Ксюша мгновенно успокоилась, неуверенно поджала губу.

— Ужасно, да? — тихо пробормотала она, нервно одергивая край кофты и не замечая, что от этого вырез на груди становится глубже. Обтягивающая одежда отлично подчеркивала точеную фигуру, не отвлекая от естественной красоты — тех, кто мог её заметить, а не кидался на модные тряпки.

— Замечательно, — заверил Артур. — И я рад, что ты наконец-то начала одеваться по погоде. Видимо, одного раза хватило.

Ксюша отчего-то зарумянилась, отводя взгляд. Она готова была стоять под дождем каждый вечер, если бы после этого Артур её целовал. Ведь это что-то из ряда вон выходящее, это надо заслужить, это для особых ситуаций. Нельзя просто так забраться сейчас к нему на колени, потянуться к губам — и надеяться, что Артур не выгонит её из дома за такое поведение.

Ксюша быстро моргнула, выкидывая из головы чужую мысль. С ума, что ли сходит… Что-то странное сегодня витает в воздухе.

— Я больше не причиню вам хлопот, — уверенно заверила она. — До свидания.

— Пока.

Артур нахмурился, задумчиво глядя перед собой: всего на мгновение он уловил что-то странное… легкое возмущение энергии, которое тут же исчезло. Ни ухватить, ни изучить. Опомнившись, он перевел взгляд в коридор, где Ксюша, наклонившись, завязывала кроссовки, скользнул по всем плавным линиям гибкого тела — и поспешно опустил глаза обратно в анкеты, почувствовал собирающееся внизу живота тепло. Это уже никуда не годится.

— Ксения, — окликнул он, не отрывая взгляд от бумаг.

— Да, — в голосе даже вопроса не прозвучало, будто она ждала. Нет в её будущем этого мальчишки, нет! Но чем больше он поменяет, тем меньше самой Ксюши останется… Так что Артур проглотил рвущуюся с губ фразу, не кинул даже стандартно-взрослое «не пей много». Она сама уже не ребенок.

— Хорошо отдохнуть.

— Спасибо, — странные нотки разочарования мелькнули в голосе Ксюши, и тихо хлопнула закрывшаяся за её спиной дверь.

Никита с большим букетом в руках подошел к ожидавшей на остановке Ксюше, окинул её изучающим, недовольным взглядом.

— Бледновата ты как-то, — заметил он.

— Замерзла, — вежливо улыбнулась она.

— Ну пойдём, — звучный шлепок по узким джинсам заставил Ксюшу покраснеть до корней волос и спешно опустить голову, будто все окружавшие теперь осуждающе смотрели на нее. Никита и глазом не моргнул, с безразличным выражением лица направляясь к дому Любы. Адрес её он знал очень хорошо.

Да и «новорожденная» была ужасно рада его видеть. Источая на всю квартиру аромат духов, стараясь не стереть ни грамма из килограмма косметики, расцеловала Никиту в обе щеки и приняла от него букет цветов и небольшую коробочку. Цветы были тут же переданы подруге, отправленной за вазой, коробочка открыта — и с восторженными визгами водружен на запястье какой-то модный браслет.

— У-у-у, ты помнишь, что я люблю! — обхватив лицо Никиты ладонями, Люба чмокнула его в губы и вдруг заметила скромно топтавшуюся за его спиной Ксюшу. — Зачем нам это? Мне повариха не нужна, я заказала всё в доставке.

В груди Ксюши что-то дрогнуло и запекло, она молча перевела взгляд на Никиту.

— Это моя девушка, — небрежно ответил тот, будто отмахнулся этой фразой.

— Моя писечка нашел себе новую куклу! — хихикнула Люба, смерив Ксюшу колючим оценивающим взглядом, и та невольно обхватила себя руками. Вся уверенность в себе, внушенная словами и взглядом Артура, мгновенно растворились в пространстве.

— Не называй меня так, — с напускным недовольством буркнул Никита, и Люба, выпятив губки, потрепала его по щеке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да ладно, тебе же нравилось, — мурлыкнула она. Еще раз бросила на Ксюшу холодный взгляд и пригласила: — Идите за стол.

Если Ксюша и хотела спросить о чем-то Никиту, то случая ей не представилось: в комнате уже ждали его друзья. Кого-то Ксюша уже знала, видела издали в его компании, кого-то встретила впервые — людей было много, почти все по парочкам. Поздоровались дружно, и Ксюша ответила с улыбкой — только быстро заметила, что рады тут Никите, а на неё даже не смотрят. Только раз рыжий парень задал вопрос — не та ли это девушка, что в пятницу зажигала в клубе, за что моментально получил тычок локтем от своей подруги.

— Та, — коротко отозвался Никита, и больше к этой теме никто не возвращался, потому что Любы там не было.

Не прошло и десяти минут, как раздался звонок в дверь, Люба с лучшей подружкой кинулись открывать, и из коридора потянуло необычным, но аппетитным ароматом.

— А вот и вкусняшки! — гордо объявила «новорожденная», занося и ставя на стол башенку из коробок с пиццей. Её подруга появилась в комнате с двумя пакетами, из которых тут же начала доставать упаковки с роллами — и другие девчонки кинулись подыскивать себе те, где слой рыбы побольше.

— А десерт-то будет? — спросил всё тот же неугомонный рыжий, и Люба загадочно улыбнулась.

— А то! — хитро подмигнула она, выуживая откуда-то из-за дивана две больших бутылки. — Хватит для разминки?

— Вполне, — кивнул рыжий.

Подруга быстро принесла из кухни стопки, Никита с видом знатока скрутил крышку и разлил всем почти по полной.

— За прекрасную именинницу! — предложил он, и никто не стал добавлять что-то к этому тосту.

Потянулись чокаться, опрокинули в себя стопки, начали разбирать еду. Под недовольным взглядом Никиты пришлось выпить и Ксюше. Крепкий алкоголь колючим, обжигающим комом прокатился по пищеводу, она едва не закашлялась — и поспешно откусила от пиццы, которую Никита сунул ей в руку.

— А чего-то другого нет? — тихо, чтобы другие не услышали, спросила у него Ксюша.

— Компотика? — с ухмылкой спросил тот. — Вряд ли.

Ксюша незаметно вздохнула и промолчала, вспоминая незамысловатый, но приятный коктейль, которым угощал её Артур.

Бутылки понемногу пустели, разговоры за столом становились всё громче и всё чаще прерывались смехом, хотя Ксюше смешно почему-то не было. Она не знала людей, о которых шла речь, не понимала, что забавного в этих историях, казавшихся порой совершенно глупыми, она смущалась вовсю ворковавшей напротив парочки и сидела, как на иголках.