить персов и стать покровителем греческих городов-государств Малой Азии, а затем стать гегемоном восточного Средиземноморья и осуществить мечту спартанцев из поколения в поколение. Именно потому, что Хейрисоф путешествовал с экспедиционными силами в глубь Персии и видел обширную и богатую Месопотамскую равнину, он был сторонником радикалов и глубоко понимал тяжелую работу Лисандра.

Но Фимтрон был чистым спартанским солдатом, он не думал ни о чем, кроме как сражаться и убивать. Он нападал на персов и при этом попустительствовал солдатам, грабящим своих союзников. И вот союзники в Малой Азии пожаловались на войска Фимброна и стали испытывать недовольство Спартой.

Видя, что более чем полугодовые усилия окажутся напрасными, Хейрисоф несколько раз делал наставления Фимброну, но тот делал вид, что слушает, но не выполнял их. Позже он просто отказался слушать.

В отчаянии Хейрисоф тайно подговорил союзников в Малой Азии подать жалобу в Спарту, и теперь его цель была достигнута. Что касается грядущего Дерсилида, то он всегда был известен своей находчивостью. Он спартанский стратег, умеющий думать головой, и Хейрисоф верит, что он не повторит ошибку Фимброна и будет хорошо сотрудничать.

Глава 172

Хорошее настроение Хейрисоф а продолжалось до тех пор, пока к нему не пришел адъютант Тимброна.

«О чем ты говоришь? Все солдаты разбежались?». — Хейрисоф был так удивлен,