Алекс думал о том, какая она удивительная женщина.

Яркая. Талантливая. Мужественная. И красивая. Невероятно красивая в этом лунном свете.

Но еще красивее она будет в его постели.

Обнаженная, как и он. Она протянет к нему руки, коснется его… О, он найдет способ заставить ее признать, что она хочет его. И тогда он поцелуями разгладит горестную морщинку на ее лбу, вызовет улыбку на губах с горестно опущенными уголками.

Алекс протянул Марии руку.

— Мы дома, — мягко произнес он.

Она кивнула, оперлась на его руку и вышла из машины.

— Твой отец, должно быть, завтра же отправит меня домой, в Штаты.

Алекс усмехнулся:

— Ни в коем случае. Он сам оказался в ловушке. Моя мать, умнейшая женщина, вовремя напомнила ему о том, что празднование ее юбилея увидит весь мир.

— Я вела себя по-идиотски.

— Я бы сказал, храбро.

— Не понимаю, какой бес в меня вселился.

Алекс остановился и развернул Марию лицом к себе:

— Просто твоя страстная натура, которую ты старательно скрываешь от окружающих, вырвалась наружу.

— Я ничего не скрываю. Я только…

Алекс накрутил на палец шелковистый локон ее волос:

— Скрываешь, и достаточно успешно. Но стоит кому-нибудь или чему-нибудь разгорячить твою кровь… А вот отец вел себя сегодня непозволительно.

— Нет. Это я…

— Ты продемонстрировала преданность своему делу.

— Спасибо тебе за эти слова, но я всех поставила в неловкое положение.

— Меня уж точно, но только в другом смысле… — Алекс положил руку ей на затылок, запутавшись в волосах, и заставил поднять к нему лицо. — Признайся, что я воспламеняю твою кровь, glykamou. Как и ты — мою.

Он наклонил голову и поцеловал Марию Поцелуй был нежным и трепетным — шелковое прикосновение губ к губам.

— Мария, — прошептал Алекс и почувствовал, как она затрепетала. — Мария, — повторил он, и ее руки обвили его шею, а она сама потянулась ему навстречу и выдохнула его имя.

Поцелуй Алекса сделался более глубоким, почти неистовым. Вкус ее губ возбудил все его ощущения, чувства, проник в самую душу… Но он вдруг понял, что не станет насильно заставлять Марию выполнять условия их дьявольской сделки.

Он взял ее лицо в ладони и отступил на шаг. Мария медленно открыла глаза — они были темны и бездонны, полны желания или, может быть, слез…

— Уже поздно, — тихо сказал он. — Слишком поздно, чтобы обсуждать что-либо. — Его взгляд снова остановился на ее припухших губах. Алекс безумно хотел целовать ее, но сдержался. Он не станет этого делать, не станет… — Ты найдешь дорогу в спальню?

— Но я думала… Ты сказал…

— Я помню, что я сказал. — Алекс прерывисто вздохнул и — черт бы все побрал! — снова поцеловал Марию. — Я не святой, — прошептал он у самых ее губ, — но и не такой ублюдок, как ты думаешь.

Звук, похожий на всхлип, вырвался из ее горла.

— Я не понимаю, Александрос! Чего ты от меня хочешь?

Алекс покачал головой, отпустил ее и растворился в ночи. Он и сам не знал, чего хотел от этой женщины. В этом-то и была проблема.

Если мужчина явно потерял рассудок, то что ему делать?

«А я его точно потерял, — думал Алекс, бродя по темному саду, — иначе не обрек бы себя на такие мучения. Сейчас, в это самое мгновение, я должен был лежать в постели с женщиной, которую практически силой и хитростью приволок из-за океана именно для этой цели».

— Идиот! — Алекс в сердцах пнул камешек, попавшийся на дорожке.

Он посмотрел на окна спальни Марии — в них горел свет. Он может оказаться там ровно через минуту…

«Забудь! — велел он себе — Ты уже принял решение».

Пусть только относительно этой ночи. Но в любом случае, вернувшись сейчас к Марии, он выкажет слабость. Алекс сам не очень понимал, какую такую слабость, но решил, что дело обстоит именно так.

Ему нужен секс, а не лично Мария.

Думать так было намного проще.

Если он возбужден и жаждет высвобождения — никаких проблем! Нужно только набрать один из многочисленных номеров, хранящихся в памяти его телефона. Но беда в том, что он не хочет никакую другую женщину. Ну не смешно ли? Он хочет Марию Сантос и сам же только что ушел от нее.

Алекс пнул еще один камень и стремительно направился к своему «феррари».

С ревом вылетев за ворота, он понесся по дороге вдоль побережья, оставляя далеко позади немногочисленные в этот час автомобили. Может быть, с помощью скорости ему удастся погасить огонь желания, сжигавший его?

Увы!

Два часа спустя он въехал в ворота все с теми же мыслями о Марии Сантос. Мария, как заноза, сидела в его мозгу, и Алекс никак не мог избавиться от этого наваждения.

В доме было темно и тихо. Мебель отбрасывала на стены черные, зловещие тени.

Алекс сжал губы, стоя посреди холла и глядя на лестницу, ведущую на второй этаж.

Нет, он не рыцарь в сверкающих доспехах. Он молодой мужчина, выросший в роскоши и в той системе привилегий, которая позволяла ему ни в чем не знать отказа и всегда получать желаемое. Особенно в том, что касалось женщин.

Алекс пересек темный холл и вошел в свой кабинет. Налив и выпив бренди, он стал мерить шагами комнату, как несколькими часами прежде — темный сад.

Черт бы все побрал! Он устал от этих игр и готов положить им конец.

Перескакивая через несколько ступенек, Алекс взлетел на второй этаж, остановился перед дверью и поднял руку, чтобы постучать. Что?! Стучать в собственную спальню? Мало того что он принимал душ и переодевался в кабинете, так еще два часа бесцельно носился по шоссе. Выругавшись весьма грубо и витиевато, Алекс рванул ручку, точно зная, что выломает дверь, если окажется, что та заперта.

Дверь легко поддалась.

Но Марии в спальне не было. Изумрудное платье висело на спинке стула, под которым стояли черные босоножки.

Постель не смята.

Злость Алекса улетучилась, уступив место страху. Где она может быть? Уехала? Не похоже. В этом случае она должна была бы вызвать такси, которое бы не проехало без разрешения охраны.

Ушла на прогулку? Вряд ли. Она не знает сада, больше похожего на небольшой лес. Одна из его дорожек обрывается на краю утеса… Алекс отогнал мысль о том, что если… Нет. Детекторы в комнате охраны зафиксировали бы движение в саду. Тогда где же она?

В гостевом доме!

Алекс сбежал вниз по ступенькам, вышел из особняка и быстро пошел, а потом побежал к дому для гостей. Злость вернулась и стала еще сильнее. Что, Мария решила таким образом избегать его? Увиливать от выполнения обязательств? Намерена спать здесь, а не в его постели?