— Ты слишком много думаешь, — Максим приобнимает меня за плечи. — Все в порядке. Я же сказал. Тебе ничего не угрожает.

Я молча киваю. А после его ухода набираю Владимиру короткое «да».

Ответ приходит не сразу. В нем подробная инструкция, что я должна сделать перед отъездом. Визу мне сделают. Билеты тоже купят.

Мне остается лишь ждать.

В ожидании проходит три долгих дня. За это время Вика окончательно выздоравливает. Я решаю не говорить ей о своих планах. Просто когда уеду, напишу ей сообщение, чтобы не волновалась.

В назначенный день я встречаюсь с Владимиром. У меня небольшая сумка. По словам Владимира, все займет пару дней и потом я вернусь.

— Готова? — спрашивает он серьезно.

Киваю. Пытаюсь унять дрожь. Мне все еще страшно.

Мы едем в аэропорт. Потом самолет и весь полет я пытаюсь не думать. Отказываюсь и от еды, и от напитков. Кусок в горло не лезет. Какое-то нехорошее предчувствие нарастает все больше и больше, хотя я и отгоняю его.

Тревожно становится после того, как Владимир забирает мой паспорт после прохождения погранконтроля.

— Чтобы не потеряла, — подмигивает мне, убирая его в карман пиджака.

Потом мы приезжаем в гостиницу.

— Ты будешь жить здесь, — открывает дверь в номер Владимир. — Я в соседнем номере. Без меня никуда не выходи. Если что надо, стучись или звони. И да, Василиса, не забывай, ты в чужой стране с чужими законами. Будь благоразумна.

— А когда… все закончится? Когда? — спрашиваю я, обхватывая себя руками. Здесь, в чужом, хоть и явно дорогом, номере гостиницы мне особенно страшно.

— Сделка когда? На днях. Я сообщу. Отдыхай пока. Это, — и он берет теперь и мой телефон, — я тоже заберу. Чтобы глупостей не наделала.

— Постойте! — возмущаюсь я. — Мы так не договаривались! Отдайте мне телефон! И паспорт мой!

— Тихо, Василиса, тихо, — немного улыбаясь, говорит Владимир. — Я знаю, как будет лучше. Поверь. Ты можешь натворить дел, а разгребать мне. Тссс, — и он подносит указательный палец к своим губам. — Все хорошо будет. Обещаю.

Загадочно улыбается и выходит.

Я остаюсь в номере одна. Так проходит два дня! Еду мне приносят в номер. Владимир заходит несколько раз. Говорит, что сделку пришлось перенести. Сначала на день, потом на пару дней. Мне это все не нравится совсем.

На третий день вечером Владимир не заходит в номер.

— Поехали, — говорит он, что-то разглядывая в телефоне и стоя в дверях.

— На сделку? — радостно восклицаю я. Мне надоело торчать здесь, в номере. Хочу домой.

— Почти, — усмехается он. — Поехали. Нас ждут.

— Я никуда не поеду, пока вы не скажете, куда, — прислоняюсь к стене. — Я кричать буду.

— А с тобой и правда сложно, — он поднимает на меня взгляд. — Знакомиться с покупателем поедем. Так тебя устраивает? И не кричи, пожалуйста. Это все очень плохо кончится для нас обоих. Василиса, верь мне. Ничего с тобой не случится. Съездим в одно место и вернемся.

— Опять?! Сюда?! — не могу скрыть своего раздражения. — Вы обещали, что все займет пару дней! А я сижу тут уже третий день! Я устала! Хочу домой! Вы… вы обманываете меня?

Последнюю фразу произношу уже спокойнее. Пытаюсь найти в его взгляде хоть какую-то зацепку. Но у него в глазах все та же усмешка.

— Все будет хорошо, — произносит он, четко произнося каждое слово.

— Ладно, — соглашаюсь вслух, а в голове уже начинаю обдумывать план.

Мы приезжаем на какую-то виллу. Она стоит одна, на берегу океана. Ближайший дом — на горизонте. Блин. Попала.

— Выходи, — кивает мне Владимир.

Я быстро оглядываюсь. Никого. Никто нас не встречает. Это хорошо.

Зато вон дорога, с которой мы и съехали сюда. Совсем близко. Оживленная дорога. Если туда добежать, то точно кто-нибудь остановится. И поможет.

Бросаю взгляд на Владимира. Он тычет в телефон. Отвлекся. Тоже неплохо.

Открываю дверь. Выхожу и тут же срываюсь в сторону дороги. Благо я в кроссовках. Бегу изо всех сил. Еще чуть-чуть. Жара уже спала, но мне кажется, и она не была бы мне помехой.

— Стой! — слышу в спину. — Стой! Блять! Вот шабутная!

Я бегу, не оборачиваясь. Остается каких-то сто метров до трассы, как меня сбивают с ног. Я кубарем падаю на землю. Вся в пыли.

— Стой! Блять! Куда сорвалась?! — рычит Владимир. — Надавать бы тебе по жопе! Да нельзя! Блять!

Он пытается обхватить меня руками и поднять, но я отчаянно отбиваюсь. Толкаюсь в него локтями, пинаю, кручу головой.

— Отпустите! — кричу. — Я все равно не буду делать этого! Я убью себя!

— Да блять! Успокойся, говорю тебе! Ничего с тобой не сделают! Вставай давай!

И он тянет меня за руки вверх. И тогда я разворачиваюсь и со всей силы бью ему в пах.

— Сука! — хрипит он. Отпускает меня и хватается за яйца. Лицо кривится от боли.

Я разворачиваюсь, чтобы добежать-таки до дороги с машинами, но тут замечаю, как из виллы уже выскочили несколько человек и бегут к нам.

Времени на раздумье нет. Срываюсь с места. Но пробегаю совсем недолго. Меня хватают уже несколько пар рук. И я не могу пошевелить руками и ногами. Меня связали. А еще вдруг резко темно — похоже, мне на голову что-то надели. И кричать я не могу — рот заклеен.

Ну все.

Мысленно прощаюсь со всеми, матерю себя и понимаю, что все бесполезно. Мне не справится с толпой мужиков.

— Вот… блять и назвать нельзя, — слышу голос Владимира. — Все яйца отбила!

— Скажи хозяину, чтобы доплатил, — ржет другой мужской голос.

— Да пошел ты, — ругается Владимир. — Несите ее в дом. Сука. Хоть избавлюсь быстрее.

Опять гогот.

Меня и правда куда-то несут. Сажают. Развязывают! Я пока в смятении. Убирают мешок с головы и даже открывают рот.

Я быстро оглядываюсь по сторонам, но в комнате уже никого нет. Я одна.

Вокруг