Все посмотрели на Барона. Тот заерзал.

— Надо предупреждать…

— Надо вести себя тихо и скромно, господин Барон, по средствам, так сказать. — Ельшин рассмеялся. — Это залог успеха и движения к цели

— Я могу ликвидировать этого вашего Смирнова в два счета.

— Это надо сделать хитро и умно, что едва ли вам по силам. — Ельшин посмотрел на Летчика. — Михаил Владимирович, нам стало известно, что мать и жена Смирнова в данный момент находятся в Чечне. Не можете связаться с командой наших приятелей, отстреливающей русских в Грозном?

— У меня есть канал связи с арабами, через них я выйду на Гелаева.

— Отлично. Пусть ликвидирует жену Смирнова. Нам надо выманить его из Москвы, где у него много помощников и связей, в Грозный, где мы и подготовим ему встречу. О деталях плана поговорим позже. Теперь другие проблемы.

— Вы говорили, что у нас есть некий могущественный союзник, — проворчал Мэр. — Почему бы не привлечь его для ликвидации Смирнова и вообще всего Круга?

Ельшин и Дмитрий переглянулись с одинаковыми беглыми усмешками.

— Боюсь, вы не понимаете, о чем говорите, уважаемый Борис Миронович. Внутренний Круг существует столько же лет, сколько и все человечество, это как бы его второй эшелон. Даже наш союзник не в силах его уничтожить. Но, может быть, мы и привлечем его к ликвидации Смирнова, если не сможем сделать это сами. И если он согласится. Но к делу.

Первая серьезная проблема — создание нового поколения пси-оружия…

— «Глушаки», — буркнул летчик, оживляясь.

— Совершенно верно, «глушаки», или пси-генераторы «удав». Как идут дела в этом направлении, Николай Николаевич?

Шериф достал электронный блокнот и щелкнул кнопкой включения. Он курировал разработку психотронных излучателей, которую вели как спецслужбы, так и лаборатории «Купола».

По сути, только теперь и началось рабочее совещание этой организации, замахивающейся на большую власть в стране.

Начальник Комитета явно был не в духе. Он смотрел в стол, долго рылся в бумагах, сопел и молчал. Затем поднял глаза на стоявшего по стойке «смирно» Горшина и кисло улыбнулся:

— Не тянись, Тарас Витальевич, выше не вырастешь.

Возможно, он действительно имел в виду рост эксперта, но Тарасу вдруг показалось, что Самсонов намекает на что-то другое. Поговаривали, что он побаивается умных подчиненных, способных занять его место.

— Что-то случилось, Юлиан Львович?

— На тебя пришла «телега» из ФСБ, намекающая на некий компромат. Ты случайно не шпион, Тарас Витальевич?

Тарас усмехнулся.

— Чистый ариец, в порочащих связях замечен не был.

— Тогда ты кому-то из этих людей наступил на мозоль

Тарас вспомнил встречу с Дмитрием, бывшим учеником Елисея Юрьевича, который, по словам учителя, работал с неким Ельшиным, заместителем начальника Управления «Т» ФСБ.

— Это какая-то ошибка, Юлиан Львович.

— А они утверждают, что ты плохо себя ведешь. Первый сигнал поступил, когда ты ездил в Кадом. Мне посоветовали тебя отозвать, но ты все равно поступил по-своему, заварил такую кашу, что мне уже звонил… э-э… — Самсонов поднял глаза вверх. — Понял?

— Неужели президент? — с простодушным уважением сказал Тарас.

— Не президент, но человек власти. Начальник его администрации. Теперь вот второй сигнал. Не знаю, где ты засветился, Тарас Витальевич, но мне это активно не нравится. Еще раз получу сверху такую бумаженцию, — Юлиан Львович брезгливо приподнял краешек письма с золотым тисненым двуглавым орлом в уголке, — и тебе придется искать себе другую работу.

— Постараюсь не делать резких телодвижений, — ровным голосом сказал Тарас, поедая начальство глазами.

Самсонов снова криво усмехнулся, махнул рукой.

— Не ерничай. Даю тебе двухнедельный отпуск, поразмышляй на досуге. И не дерзи старшим.

Тарас хотел было возразить, отпуск в апреле ему был не нужен, однако встретил взгляд начальника и понял, что сопротивляться не стоит.

— Спасибо, Юлиан Львович. Надеюсь, я смогу взять оставшуюся часть отпуска летом?

— Посмотрим… на твое поведение.

Тарас щелкнул каблуками, повернулся и вышел из кабинета главы НКЭБ. В приемной он спросил у секретарши, понизив голос:

— Женечка, какая муха укусила нашего главного экоголика? Меня вот услал в отпуск ни за что ни про что.

— Сама удивляюсь, — повела плечиком миловидная секретарша. — С утра рычит на всех, аки лев.

— Надо ему дать успокоительное, — посоветовал Тарас. — Рюмочку рому, например. Говорят, расширяет сосуды головного мозга… у кого он есть. Да, и не забудь отметить в приказе, что я с завтрашнего дня в отпуске.

— Тогда уж с понедельника, Тарас Витальевич, сегодня уже пятница.

— Ну, с понедельника. До свидания, киса.

В своем кабинете Тарас разобрал папки с бумагами, отослал по имеилу в разные адреса неотправленные письма и некоторое время размышлял, куда податься вечером. Оксана должна была уехать с мужем к маме, как она говорила, поэтому «обычный» вид отдыха отпадал. Тогда Тарас повязал галстук, накинул замшевую куртку болотного цвета и поехал в фитнес-клуб «Фит энд Фан», где работала Оксана. Там его уже знали как завсегдатая, а главное, там можно было поиграть в бильярд с авторитетными людьми.

Однако поиграть в бильярд не удалось.

Пройдя металлодетектор и поздоровавшись с вежливыми молодыми охранниками клуба, Тарас зашел в бар, чтобы заказать кофе, и сразу же увидел Оксану. Но не за стойкой бара, а сидящую за столиком в компании пожилого солидного мужчины в дорогом костюме. Но не мужа. Ее мужа — сутулого жердля с вечно хмурым лицом — Тарас однажды видел.

Она то и дело прижималась к плечу незнакомца и пыталась кормить спутника дольками ананаса.

Тарас замер, приняв эту картину за галлюцинацию, так как его подруга в данный момент здесь не должна была находиться, затем уловил сочувствующий взгляд сменщика Оксаны за стойкой бара, попятился, чтобы тихонько ретироваться, и в этот момент его заметила Оксана. По лицу девушки пробежала гамма переживаний от растерянности до гнева и даже ненависти, пока не осталась гримаса виноватой улыбки. Она что-то сказала своему кавалеру и догнала Тараса в коридоре.

— Что ты здесь делаешь?

— Привет, — спокойно сказал Тарас, ощущая бьющую от Оксаны волну эмоций. — Я же не спрашиваю, что здесь делаешь ты. Успела вернуться?

— Я все объясню… позже…

— Хорошо, пусть будет позже. Это кто, твой отец?

— Ты никогда меня не ревновал. И это не тот… случай… мы с ним знакомы много лет. Он мой… друг, работает в Министерстве торговли, и у него неприятности.