— Александрос — не сказала, выдохнула она.

И он пропал. Застонав, Алекс схватил Марию в объятия, поднял с табуретки и уложил на мягкий ковер. Зарывшись пальцами в ее роскошные волосы, он приблизил к себе ее прекрасное лицо.

— Александрос…

— Да, — хрипло прошептал он, — повторяй мое имя, glykamou. Произнеси его снова!

И Мария произнесла. Снова и снова, пока он не заставил ее замолчать долгим, голодным поцелуем. В горле Марии зародился крик. Она крепче обняла Алекса, изогнула спину. Он застонал в ответ и проник под резинку ее трусиков.

Она была теплой, даже горячей. Влажной и возбужденной. Алекс почувствовал восхитительный аромат этого возбуждения. Кровь толчками неслась по его сосудам.

Он прижался губами к ее горлу.

Мария со всхлипом выкрикнула его имя, обхватила руками его затылок, удерживая его голову и направляя ее вниз, к своей груди с напрягшимися от возбуждения сосками. Алекс прямо через ткань свитера ухватил одну твердую горошину зубами, и тут же громкий крик Марии прорезал тишину.

— Да! — кричала она. — Да, да, да…

Алекс рывком задрал на ней свитер и приник теперь уже к обнаженному соску. Мария извивалась, то приподнимаясь навстречу ему, то притягивая Алекса к себе ближе, еще ближе…

Стук в дверь, резкий, как божественный гром, привел Марию в чувство. Алекс же едва расслышал его, но почувствовал, как она окаменела в его руках.

— Александрос, — прошептала Мария.

— Тсс, agapimou. Не обращай внимания. Кто бы это ни был, он уйдет.

Стук повторился.

— Ваше высочество? — раздался извиняющийся, робкий голос Афины. — Звонит ваша мать. Она спрашивает, не могли бы вы и мисс Сантос приехать немного пораньше?

Алекс прижался лбом ко лбу Марии.

— Да, — наконец откликнулся он. — Скажи ее величеству, что мы приедем как можно скорее. — Он подождал, пока Афина уйдет и пока он сам сможет подняться, не слишком опозорившись, а потом сесть на ковре. — Мы закончим позже, — начал он, но Мария стремительно вскочила на ноги. Ее лицо было белее мела, лишь на скулах горели два алых пятна.

— Вы именно таким образом овладеваете своими женщинами, ваше высочество? Когда они спят? — Ее голос дрожал от негодования.

Дьявол! Он тоже был в ярости, но только от неудовлетворенного желания.

— Ты ведь знаешь, что все было не так.

— Я знаю, — ее тон был обвиняющим, — что я проснулась, а ты рядом!

Алекс поднялся на ноги и пристально посмотрел на ее злое и одновременно смущенное лицо.

— Лгунья.

Он отвернулся, провел рукой по своим густым, сейчас взъерошенным волосам.

— Думаю, тебе следует вернуться в особняк. Одна из горничных распаковала твои вещи. Ты должна… — он бросил выразительный взгляд на часы, — быть готова через двадцать минут. Мы едем во дворец.

Мария воинственно задрала подбородок:

— Куда вы приказали поместить мои вещи?

В какую же ярость она умеет его привести! Алексу хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть. Или сорвать с нее одежду и показать, кто здесь хозяин положения.

— Твои вещи находятся там, где и должны находиться, — раздраженно бросил Алекс. — В моей спальне. Мы заключили соглашение, мисс Сантос, в котором говорится, что вы выполните свои обязательства в полном объеме. Ты не забыла?

Мария одарила его испепеляющим взглядом:

— Как я могу забыть, если это наихудшее соглашение в моей жизни.

Мария думала уязвить его, но его высокомерное высочество лишь рассмеялось, и этот смех преследовал ее до самого дома.

Мария шла вслед за Афиной в спальню Алекса. «Что надеть на обед с королевской четой? — думала она. — Ничего из того, что я привезла с собой, явно не подходило для этого случая».

Неужели это спальня Алекса? Разве комнату такого размера можно назвать спальней? Она была больше, чем вся ее мансарда. Полированный деревянный пол. Коврики ручной работы. Высокий, как в кафедральном соборе, потолок. Окна в крыше. Стеклянные стены, а за ними терраса и бассейн, который выглядел словно парящим над бухтой. Очень красивая комната. Нет, не то! Потрясающая комната!

И кровать.

Кровать стояла на небольшом возвышении в самом центре, покрытая черным шелковым стеганым покрывалом, с множеством черных и белых шелковых подушек.

«Не смотри на кровать, Мария. Даже не думай о ней».

Она не станет. Она сейчас примет душ и оденется. У нее всего двадцать минут. Не так много, но вполне достаточно.

Выпрямив спину и демонстративно не глядя на кровать, Мария прошествовала в ванную. Ей предстоял очень важный вечер, в конце которого Алекс займется с ней любовью. Мария закатила глаза. О чем она думает? Вечер важен вовсе не этим.

Вид гардеробной заставил Мария расхохотаться. Встроить сюда водопровод и канализацию — и многие манхэттенцы будут гордиться такой большой квартирой. В центре на вешалках сиротливо висели ее вещи, а их окружали мужские костюмы, рубашки, джемпера… вещи Алекса.

Нет, она не позволит своим мыслям снова сбиться в этом направлении. Предстоящий обед очень важен для нее, и она не должна упустить свой шанс.

Ее одежда была тщательно выглажена и аккуратно развешана. В горле Марии снова зародился клокочущий, истерический смех. Джинсы, джинсы и… джинсы. Несколько футболок, блузок и свитеров. Еще ботинки. И что из этого прикажете ей надеть для обеда с их величествами?

«Неофициальный стиль», — сказал ей Алекс. Легко ему говорить! И одеваться соответственно.

Интересно, а что наденет он? Где будет принимать душ? Впрочем, это не важно, Главное — не здесь.

Тишину разорвала трель телефона.

— Алло?

— Ты должна быть внизу через двенадцать минут, glykamou.

— Александрос?

— Мне нравится, когда ты меня так называешь.

В его голосе слышалась хрипотца, от которой по спине Марии побежали мурашки.

— Александрос! — Она стала оглядываться. — Ты где?

В трубке раздался смех.

— Расслабься, дорогая. Я не вижу тебя, но точно знаю, что ты сейчас делаешь. Ты стоишь посреди моей спальни, стараясь не смотреть на кровать, и ругаешь себя за то, что не взяла ничего подходящего, что можно было бы надеть сегодня вечером.

Мария заморгала.

— Попробуй примерить шелковое платье изумрудного цвета и черные босоножки на шпильках. И прежде чем ты скажешь, что не станешь надевать чужие вещи, я заверяю тебя, что они новые и они твои. И платье, и босоножки доставлены из бутика «Шанель» в Эллосе за пару часов до нашего прибытия. — Его голос снова приобрел чувственную хрипотцу. — Я прикинул размер, glykamou, и надеюсь, что не ошибся. Думаю, после сегодняшней ночи буду точнее знать все твои размеры.