– Ты так говоришь, словно и сама в это веришь. К тому же это не касается непосредственно тебя, поэтому ты такая спокойная.

– А что бы ты хотел, чтобы я посоветовала тебе? Поехать в Москву и сдаться? Рассказать, как тебя втянули в эту историю, как подставили, как подложили в багажник труп твоей жены? Посуди сам, ну кто тебе поверит? Ведь насильно тебя никто не мог заставить перевозить мертвое тело Лены в Питер и закапывать там. Ты сам принял это решение, сам взялся помочь своей любовнице. А уж если ты вздумаешь рассказать про дуэль, то тебя просто поднимут на смех, подумают, что ты смеешься над ними… Ты теперь соучастник, раз покрываешь убийцу. Поэтому сдаваться тебе нельзя никак – все равно все обернется против тебя. Значит, тебе нужно действовать по тому плану, который я только что предложила. Просто тебе надо поверить самому в то, что здесь, в «Астории», ты жил не со мной, а с Леной, и тогда тебе будет легко действовать и ты не ошибешься.

– Ты хочешь бросить меня?

– Нет, что ты! Просто я не вижу смысла оставаться тут, в этом номере, и дальше… Во-первых, это дорого, во-вторых, в этом теперь уже нет никакого смысла.

– Надо пожить здесь хотя бы недельку…

– Да глупости все это! За нами все равно никто особо не следит, не такая уж мы приметная пара, чтобы с нас не спускали глаз. Не артисты, не политики, думаю, ты понимаешь, о чем я… Так что собирайся, и поедем. Дай хорошие чаевые всем, кому нужно, но не перестарайся – это ни к чему. Вот, собственно, и все.

– А ты, значит, поедешь домой? – Он посмотрел на нее как на предательницу. – Бросишь меня? И это после того, как я тебе все рассказал?

– Зачем мне оставаться с тобой? Я благодарна, конечно, за то, что ты выбрал меня на роль своей супруги, что дал мне возможность пожить в таком роскошном номере, что был со мной, наконец, так откровенен, но теперь я тебе не нужна… Отправляйся домой, в Москву, и постарайся впредь не доверяться ни Жене, ни Семену…

– И все?!

Лицо его в этот момент выражало крайнее сожаление тем, что он раскрыл свою душу первой встречной, а она не оценила порыв его души, и что тайна, которую он ей доверил, вызвала в ней лишь страх и желание как можно скорее исчезнуть из его жизни. Шехов вдруг понял, что стал очень уязвим, потеряв Лену. Он боялся признаться себе в том, что со смертью жены он утратил уверенность в себе, в свои силы, ведь в лице Лены, точнее, ее близкого друга Семена Смушкина он в свое время приобрел могущественного покровителя, а теперь, когда Лены не стало и сам покровитель оказался втянутым в эту историю с дуэлью, вряд ли Семен захочет оставить при себе такого труса, как Шехов. Он наверняка постарается избавиться и от Шехова, и от Жени. Какой ему смысл и дальше опекать их, когда нет его душеньки, нет Лены. Но, с другой стороны, если Семен так любил, так боготворил Лену, то как же могло случиться, что он сам через Женю посоветовал Шехову отвезти ее труп и закопать в болотистой земле Питера вместо того, чтобы похоронить свою ненаглядную пышно, дорого, с цветами и слезами, да еще и поставить ей на могилу мраморный памятник. Куда же делась его любовь?

