— Вы должны вытащить меня отсюда! — с порога прокричал он.

Фолдс подвинул ему одну из пластиковых чашек:

— Всё нормально, мистер Макфарлейн. Никто вас здесь не тронет.

— Никто меня здесь… А ЭТО ЧТО? — Он показал дрожащим пальцем на свое изуродованное лицо. — Они же поместили мою фотографию в газетах. Тут все думают, что это я убил всех этих людей…

— Я уверен, всё дело…

— …он бил меня не переставая! Говорил, что это я убил его мать! А я ее пальцем не трогал! Это был не я! — Макфарлейн начал плакать. — Мне всего лишь хотелось иметь маленькую мясную лавку где-нибудь в приятном месте, обслуживать местное население, чтобы люди приходили и покупали мясо…

— Тогда зачем ты продавал им человечину?

Макфарлейн вытер нос рукавом:

— Я же сказал: я понятия не имею, как это попало ко мне в магазин.

— Значит, ты говоришь, что это всё Вайзмен…

— Нет! Он никого не убивал, он…

— Когда он сидел в тюрьме Питерхед, он забил в душе мужчину, насмерть.

— Потому что это вы, сволочи, засунули его туда. Он не виноват.

— Поверить невозможно, что ты дал ему работу, когда он вышел. Вайзмен и мясная лавка? Это всё равно что дать педофилу ключи от детского дома.

— Он мой деверь, я что, должен был его бросить? Он этих людей не убивал!

— Будет тебе, Эндрю. — Фолдс откинулся на спинку стула и снова изобразил дружескую улыбку, вероятно забыв о том, что она не произвела впечатления на Ричарда Дэвидсона. — Когда Вайзмена арестовали, в багажнике его машины нашли много крови…

— Это его кровь! Он порезался. Мы все это писали в апелляции. Вы его подставили!

— Он признался.

— Признание из него выбили!

— Ох, ради бога… — Фолдс взял свой чай, затем снова поставил. — Знаешь, я всегда подозревал, что у него был подельник. Который ему помогал. Кто-то со своей собственной мясной лавкой. Кто-то…

— Да ничего подобного! Я ни в чем не виноват!

Фолдс наклонился через стол и ткнул Макфарлейна пальцем в грудь:

— Еще двадцать лет назад ты помогал ему избавляться от трупов, и ты помогаешь ему сегодня.

— Я никогда…

— Где ты был 14 октября 1982 года?

— Что? Как я могу помнить, это было двадцать лет назад…

— Ты тогда был в Бирмингеме, мистер Макфарлейн?

— Нет!

— Шерли Джидвани была беременна, ты об этом знал, когда кромсал ее вместе с Вайзменом?

— Мы никогда…

— …кинули куски ее тела в морозильник, как части говяжьей туши.

— Я никогда…

— Мне пришлось рассказывать об этом ее родителям!

Макфарлейн закрыл ладонями уши:

— Прекратите!

— Вы даже не оставили им достаточно для пристойных похорон.

— Я НИКОГО НЕ УБИВАЛ! Это был не я! Спросите его! Спросите Кена! Он вам расскажет…

— Разумеется, именно это мы и собираемся сделать. И нам также хотелось поболтать с твоей женой… — Фолдс сверился с записями. — Кирсти.

Лицо Макфарлейна между синяками стало бледным, как рыбье брюхо.

— Она ушла от меня.

— Мы это знаем. Где она сейчас?

— Я… я не знаю. — Он опустил глаза. — Она сбежала с электриком по имени Нелл, понятно? Вы счастливы?

— Ничуть. — Фолдс отодвинул стул назад и встал, возвышаясь над трясущимся мясником. — Надеюсь, у вас есть хороший адвокат, мистер Макфарлейн, потому что он вам точно понадобится.

— Вы и в самом деле думаете, что он замешан? — спросил Логан, когда они возвращались в участок.

Фолдс оглянулся, чтобы посмотреть на постепенно исчезающее серое здание.

— Только не говорите, что вы на всё это купились, на «это не я»… дерьмо!

Негромко работало радио: по второму каналу брали интервью у Джейми Маклафлина и обсуждали охоту за Кеном Вайзменом.

— Могли ли вы представить, когда писали свою книгу «Дрызги крови», что всё это может повториться?

— Макфарлейн просто не подходит… — Логан нахмурился. — Не думаю, что мы что-то вытянем из него. И из того, что я слышал, Вайзмен не берет подельников.

— Не представлял даже в самых страшных снах. Знаете, Деймьен, когда в 1995 году суд поддержал апелляцию и отменил приговор…

— И если Макфарлейн замешан, почему эксперты не нашли ничего в его квартире или машине? На месте преступления столько крови — обязательно должно было быть что-нибудь…

— …мне показалось, что всё, во что я верил, — ложь. И теперь мы снова вернулись туда же, откуда начали.

Фолдс вздохнул:

— Я знаю.

— Теперь, полагаю, нам стоит послушать музыку, а потом мы снова вернемся к Джейми Маклафлину, автору книги «Дрызги крови»…

Логан пристроился за последней машиной в пробке, образовавшейся на Маркет-стрит.

— Что это слово означает — дрызги?

— Не знаю. Мелкие кусочки чего-то… Говорят же — вдрызг разругаться. Думаю, было бы лучше «брызги». Но вообще слово «дрызги» есть на одной из картин в Тринити, ну, на ней еще изображены мясники из Абердина. Во время первого расследования мы опросили почти всех, кто имел к этому отношение… В Тринити тоже заходили. Надеюсь, ты знаешь это здание на Холикет-стрит? Там что-то вроде профсоюза мясников… Пожалуй, стоит туда еще разок заглянуть, посмотреть, нет ли кого-нибудь из тех, кого подозревали в 1990-м…

Фолдс начал подпевать песенке, передаваемой по радио, причем фальшивил он так сильно, что Логан скрипнул зубами. Пытка продолжалась довольно долго.

— Вы слушаете Северное радио-2. Я здесь, в студии, вместе с Джейми Маклафлином…

— Знаешь, — сказал Фолдс, — ты должен прочитать эту книгу. Узнать из первых уст о том, что случилось в 1987 году… Напомни мне, когда приедем в участок, я дам тебе свой экземпляр.

— Как я понимаю, продажи вашей книги взлетели до небес?

— А потом мы организуем экскурсию в Тринити.

— …мне даже не по себе, но издателей берут за горло. Поговаривают также о телесериале на Четвертом канале и новой книге, как раз к выходу сериала на экран.

Фолдс забарабанил пальцами по приборной доске:

— И нам надо добраться до пропавшей жены Макфарлейна, воспользоваться всеми каналами. — Он снова замурлыкал.

— Это ужасно. Я не хочу наживаться на несчастье других людей, но… у меня впечатление, что вся моя жизнь связана с Кеном Вайзменом и совершенными им убийствами.