— Хотя я и не та самая мисс Баррингтон, на которой, по вашим расчетам, должен был жениться виконт Окли, однако я племянница сэра Эйлмера и полагаю, что могу помочь в решении этой проблемы.

Как бы понимая, что она делает над собой усилие ради них, портной произнес:

— Мы будем рады выслушать вас, миледи.

— Как вам уже говорил виконт Окли, — продолжала Джемма, — он не может продать свой дом по существующему закону. И тем не менее дом может приносить неплохую ренту, если его сдать внаем.

Увидев изменившиеся лица кредиторов, она быстро добавила:

— Быть может, это получится не так много и не покроет всех ваших долгов, но, по крайней мере, это будет нечто ощутимое, к тому же теперь его светлость знает, насколько актуальна для него проблема выплаты долгов, и я уверена, что в ближайшем будущем появятся и другие деньги.

После краткого молчания тот же самый агрессивно настроенный торговец с недоверием спросил:

— Откуда вы знаете, что подыщете человека, желающего снять этот самый дом?

— Вообще-то у меня есть вполне определенный план, — ответила Джемма, — и я вот что хочу вам предложить, джентльмены: дайте его светлости двадцать четыре часа, чтобы мы с ним постарались найти хотя бы часть денег для выплаты долгов. Не сомневаюсь, он даст вам слово, что вся арендная плата, до пенни, будет разделена пропорционально между вами.

Увидев в их глазах сомнение и нерешительность, она поспешно добавила:

— Вы должны согласиться, что с нашей стороны это реальная попытка решить проблему. Так что сейчас вам надо сделать выбор: если вы отправите его светлость в долговую тюрьму, то не получите вообще ничего, а вот если оставите его на свободе, мы с ним приложим все усилия, чтобы полностью выплатить вам долги в наикратчайший срок.

Какое-то время Джемма в отчаянии думала, что все ее усилия оказались напрасными и что они не собираются принимать ее предложение в расчет.

Но затем портной, стоявший к ней ближе всех и, вероятно, тронутый ее искренностью и несомненной привлекательностью, сказал:

— Быть может, вы, миледи, позволите мне обсудить это предложение с моими коллегами? Мы не заставим вас долго ждать нашего решения.

Джемма посмотрела на виконта, и тот, кивнув, сказал:

— Мы будем ждать вас в гостиной.

Он сделал шаг вперед, и торговцы расступились, пропуская его и Джемму.

Хокинс распахнул перед ними дверь, они вошли и услышали, как она закрылась за их спиной.

Виконт молча прошел в другой конец комнаты к камину и остановился, уставившись на пустой очаг.

— Я прошу прощения… если мои слова прозвучали… каким-либо неподобающим образом, — очень тихо произнесла Джемма, — но только я ужасно испугалась, что они отправят тебя… в долговую тюрьму.

— Ты поступила весьма находчиво, — ответил виконт. — А сейчас я просто задаю себе вопрос: как мог я все так запустить и жить без всяких забот, не понимая, что неизбежный и логичный конец все ближе и ближе?

— Быть может, ты сумеешь выплатить им все… как я предложила.

— Как? — спросил он. — Неужели ты и в самом деле думаешь, что мы найдем человека, который бы захотел арендовать этот дом?

— По-моему, я знаю человека, готового это сделать, — ответила Джемма, — но, конечно же, этих денег не хватит на выплату всех долгов.

— Даже если у тебя хватит ловкости и ты избавишь меня от моего лондонского дома, я полностью уверен, что никто не даст мне и двух пенни за Приорат Окли!

— Возможно, там ты найдешь какой-нибудь другой способ заработать деньги?

Виконт только рассмеялся в ответ, и в его смехе прозвучала горькая издевка — .

— Если бы она существовала, мой отец исчерпал бы ее еще много лет назад! Нет, Джемма, лучше уж позволь мне сесть в тюрьму, и дело с концом!

— Как ты можешь быть настолько малодушным? — воскликнула она, не подумав. — Вот уж никогда не ожидала, что ты такой трус!

— Трус?!

Виконт резко повернулся к ней. Не оставалось сомнений, что он рассержен.

— Меня обвиняли во множестве грехов в свое время, — гордо заявил он, — но никто и никогда еще не заявлял, что я трус.

— Тогда начинай бороться, — ответила ему Джемма, яростно сверкнув глазами, — поскольку теперь наступил твой Ватерлоо!

Несколько секунд он с гневом смотрел на нее, а потом внезапно расхохотался.

Это было настолько неожиданно, что теперь она растерянно уставилась на него и через какое-то время, поскольку он так и не перестал смеяться, спросила:

— Что ты… нашел в моих словах такого смешного?

— Тебя! — ответил он. — Ты напомнила мне боевого петушка, наскакивающего на меня, и я был внезапно поражен комизмом этой ситуации: теперь меня должна побуждать идти на битву женщина, хотя в прошлом все считали меня даже излишне рисковым, не боящимся никакой опасности.

— Хотя ты и не рискуешь жизнью в этой битве, — резонно заметила Джемма, — однако, если ты потеряешь свою свободу, тебе едва ли захочется жить дальше.

Виконт снова засмеялся. Затем произнес более серьезным тоном:

— Ты права, Джемма, конечно же, права! И если ты и в самом деле знаешь какого-нибудь Мидаса, который предложил бы мне за этот дом целое состояние, я буду тебе благодарен. Остается лишь надеяться, что он существует не только в твоем воображении, иначе те джентльмены, которые остались за дверью, покажут себя с самой неприятной стороны.

— Он существует реально, — ответила Джемма, — и мы отправимся на встречу с ним немедленно, как только уедут наши визитеры.

— Они могут отказаться уезжать, разве что для того только, чтобы отвести меня в магистрат.

— Перестань паниковать, как перепуганная барышня! — ответила Джемма, и виконт рассмеялся снова.

В это время открылась дверь, и Хокинс сказал:

— Они хотят говорить с вами, милорд. Виконт направился к двери. Он не пригласил Джемму пойти с ним, но она не собиралась отставать.

И опять было очевидно, что говорить от имени всех будет портной.

— Ну что, вы пришли к какому-то решению? — надменным тоном осведомился виконт.

— Мы решили, милорд, — ответил портной, — дать вам шанс и согласны с предложением ее милости; только мы заявляем ясно и четко, что претендуем на всю арендную плату за этот дом, а также рассчитываем, милорд, что нам будут выплачены еще до Рождества значительные суммы и из других источников.

— Я согласен с вашими требованиями, — сказал виконт, — и, как только будут выполнены все необходимые формальности по сдаче дома в аренду, я заверяю вас, что вся арендная плата будет передаваться вам пропорционально долгам, как предложила моя жена.