Мохтар спросил, не хочет ли Рафик съездить на конференцию и послушать про спешелти-кофе. Рафик почитал себя гурманом и согласился. Так что Мохтар, будущий кофейный импортер-экспортер, четыре часа добирался до Ричгроув к Рафику, а потом они вдвоем еще несколько часов пилили до Лос-Анджелеса, и всю дорогу Мохтар живописал Рафику потенциальное великолепие йеменского кофе и как этот кофе может спасти торговлю Йемена, возвестить миру, что у Йемена за душой не только беспилотники и кат. Ни Мохтар, ни Рафик, впрочем, понятия не имели, чего ждать от конференции, подходяще ли они одеты, спросят ли у них документы, захотят ли доказательств того, что им двоим на этой конференции самое место. У них даже визиток не было.

Человек у двери, молодой, бородатый и с улыбкой до ушей, спросил, из какой они компании.

– «Монах из Мохи», – сказал Мохтар, – это американо-йеменская транснациональная компания.

(Название он так и не поменял, с написанием так и не определился.)

– Понял, – сказал бородатый человек.

– Мы возрождаем йеменский кофе, – прибавил Мохтар, после чего проговорил еще несколько минут – слишком увлекся, особенно если учесть, что внутрь их пока еще не впустили.

Лишь внутри Мохтар понял, что на этой конференции ему не место. Три крупнейших экспортера кофе из Эфиопии прилетели за девять тысяч миль на встречу с крупнейшими американскими покупателями спешелти-кофе. Сюда съехались представители «Стамптауна», «Интеллигенции» и «Голубой бутылки». Мохтар не был эфиопским кофейным фермером или американским покупателем, а надежда раствориться в толпе, спрятаться среди сотен посетителей быстро испарилась. В конференции участвовали всего двадцать человек.

Мохтар и Рафик ходили на дискуссии и каппинги, делали вид, что чувствуют себя в своей тарелке. Но в своей тарелке Мохтар себя не чувствовал, хотя несколько месяцев провел в «Голубой бутылке», а вечером накануне два часа смотрел документальный фильм про глобальную кофейную торговлю. В фильме «Черное золото» речь шла только об эфиопском кофе, и это бесило. Там показывали, как биржевые расценки понижают потенциальную выручку фермеров и сколько еще работы предстоит для того, чтобы производители начали играть с покупателями на равных.

Но один персонаж там вдохновлял – эфиоп по имени Тадессе Мескела, задавшийся целью изменить нынешнюю парадигму. Мескеле удалось объединить тысячи эфиопских фермеров и, работая на рынке экспорта спешелти-кофе, он ощутимо поднял им цену за килограмм. Однако на каждую тысячу фермеров, которым он успешно помогал, приходилось еще десять тысяч, которые проигрывали конкурентную гонку и жили в нищете. В Эфиопии кофейному работнику платили около доллара в день. Мохтар уже знал, что в Йемене условия гораздо лучше – ближе к десяти долларам в день. Положение у Эфиопии было сложное – кофе больше, то есть меньше дефицит, и вдобавок известно, что продукция неоднородного качества, а поставки ненадежны. Но Мескела в фильме выступал страстно и красноречиво. Он ездил по миру, защищал интересы эфиопских фермеров, завоевал долю рынка, а также сердца и умы. Своим фермерам он открыл школу и больницу.

И он приехал на конференцию – стоял на расстоянии вытянутой руки.

– Это Тадессе Мескела, – сказал Мохтар Рафику.

Рафик не знал, кто такой Тадессе Мескела.

– Пойду познакомлюсь, – сказал Мохтар.

Рафик только пожал плечами.

Но Мохтар робел, а вокруг Мескелы постоянно толклись люди. В конце концов Мохтар застал его на обеде – Мескела сидел с двумя другими эфиопами. На Мохтара посмотрел удивленно. На конференции все были белыми – кроме эфиопов и еще Мохтара.

– Здравствуйте, сэр, – сказал Мохтар.

– Откуда вы? – спросил Мескела.

– От вас через речку. Йемен.

– Ой, Йемен! – сказал Мескела. – Обожаю йеменцев.

И понеслась. Оба признали, что преграды и возможности у них очень похожи. Поговорили про качество, и про каналы поставок, и про передовые методы, и про планы. Мескела рассказал, что ездил в Йемен на конференцию.

– Конференция по арабике в Сане? – спросил Мохтар.

Что произвело на Мескелу впечатление. Они еще поговорили о том, до чего похож на Йемен эфиопский регион Харари. В Харари тоже работе мешает кат – нелегко убедить фермеров заменить кат на кофе.

– Главное, помогайте своим фермерам, – сказал Мескела. К тому времени они уже держались за руки – обычное дело для йеменцев и эфиопов. – Если вы все это затеяли ради денег, – сказал Мескела, – долго вы не протянете.

Он дал Мохтару визитку – как ни странно, втрое больше всех визиток, которые Мохтару попадались в жизни.

– Если приедете в Эфиопию, навестите меня, – сказал Мескела.

Конференцией заправлял Виллем Бот, харизматичный голландец чуть за пятьдесят, который знал тут всех. Выяснилось, что он соавтор отчета о производстве кофе в Йемене, до конца года должны опубликовать. Отчет готовили по заказу Института качества кофе (ИКК) на деньги Агентства США по международному развитию (АМР США). Мохтар пихнул Рафика локтем. На эфиопской кофейной конференции в Лос-Анджелесе они наткнулись на того, кто поможет им с кофе в Йемене.

Между дискуссиями и каппингами Мохтару удалось улучить несколько минут наедине с Виллемом Ботом, и поскольку Мохтар хотел, чтобы Виллем решил, будто Мохтар знает, о чем говорит, и поскольку Мохтар тараторил, и поскольку он пока что не знал, о чем говорит, на Виллема Бота излился поток бессвязных слов и фраз, имевших довольно отдаленное отношение к реальности.

– Я хочу радикально улучшить и выровнять систему поставок к сортовым фермерам от истоков естественного процесса…

Через некоторое время Мохтар решил, что лучше умолкнуть.

Бот смотрел на него сочувственно. Оба сознавали, что страсти Мохтару не занимать, а вот практического опыта не хватает: все свои знания он почерпнул из вторичных источников. Бот рассказал, что его компания «Бот-кофе» предоставляет будущим импортерам и экспортерам консалтинговые услуги и обучает Q-грейдеров.

– Понял, – сказал Мохтар, хотя представления не имел, что еще за Q-грейдеры.

Все наши услуги и курсы платные, прибавил Бот, но вполне доступны любому, кто всерьез планирует создать компанию.

– Ясно, – сказал Мохтар, хотя денег у него не было и взять их было неоткуда.

Он записал электронный адрес Бота и пообещал, что напишет.

Бот не понял, что это было – очень молодой дилетант, какой-то жулик или подлинный энтузиаст. И как он просочился на конференцию для эфиопских фермеров и американских покупателей? Наверняка Грациано Крус подстроил, на него похоже. Надо его расспросить про этого Мохтара. Между тем Бот не ожидал, что Мохтар напишет.

Но Мохтар написал, на следующий же день. Мол, он хочет нанять Бота консультантом. Одна загвоздка, написал Мохтар: я не уверен, что смогу приехать в Голландию. Мохтар решил, что принадлежащая голландцу компания «Бот-кофе» находится в Амстердаме.