— Мой сын помнит, что в свое время я был неплохим наездником.

Зандер кивнул.

— Мы достанем вам костюм ковбоя с большой шляпой, — добавила Мари.

Клодин тоже присоединилась к их беседе и снова завела свою пластинку:

— Мари, мы с вами, случайно, не встречались на вечеринке «Страсть к моде» в прошлом месяце?

— Нет, ваша светлость. Это было в Каннах?

— Ах да! Вы ведь упоминали, что родом не из этого города. Но вы, конечно же, были в Венеции на балу «Цирк за перемены»?

— Не была.

— Боже мой, Клодин, какая разница, какие светские вечеринки посещает Мари, — вмешался принц Хью.

Но его светлость ошибался. Миллионам людей в мире это было небезразлично.

Утром, после ночи, проведенной в отдельных спальнях, Зандер устроил для Мари экскурсию по дворцу, показав ей произведения искусства и подарки со всех концов света, которые ему особенно нравились. Затем они сели на частный самолет, направлявшийся обратно в Канны.

Глядя в окно, принц размышлял об отвратительном поведении своей матери. Если бы он знал, что княгиня будет вести себя, как собака, непрестанно лающая, чтобы напугать другого, он бы не подверг Мари этому испытанию.

Чтобы скоротать время полета, Зандер достал планшет и вышел в Интернет. Наткнувшись на фотографию с вечеринки в отеле «Карлсмон», он нахмурился. На снимке были он и Мари, танцующие медленный танец. Выражение их лиц застало Зандера врасплох. Любой, увидев это фото, непременно решил бы, что они — влюбленная пара. Принц и Мари так смотрели друг на друга, словно они были в этом зале одни, а не в компании еще двух сотен человек. Надпись под снимком гласила: «Кто эта загадочная красавица брюнетка, с которой принц Зандер де Неллей повсюду появлялся в Каннах?»

Мари обвела взглядом огромный вестибюль особняка, где назавтра должен был состояться вечер «Альянса организаций, защищающих сирот». Она чувствовала, что ее карьера в какой-то мере зависит от того, будет ли это светское мероприятие иметь успех. Благодаря тому, что Зандер взял на себя руководство подготовкой вечера, казалось, все пройдет отлично, потому что, когда его высочество принц Зандер решал что-то сделать, это всегда делалось — и наилучшим образом.

Мари наблюдала, как Зандер на другом конце вестибюля разговаривает с одним из поставщиков. Она и понятия не имела, как другим людям удавалось не таять перед обаянием принца. Сама она не могла освободиться от влечения к нему. Их отношения зашли далеко за разрешенные рамки, не говоря уже о поцелуях и прикосновениях. И все же Мари жаждала большего. Ей хотелось проводить рядом с Зандером больше времени — каждый день, каждую неделю, каждый год…

Она попыталась сосредоточиться, напомнив себе, что у нее никогда не будет серьезных отношений с принцем Зандером. Судьба свела их здесь, в Каннах, но после окончания сезона принц вернется во дворец или в свою квартиру в Париже. Если Мари получит постоянную работу, возможно, она сможет видеть Зандера время от времени, при условии что тот продолжит оказывать поддержку АОЗС.

Она не ровня принцу, и между ними ничего не может быть. Если у нее и оставалась в глубине души призрачная надежда, визит во дворец все расставил на свои места. Княгиня Клодин заставила Мари почувствовать себя нежеланной в этой семье. Зандеру не пара грустная маленькая Мари. Она не только не путешествовала по миру с красивыми людьми, но и всегда была посмешищем в трущобах, в которых выросла. Каким бы принц ни представлял ее детство, он понятия не имел, насколько отвратительным оно было на самом деле. Несмотря на то что их явно влекло друг к другу, Мари Паке не годилась в невесты для принца.

— Можно узнать ваше мнение? — обратился к ней Зандер.

Она пересекла вестибюль и спросила:

— Чем могу помочь?

— Вам это нравится? — Он указал на поднос со сластями, стоящий на консоли. — Шеф-повар Жан-Люк создал эти пирожные в форме бобин с кинолентой в качестве отсылки к тем временам, когда фильмы еще снимали на настоящей целлулоидной пленке. Это прекрасно подходит под тему вечера.

В создание маленьких круглых пирожных Жан-Люк вложил все свое безупречное мастерство и вдохновение.

— Они потрясающие. У меня только один вопрос. Мы решили подавать десерт в формате шведского стола, а не рассаживать гостей за столы. А эти пирожные буквально на пару укусов, их можно есть стоя.

— Браво, мадемуазель. Вы настоящий профессионал в своем деле!

Зандер сверкнул ослепительной улыбкой, заставив колени Мари задрожать так сильно, что она невольно схватилась за спинку стоящего рядом стула, чтобы успокоиться. Не давая ей ни минуты на то, чтобы опомниться, принц предложил:

— Давайте прогуляемся.

Из вестибюля особняка парадная лестница вела вниз, в большой зал, в котором шесть французских дверей выходили на просторную лужайку. Там в разных местах были установлены экраны и проекторы, чтобы можно было крутить старые фильмы всю ночь напролет.

— Вы уже выбрали все фильмы? — спросила Мари Зандера, глядя на него в ярком свете полуденного солнца.

— Я попросил архивариуса кинофестиваля немного помочь. На одном экране будут показывать немые комедии, на другом — черно-белые фильмы ужасов, на третьем — яркие мюзиклы и так далее.

— Это будет рассказ о городе.

— Конечно, о Каннах!

— Нет, о городе вообще.

— Знаю. Просто шучу, — сказал Зандер и игриво подтолкнул Мари локтем, отчего по всему ее телу побежали мурашки. Каждое прикосновение, каждый взгляд и, конечно же, каждый поцелуй Зандера имели над Мари такую власть, что это ее почти пугало.

Ну почему, наконец-то встретив мужчину, о котором мечтала, она не могла построить с ним будущее? После всего, что она пережила в своей жизни, разве она этого не заслужила? Как жестока бывает порой судьба!

— Давайте еще раз пройдемся по схеме рассаживания гостей, — приказал Зандер, прикоснувшись ладонью к спине Мари.

Они вернулись в бальный зал. Закончив согласовывать, кто за какой стол должен быть усажен, Зандер взял Мари за руку и повел по ступеням на самый верх парадной лестницы. Там принц развернул свою помощницу лицом к бальному залу, чтобы она смогла окинуть его взглядом с этой точки.

— Продефилировав по черному с золотом ковру снаружи, гости входят сюда. Это будет их первый взгляд на зал и лужайку за его окнами.

Мари не знала, почему Зандер не отпустил ее после того, как они поднялись по ступеням, но она не собиралась отнимать у него свою руку. Она запоминала каждую секунду, проведенную рядом с этим мужчиной, понимая, что будет вечно беречь в памяти эти драгоценные моменты.

Мари позволила себе на долю секунды представить себя гостьей на этом балу, прибывшей в сопровождении принца Зандера. Вот они вместе входят в зал — знатная пара, объединенная любовью и тягой к филантропии. Они бы веселились и танцевали всю ночь напролет, с любовью глядя друг другу в глаза, пока не забрезжил бы рассвет. Тогда они отправились бы домой — не важно куда, главное вместе. Освободившись от вечерних нарядов, они бы сплелись в объятиях и опустились на роскошные простыни, чтобы по достоинству оценить тела друг друга и совершенство своего союза. Они занимались бы любовью в прямом смысле этих слов, даря друг другу восторг и наслаждение…