Милый момент, прервали множественные бурные оклики.

Там, где сейчас стоял Аден, на всеобщее удивление заявилась отнюдь не дружелюбно настроенная толпа.

На фоне их призывов, расталкивая, из масс, выступил один.

Глашатай с обезображенным от ожогов лицом, высоко приподняв листок бумаги с печатями.

Тряся и наизусть повторяя текст:

– Слушайте все! – отделяясь подальше от толпы, красивым звонким голосом привлекал внимание. – Сегодня, в два часа пополудни, высшим советом колонизационных сил, единогласно было принято решение об отмене дирректив развития перспективных миров. Отныне, все части, а так же гражданский сектор. – подняв глаза, давая понять о ком идёт речь. – Обязаны дать присягу высшему совету КСЗ. – окончив суть, он терпеливо рапрямился, ожидая толи ответа, толи дебат.

– Изменники! – выкрикнули пару человек. Да кто вы такие? Убирайтесь вместе со своим КСЗ!? – с негодованием от новости, присоединялось всё больше людей.

Даже не заметив как, завязалась потасовка, в неё втянулся и сам снимавший.

В неразборчивой рукопашной бойне, от силы раза два по кому-то попав, был схвачен под обе руки, нещадно принимая увесистые удары.

Зазвучал выстел, ослабляя накал драки, один из толпы в сине-красной робе свалился.

Из расходящегося сборища, пячась, отступал низкорослый виновник, в дрожащей руке дёргая пистолетом по сторонам.

Преодолев опасную для своей жизни черту, тут же заслонился телами пришедшей группы, скрывшись.

В желании помочь раненному кто-то дёрнулся, но пролынав вторым выстрелом – упал замертво.

– Уходим. – распорядился обезображенный внутри толпы глашатай. – Их воля. Если не хотят. – разсерженно пырскнул он. – Пусть получают, что заслужили.

Покинув последним, кулаком стукнув о внутренню панель активации проёма.

– И мы будем просто сидеть? – к оставшимся, обращался чернокожий, с седой бородой и нависшими на глаза густыми бровями. – Пока, они подобным образом посетят всю станцию? Не знаю, как вы, но я – Чёрт побери. – из ящика собственного стола достав громоздкий предмет, отправился к проёму.

– Сколько их было месяц назад – примерно сто. А неделю? – к толпе обрщался уже следующий. – А последние два дня? Ещё вчера, с ними уже были Ноан и Дуи. Каждый же их хорого знает. Я предлагаю.

– Нужно идти ккапитану. Связаться с Землёй. – прервав предыдущего предложил ещё один.

Молниеносной поддержкой, делясь на малые группы, все они столпислись у перекрытого проёма.

В непонимании, кто-то стал стучать по звуконепропускаемой переборке.

Кричать, звать на помощь, выломав панель и возясь с проводами.

– Они нас закрыли! Закрыли! – кто-то завопил.

Со скоростью чумы, истерия перекинулась и на других.

Разбегаясь в разные стороны и хватая личные вещи, впоследствии продолжая скапливать у проёма и стучать.

На глазах у всех, задыхаясь, упал один.

Глатая воздух у самого пола и бья себя в грудь.

С теми же симптомами слегки семеро, ещё пятеро.

Вскоре закашлял и сам снимавший, поползя к перекрытому проёму.

По головм, телам, растопырив пальцы и вытянув руку, но так и не смог».

Адена опять пронзил Голос.

С отвратительным кашлем, прошуршав:

– Что это – добро или зло? – усмешливо спросив, болью сдавливая виски.

– Зачем ты меня мучаешь? – простонал Аден.

– Разве имеет значение. Всего лишь некое экзестенциональное понятие.

Миф, скрывающий за своей личиной ровно одно и то-же действие. Интерпретируемое каждым по своему. Что Для тебя – хорошо, для другого – плохо. – продолжив свой долгий монолог, голос остановился, подводя к мысли, прочно забившейся в голове Адена и теперь выдавливаемую за чистую истину. – И никогда, не будет всеобще согласных. Никогда.

Испраившись свистом в ушах, из носа и глаз закапали кровавые пещринки.

Аден захромал ещё сильнее, всхлипывая, утирая с лица потоки, бредя по единсвтенно освещённому пути.

Как, если бы, кто вёл его.

Толи автоматически, толи действительно умышленно, стоило ему прийти к тупику, перед носом включалась незамеченная панель, снимая впервые за долгие годы неподвижные заслоны дверей.

Заранее хватаясь за голову, указательными пальцами исполняя грубоватые движения у висков.

Однако, за место знакомо-противного, с тёмных уголков паралельной палубы, затрепетали испуганные нашёптывания.

Аден не хотел, но всё это время, само собой, представляя, сколько мертвецов могло находиться там.

Как восставая, они, не суясь к свету, наблюдали за ним, выставив руки и трепеща ожидая.

В цикличной аудиозаписи, нервно, привычно часто сменяя быструю ходьбу на бег и отдышавшись в уромном месте надиктовывая:

« – Какой я дурак. Все мы дураки! Не мог предусмотреть, не мог. Как последний осёл. Надо же было записаться в инициативу. – заикнувшись, поглупому рассмеялся диктующий. – А как же это всё громко звучало – Решение главного человеческого вопроса: бесконечные источники энергии, колонизация, познания тайн вселенной.

Нечто, услышав, голос изрядно задрожал и затих.

С прятаемого в карман одежды записываемого устройства, запись зачиркала, спустя минувшую угрозу, шёпотом продолжившись.

– А теперь нет ничего, некуда возвращаться. Все словно в одночасье обезумели. Построили собственную религиозную секту местного разлива – Великое единение. – голос усмешливо хмыкнул. – На что они надеються? Хорошо, пускай, они этим завлекут к себе дураков и доверчевых, но, как быть с остальными? Переубедят? Перевоспитают? Изгонят? Убьют? Ам…

С этого момента обрываясь, отчасти расслышав « А-а, это. Нет, это не то, о чём вы подумали» запись осуществила промотку назад, зациклившись.

Только вперёд, прочь, от потухавшего веером освещения пройденной палубы, Аден очутился в уютной комнатушке.

Одновременно кабинета и спальни, с книжными полками, софой покрытой одеялом и прочей милой утворью.

К нему, как вошедшему, был развёрнут очередной экран.

Стоя у краяшка стола с письменными принадлежностями, пустыми графами мигала надпись – коснись.

От столь невыносимо соблазнительного предложения Аден не мог отказаться.

Скользнув пальцами по экрану, на его рассмотрение, включилась ещё одна запись.

Отснятое со стороны камерой, где именно в данном жилище, велось важное обсуждение двух лиц.

« – Дуглас. – строго обратился в серой мешковатой одежде с глубокими карманами. Относясь к иному, в строгом сине-красном мундире на широких пуговицах и веером лычек у плечь. – Вам, лучше ещё раз подумать. Пока, ваш голос ещё имеет значение. Но вот пройдёт пару дней, и поверьте. Вы запросто можете оказаться за бортом. – привстав, навалившись руками о стол за которым они сидели. – От этого будет только лучше. Самый безболезненный и оптимальный способ.