– Да, Маша, ты права, тебе здесь больше делать нечего, – вдруг согласился он, к удивлению Маши, уже успевшей свыкнуться с мыслью, что Шехов в какой-то мере начинает от нее зависеть и что с него при удачном повороте событий можно будет получить еще несколько тысяч долларов. А что, она действительно сможет помочь ему в этом деле, связанном с его покойной женой, – да хотя бы где-нибудь еще сыграть роль его жены. Опять же она может вместе с ним поехать в Москву, чтобы просто поддержать его и помочь справиться с депрессией. Ведь ему придется довольно долгое время изображать полное спокойствие, делая вид, что Лена жива и продолжает жить с ним под одной крышей. Вряд ли Женя, так ловко подставившая его и свалившая на него всю ответственность за убийство, поможет ему лучше, чем это сделает Маша. С Женей вообще надо порвать прямо сейчас, позвонить ей, сказать пару ласковых, чтобы она поняла, что он не боится ее, что никакого трупа он в своем багажнике не вез и никого никуда не закапывал, что он прекрасно отдохнул в Питере вместе с Леной, жил в дорогом отеле… Вряд ли Женя сама будет, что называется, лезть в бутылку, звонить в милицию и говорить о том, что Лена убита и что убил ее муж. Ей теперь и самой самое время затаиться и молчать. А еще лучше – уехать из Москвы. Хотя бы на полгода. И тогда Шехов все выдержит. Он снимет ей, Маше, квартиру, и они станут тайно встречаться. Ведь Шехову будет необходимо с кем-нибудь говорить о том, что его мучает, и кто, как не Маша, посвященная в его проблемы и страхи, спасет его от самого себя, а также от Смушкина и от призрака его погибшей жены.

– Володя, успокойся и послушай, что я тебе скажу. Я вижу, что тебе сейчас плохо, что ты нуждаешься в моей помощи и ждешь ее, как если бы я была сильнее тебя, умнее тебя, спокойнее тебя… Твое состояние вызвано шоком, и мы с тобой об этом прекрасно знаем. То, что ты чувствуешь себя сейчас слабым и растерянным, – естественное состояние человека, у которого убили жену, а убийство взвалили на него самого. Согласись, что тебе куда проще было бы сразу, как только Женя призналась в убийстве, заявить в милицию, и все! Ты похоронил бы Лену, а Женю посадили бы в тюрьму. Но ты, видимо, от природы человек добрый, не смог допустить того, чтобы Женя закончила свои дни в тюрьме, тем более что тебя, согласись, грела мысль, что эти женщины стрелялись из-за тебя, другими словами, ты вдруг почувствовал ответственность за эту дуэль… Это и было твоей ошибкой, которой воспользовались и Женя, и Семен. Но теперь, когда ты избавился от трупа и обеспечил себе (с моей помощью) алиби, я могу помочь тебе пережить это тяжелое для тебя время, побыть с тобой, помочь тебе…

– Ты серьезно? – Он с недоверием посмотрел на нее. Маша заметила, что его лицо посерело, появились темные круги под глазами, он дурно выглядел в эту минуту. Ей стало даже жаль его. – Ты действительно не уедешь и останешься со мной? Или я что-то не так понял?

– Сейчас все поймешь. Значит, так… – И Маша начала объяснять ему, что она приехала в Питер отдохнуть, что в ее планы не входило о ком-то заботиться и тем более решать чьи-то проблемы. У нее и своих по горло. Дома, в Саратове, ее ждут важные и серьезные дела, которые требуют ее скорого возвращения. У нее есть цель в жизни – получить образование. Но в наше время это очень дорого, приходится много работать, откладывать деньги…

Шехов быстро понял, что к чему, и даже улыбнулся, показывая, что ей вовсе не обязательно в таких подробностях объяснять, сколько стоит образование и как тяжело оно дается простому смертному. Он прямо спросил, какая сумма необходима для того, чтобы Маша могла бросить все свои дела и спокойно отправиться с ним в Москву. Маша без запинки назвала сумму и даже съежилась от собственной храбрости, граничащей с наглостью. Она отлично понимала, что вместо того, чтобы бескорыстно помочь человеку, она вынуждена была просить за это деньги. Краснеть, но просить. И ничего уж тут не попишешь. Кто, как не банкир, попавшийся ей на пути, сможет помочь заплатить за институт?

– Ты не стесняйся, тем более что это небольшая сумма, – попытался успокоить ее Владимир. Он заметно оживился, когда речь зашла о деньгах, о том, чем он занимался всю свою жизнь и в чем разбирался лучше всего на свете. Деньги! Да какой вопрос?! Конечно, он поможет ей оплатить учебу в университете.