— Рэян, ты пока лежи, не вставай, я принесу воды и чего-нибудь перекусить. — сказал я, а сам двинулся за Наставником. Догнал уже сползающего по стенке учителя возле его кельи. Подхватил, помог подняться.

— Спасибо, ученик. — даже голос у монаха стал другим, старческим. — Ты не переживай, я восстановлюсь к утру. Просто много сил пришлось потратить. Гораздо больше, чем я рассчитывал.

— Я не переживаю. Ты сильный, поправишься. — помог Наставнику добраться до его ложа, уложил. Уже выходил из кельи, когда учитель произнёс:

— Там, на столе, перекинь камушек, чёрный должен быть. С правой стороны, на левую. — я молча вернулся, передвинул крайний камень, осмотрел доску. Похожа на шахматную, только количество клеток больше — девять на девять клеток. Тридцать пять чёрных камней, пять белых, и один красный.

— Учитель, следующий камень будет красный. — произнёс я, почему-то мне это показалось важным.

— Дохлая фшига! — чуть слышно выругался монах. — Как я мог забыть, старый пень. Джоун, тебе предстоит сегодня бессонная ночь. Слушай меня внимательно. Сейчас накормишь ученицу, скажешь ей, чтобы постаралась уснуть. А сам принеси к спуску в подвал пару стульев с кухни, и несколько кружек с водой. Воду поставишь на предпоследнюю ступень. На один из стульев и на самую верхнюю ступень поставь подсвечники с зажжёными свечами. И жди. Если вода замёрзнет в кружке, превратиться в лёд, а стены покроются инеем, ударь огненной магией, ты это можешь. Обычно одного проявления огня достаточно, чтобы успокоить артефакт. Если одного раза не хватит, ударь ещё несколько раз. К утру я уже восстановлюсь, и заменю тебя. Главное — не вздумай спуститься вниз, когда начнёт подниматься холод, погибнешь.

Голос Наставника с каждым словом становился всё тише, и с последним словом он уснул. Я же, после наставлений, почувствовал себя несколько неуютно. Что вообще происходит? Какой такой холод? Почему он должен испугаться простого проявления огня? Ничего не понятно.

Набрав на кухне воды, прихватил маленький мешочек сухарей, кусок вяленого мяса, сушёных кисло-сладких овощей, что мы сегодня ели в обед, и отнёс всё это в келью девушки. Одарённая не спала, и, встретившись со мной взглядом, спросила:

— Что-то случилось?

— Так, мелочи. Наставник сказал, чтобы ты поела, и обязательно ложилась спать. — ответил я, расставляя еду на стол. В синих глазах Рэян полыхнули огоньки — отражение пламя свечи.

— А ты куда? — удивилась девушка.

— Караулить холод, что может выбраться из подвала. — я подмигнул одарённой.

— Может составишь мне компанию? — попросила Рэян. Ты смотри, то не разговаривает, а теперь просит составить ей компанию. — И ещё, прости меня за недостойное поведение.

— Проехали. — отмахнулся я. — Слушай, у меня правда нет времени. А ещё учитель сказал, чтобы ты, после ужина, сразу ложилась спать. Иначе могут быть последствия.

— Что ж, если северный ветер не спускается с гор, слуги Семи ветров поднимаются к нему навстречу. А про сон — Джон, я не глупая девочка, никаких последствий не будет. Проклятье, с которым мне пришлось ходить два года, снято. Я впервые за это время не чувствую боли, и мне даже не с кем поделиться этой радостью. Ну уж нет. Чтобы там ни было, я составлю тебе компанию. А ты расскажешь мне, откуда здесь появился.

Пришлось поставить возле спуска в подвал пару лишних стульев, и дополнительно постелить на них шкуру, которую я забрал из оружейной. Рэян, быстро закинув в себя поздний ужин, уселась на импровизированный диванчик, поджала под себя ноги, и вопросительно уставилась на меня, ожидая рассказа. Вот только поговорить нам не удалось.

Едва я расставил кружки с водой, следую наставлению учителя, из подвала потянуло холодом. Я это почувствовал сразу, да и не заметить было сложно — пламя свечи стало клонить наружу. Жестом дав понять Рэян, чтобы не издавала не звука, я прислушался, и тут же услышал частое потрескивание. Словно кто-то наступил на тонкий лёд, и тот затрещал под ногами. Треск стремительно приближался из темноты коридора, нагоняя жути. Взглянув под ноги, я увидел, как по ступеням вверх поднимаются морозные узоры, и им до ёмкостей с водой оставалось совсем немного. Такие же морозные узоры появились на стенах, и до меня наконец дошло — нечто пришло за всеми, кто проживает в храме. Пришло, чтобы убивать!

— Х-х-ха-а! — внезапно раздалось снизу, и я, почувствовав, как на затылке волосы встают дыбом, больше не стал ждать. Пламя в одно мгновение окутало ладони, и я, направив их вниз, заставил силу огненной стихии сорваться с рук.

Два шара огня, оба размером с футбольный мяч, устремились вниз, и я был готов поспорить, что они врезались в ледяную фигуру. Чёрт, о таком Наставник не предупреждал!

Снизу вновь раздалось протяжное х-ха, и свечу, стоявшую на верхней ступени, задуло. В лицо ударил порыв ледяного ветра, а изморозь вырвалась из коридора, перебравшись на прилегающие к проходу стены. Накатила волна страха, которую тут же захлестнула лютая ненависть. Там, внизу, притаился мой враг!

— Джон, стой! — раздался крик Рэян за спиной. Поздно, я уже сделал первый шаг вниз. — Остановись, прошу! Оно убьёт тебя!

Интерлюдия восьмая. Джек Галл.

В себя Джек пришёл, когда солнце уже клонилось к горизонту. Где они? Когда он с этим угрюмым здоровяком покинул храм, и зачем? Этого юнный пробойщик не помнил. Так, вроде Джон говорил, что нужно идти за подмогой, чтобы спасти Марику. Чёрт, да что с его памятью? Вроде не пил ничего. Это всё проклятая жара, как местные вообще её переносят.

— Эй, командир, ты не помнишь..? А, что тебя спрашивать, всё равно я не знаю вашего языка. — угрюмый воин, услышав голос Джека, всё же отреагировал. Повернувшись к нему, здоровяк пристально посмотрел в глаза пробойщику, и, кивнув каким-то своим мыслям, жестом дал понять, что нужно следовать за ним. Сделав большой глоток из фляги, оказавшейся прицепленной к поясу, парень двинулся следом, внимательно осматриваясь по сторонам. То, что у него из оружия только нож, очень нервировало, но, Джек своими глазами видел, на что способен угрюмый спутник.

Первую остановку сделали, когда уже стемнело. Здоровяк жестами показал — пора подкрепиться, и пробойщикс радостью послушался. Поесть он любил.

— Рах! — внезапно произнёс воин, указывая на поднимавшуюся из-за горизонта луну. Джек сразу понял, что его начали обучать языку.

— Рах! — повторил он, и тоже указал на спутник Гантеи. Здоровяк кивнул, затем похлопал по большой кожаной фляге, висящей на ремне. — Урав.

— Урав. — кивнул Джек, похлопав по своей вляжке, с прискорбием отметив, что она наполовину пуста. Надо экономить.

— Джамал. — угрюмый ткнул себя пальцем в грудь.

— Джек. — пробойщик повторил жест.

— Джек, ит урав! — и здоровяк протянул руку. Парень снял с пояса флягу и протянул её воину. Тот принял, но тут же вернул, одобрительно кивнув. Затем поднялся и жестом попросил повторить: — Джек, зага.